Невеста для генерала - Хэйли Джейкобс
Листья деревьев шелестели на ветру, золотые лучи проникали сквозь зазоры между кронами, непримечательная тропинка была недлинной. Мэй наслаждалась нахождением рядом с мужем, теплом его большой, крепкой, надежной ладони.
— В детстве мне нравилось приезжать сюда. Я ждал охоты каждый год. Здесь редко можно встретить крупного зверя, обычно добычей становиться птица, изредка кому-то удается выследить кабана. Но мне больше доставляло удовольствия вырваться из стен поместья, почувствовать по-настоящему эту свободу от правил, этикета и прочих условностей. Я мог бежать вперед так долго, как мне хотелось, — тихо рассказывал Аррон.
Мэйрилин молча улыбалась, представляя маленького мальчика с черным взъерошенными волосами и янтарными блестящими глазами.
— Отвечающие за мою охрану приставленные отцом воины, наверное, места себе не находили, когда мне удавалось ускользнуть от их присмотра. Надеюсь, наши дети в этом не будут на меня похожи, — в голосе Аррона была слышна мягкая усмешка.
Мэйрилин не смутилась, когда разговор зашел о детях. Девушка мечтательно представила себе то, каким станет их с генералом жизнь после того, как они станут родителями. Ей хотелось, чтобы это время наступило как можно скорее и в то же время, она хотела насладиться моментами с Арроном когда их всего лишь двое. Мэй вспомнила поговорку: «Всему свое время». Действительно, настоящее — это подарок. Она будет ценить каждое мгновение этой новой прекрасной жизни.
После того, как парочка молодоженов уединилась и скрылась из виду, Уэсли с Эдером стало уже не так весело, и парни поднялись с земли. Эйвис перевела взгляд с фигуры Мэйрилин и зятя, исчезнувшими за густой листвой деревьев вдали на своих спутников. Ее мисс счастлива. Девушка почувствовала, как исчезает тревога за названную сестру в ее сердце. Как хорошо! Они с генералом как легендарная пара неразлучников, она надеялась, что у этих двоих будет счастливое будущее.
Может быть причиной была легкая, непонятно откуда взявшаяся меланхолия, но Эйвис шагнула в сторону Уэсли и протянула руку. Виконт настороженно замер. То ли он ожидал удара, то ли чего-то еще…
— Травинка, — Эйвис аккуратно вытянула из взлохмаченных кудрей Уэсли тонкий зеленый стебелек и показала его ему.
Блондин поднял взгляд, но смотрел он не на предмет в руках девушки, а прямо ей в глаза. Словно он видел ее в первый раз. Эдер, наблюдавший с любопытством, присущим зрителю, за этой сценой, прикусил губу, сдерживая рвущийся наружу смех. Ха! Посмотрим еще, кто из нас будет окольцован следующим!
Но шум очередного прибывшего экипажа вернул Уэсли в мрачную действительность. Он отшатнулся, пряча полный печальных воспоминаний взгляд, развернулся и исчез среди суетящейся толпы в неизвестном направлении.
Эйвис удивленно моргнула, словно очнувшись ото сна. Она что, только что добровольно проявила акт доброты к это негоднику? Девушка недоуменно перевела взгляд на свою правую руку, в которой все еще был зажат одинокий зеленый стебелек.
Эдер, о существовании которого все позабыли, тяжело вздохнул. Для Уэса самым главным препятствием на пути к счастью, всегда был он сам и его демоны прошлого. Пусть он вечно веселился и придуривался, и казалось, что вся его душа нараспашку, на самом деле виконт Агавин был самым скрытным и осторожным из всех, кого знал Эдер.
28.2
Благородная императорская охота была состязанием. Тому, чья добыча будет самой крупной, даровалась награда от императора и титул лучшего охотника этого года. Это считалось очень престижным в дворянских кругах. Победитель мог посвятить свою победу даме сердца, причем необязательно своей жене или невесте, это могла быть любая девушка. Она не имела права от подобной чести отказаться и становилась «Королевой охоты». Но титул этот ничего не значил кроме сомнительной репутации и множества не всегда достоверных слухов.
— О, мисс Мэйрилин, вы тоже собираетесь принять участие в охоте? — герцогиня по правую руку от императрицы наигранно подняла брови.
Мэй натянула улыбку. Чаепитие по приглашению вдовствующей императрицы, матери императора и бабушки ее мужа было не тем мероприятием, от посещения которого она могла отказаться.
Вчера вся знать была занята организационными делами, связанными с установкой шатров и обеспечением своего комфорта, поэтому все светские рауты только предстояли.
— Ах, но ведь это так опасно! Разве это не занятие для мужчин? — удивленно хлопнула в ладоши юная мисс из дома графа-вассала рода любимой наложницы императора — Неллаи.
— Да, женщина должна спокойно сидеть дома и заботиться о домашнем очаге, — произнесла вдовствующая императрица Сарула.
— К тому же, зачем участвовать лично, если можно попросить генерала посвятить вам победу в случае его успеха? — улыбнулась императрица, делая вид старшей заботливой родственницы, умудренной опытом.
Они не говорили напрямую, но было понятно, что поведение невестки им не по нраву. Мэй хотелось закатить глаза. Что за двойные стандарты.
— Ваше высочество, кажется, вы плохо спите. Дел в императорском совете не становиться меньше. Удивительно, что у вас нашлось время для этого сезона охоты. Благодаря вашей работе великое солнце империи, его величество император, может уделить больше времени внешней политике, — улыбнулась Мэйрилин, привлекая своими словами всеобщее внимание к скучающей принцессе Карите, тайком пытающейся скрыть зевок.
Императрица нахмурилась. Эте чертовка! Трудно не понять смысл ее слов. Обвиняет императорскую семью в лицемерии. Когда они неодобрительно высказались о ней, она ткнула их в то, что Карита занимается тем же, что и мужчина с самым высоким статусом в стране — его величество император — государственным управлением. Возразить на это было нечего. Кто не знал об усилиях Кариты, взвалившей на себя работу императора в совете?
Вдовствующая императрица Сарула недовольно поджала губы, отчего его покрытое морщинами лицо стало очень недружелюбным. Остальные гостьи почувствовали, что атмосфера за столом оказалась опасной, словно они ходили по тонкому льду. Они решили благоразумно держать свои языки за зубами.
Принцесса Карита скрыла ухмылку за поднесенной к ярко-алым губам чашкой чая. Давненько она не видела, чтобы эту старуху ставили на место. Весь дворец ходит вокруг нее на цыпочках, даже ее отец и слова против бабушки сказать не может, только лебезит и пресмыкается. Сама девушка особой любви к старшей родственнице не испытывала еще с раннего детства, когда осознала, что прохладное отношение бабушки к ней связано с тем, что она не мальчик. В ее братьях Сарула души не чаяла и всегда принимала их сторону, даже когда они были
