Бертрис Смолл - Венец судьбы
— В таком случае твой сын, вне всякого сомнения, снова готовит нападение на Силы Света, — кивая, подытожил Калиг.
Лара больше не отрицала своего материнства, когда речь шла о Колгриме, Повелителе Сумерек. Ни ее смертные дети, ни Марцина не знали об этом. Но сын Лары и Калига знал о своем единокровном брате. Лара была рада, что Диллон правит Бельмаиром, королевством далекой яркой звезды, что проливает свой свет на мир Хетара. Ей оставалось беспокоиться лишь о своей младшей дочери, Марцине.
Отец Колгрима силой овладел Ларой во время ее пребывания на равнине снов, тогда и была зачата Марцина. За это преступление он до скончания веков был заключен в темницу собственного замка, глубоко под землей. Теперь уже никто не знал об этом, кроме его преемника, отправившего в камеру к отцу своего брата-близнеца, а также Лары, Калига и еще нескольких членов магического мира. В то время Лара вынашивала сына Магнуса Хаука.
Когда у Лары родились двойняшки, сын и дочь, ее мать отметила, как девочка похожа на свою прародительницу-фею. Кожа Марцины была светлой, волосы черными, а глаза постепенно приобретали глубокий фиалковый цвет, в то время как у ее брата были шелковые золотистые локоны, как у отца и их старшей сестры Загири. Все без исключения поверили королеве лесных фей, и никто никогда не задумывался, почему Марцина внешне так отличалась от своих братьев и сестер. Лара же никогда не раскрывала дочери правды об истории ее рождения.
— Какое же еще злодейство он замыслил? — задумалась Лара вслух. — Неужели ему недостаточно того, что он правит собственным непокорным Королевством? Наверняка Циарда родила ему сына, и сейчас он занят тем, что обучает этого дьяволенка всем порокам и злодеяниям.
— Нет, Циарда не справилась. Не она оказалась избранной невестой. И он убил ее.
— Что?! Почему ты не сказал мне это, Калиг? — вспыхнула Лара.
— Я не счел это важным, — ответил он.
— Но это важно! Чрезвычайно важно! — воскликнула Лара. — Колгрим, значит, занят поисками своей избранной невесты, любовь моя. Вот те перемены, что я предчувствовала. Он, должно быть, обратился к Книге Правления и узнал, где ему предстоит найти нужную девушку. Если мы сможем отыскать ее до него и предотвратить их встречу, то в мире не будет нового Повелителя Сумерек. Мы можем одержать сокрушительную победу над Силами Тьмы! Если бы я знала, что Циарда мертва, я бы раньше догадалась обо всем этом.
— Лара, мы не можем окончательно стереть с лица земли Силы Тьмы, — возразил Калиг. — Всегда должно поддерживаться равновесие между Светом и Тьмой.
— Но почему?
— Потому что равновесие должно оставаться всегда, неизменно.
— Это не ответ, мой господин. Разве не будет мир хорош без алчности и жестокости? Мир, в котором все искренне заботятся друг о друге, а не завидуют и причиняют друг другу зло и боль…
— Смертные еще не достигли этой ступени развития, так же как и мы, обитатели магических королевств, хотя мы к ней гораздо ближе, чем они, — сказал Калиг. — Если бы не существовало ни искушений, ни целей, ради достижения которых мы боремся и совершенствуемся, ведь тогда все потеряло бы смысл, не так ли, Лара? Даже в наших волшебных землях должно сохраняться равновесие между Светом и Тьмой.
— Ты хочешь сказать, мы не должны предотвратить появление на свет сына Колгрима?
— Твой сын поддерживал мир более века, Лара, и что же? Ты видишь какие-то улучшения в Хетаре или в Тере? — Калиг задал оправданный вопрос. — Стали смертные, что населяют эти земли, добрее, терпимее, внимательней друг к другу?
Лара отрицательно покачала головой.
— Я в отчаянии, — призналась она.
Принц рассмеялся и обнял ее.
— Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, любовь моя.
Калиг притянул фею к себе, и их губы слились в нежном чувственном поцелуе. Он почувствовал, как поцелуй вдруг снял с Лары все напряжение, и, вздохнув, она расслабилась и словно растаяла в его руках. Опустив ее на пестрые подушки, принц-тень стал расстегивать ряд маленьких жемчужных пуговиц, что сдерживали ее тунику. Губы его заскользили по светлой коже ее изящной шеи, спускаясь вниз к такой желанной ложбинке между грудей. Его язык проник между бледных нежных полусфер, кончиком языка он принялся ласкать их, вдыхая аромат прекрасной фрезии, который так нравился ей в последнее время. Он был в восхищении от своей возлюбленной. Как и всегда.
Лара уже тихонько мурлыкала от удовольствия, отвечая его ласкам. Они не были вместе несколько месяцев, и она уже не могла вспомнить, почему так произошло. Обняв его, она гладила его шею кончиками пальцев, все сильнее разжигая в нем нарастающую страсть. За свою жизнь она любила и других мужчин, достигая и эмоциональной, и физической близости, но не было таких, кто мог бы сравниться с великим принцем-тенью. Любовь Калига к ней была чиста и пылала неиссякаемым огнем, так же как и ее чувство к нему.
Он поднял голову, и их глаза встретились — его ясные синие и ее изумрудные.
— Я мог бы провести с тобой вот так целую вечность, — прошептал Калиг.
Лара улыбнулась.
— Мне бы тоже этого очень хотелось, но, боюсь, нам нужно внимательно следить за смертными, ведь Силы Тьмы стремятся вырваться за пределы Королевства Колла.
— У нас есть время, — улыбнулся он в ответ.
— Боюсь, что нет, — возразила Лара, но добавила: — Если только совсем чуть-чуть. А как же Кади?
— Сейчас она занята Даграсом, а после заснет у водопада, любовь моя.
Калиг говорил едва слышно, склоняя голову, стремясь коснуться ее манящих сосков, ощутить их вкус и вдохнуть аромат кожи. Лара вытянулась под ним, ощущая все его тело. Он потянул губами ее сосок, и дрожь возбуждения пробежала по ее спине и превратилась в непреодолимый жар между ее нижних губ. Его зубы сдавили такую чувствительную вершину соска, и Лара вздрогнула от удовольствия, предвкушая еще большее наслаждение.
Его рука гладила, с силой сжимала ее другую грудь, пальцы до боли сдавили сосок, и Лара изогнулась, ощутив, как наслаждение, словно ток, пронзило ее. Ее пальцы забрались в густую копну его темных волос и почти впились в кожу головы. Он снова прильнул к ее губам, и в страстном поцелуе их языки сплелись, затем она втянула ртом его язык. Чуть отстранившись, он начал поцелуями спускаться по ее телу, по груди и животу, в то время как ее пальцы нежно царапали разгоряченную кожу его спины.
Им овладела дрожь, когда ее палец нежно коснулся чувствительной ямочки над ложбинкой, разделявшей ягодицы. Его язык кружил вокруг ее пупка, кончиком касаясь его серединки. Затем Калиг стал спускаться еще ниже, в конце концов его голова оказалась между ее молочно-белых бедер. Язык его снова и снова медленно скользил меж ее сочных губ, вдоль заветного входа в наслаждение. Она издала тихий неопределенный звук, когда его язык в поисках самого желанного и соблазнительного проник в ее нежную плоть, блестящую влагой. Его язык кружил, затем резкими движениями стал ласкать и проникать в нее, пока ее тело не стало извиваться в порыве блаженства. Он держал ее бедра железной хваткой, и вот она уже стонала от вожделения, от желания ощутить его в себе.
