Джанин Фрост - Эта сторона могилы

Что ж, я заставлю его переменить свое мнение на сей счет.

— Я слышала, ты не хотел, чтобы я знала, как ты болен, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал мягко, а не истерично, как мне этого хотелось. Очко мне.

— У тебя и так много дел, — ответил Дон.

Я никак не прокомментировала это заявления и беглым взглядом осмотрела комнату. Кровать Дона была типичной больничной койкой, так что можно было поднимать верх и них так, как тебе этого хочется, но кровать уже была отрегулирована. Рядом с кроватью стояли его личные вещи, какие — то бумаги, мобильный телефон и телефон, на который ему звонили из офиса.

— Как это похоже на тебя: все еще работаешь, когда смерть дышит тебе в лицо, — сказала я полушутливым, полу осуждающим голосом.

Мой дядя зловеще посмотрел на меня.

— Может, она и дышит мне в лицо, но из тебя уже все высосала, да?

Я бы посмеялась над его колкостью, только вот мне было не до этого: слишком занята была разглядыванием того, какой серый оттенок приняла его кожа и тем, как медленно и болезненно он двигался, отходя от меня все дальше и дальше.

— Что с тобой такого, что ты попал сюда? — спросила его я, стараясь не выдать в голосе страха, который я испытывала на самом деле.

— Просто сильно простудился.

— Не ври ей, — голос Кости пронесся по комнате и, спустя мгновение, появился он сам. Его темно — карие глаза остановились на Доне.

— Твои возможности не дают тебе право на…

— Мое родство дает мне его, — прервала я Дона, — ты моя семья. Это значит, что я имею право знать. «И если ты мне не скажешь, я использую свой зеленый взгляд на той медсестре, пока она мне все не расскажет», — добавила я, но уже не вслух.

Дон молчала пару минут, переводя взгляд с меня на Кости. Потом его плечи бессильно упали.

— У меня рак легких, — он грустно улыбнулся, но голос его не дрогнул, — похоже, что предупреждения на пачках сигарет все — таки себя оправдали.

Все во мне напряглось, когда я услышала это слово на «р».

— Но я никогда не видела, чтобы ты курил, — сказала я, уставившись на него.

— Я бросил до нашей с тобой встречи, но раньше я любил побаловать себя этими убийцами.

Рак легких. Конечно, если бы все не было так серьезно, он не позволил бы себе лежать в больнице. Сказать, что он трудоголик, — значит не сказать ничего. За то время, когда я знала Дона, он ни разу не брал выходной, отгул, не говоря уже о болезнях. Неудивительно, что эта новость заставила меня чувствовать себя так, будто мне прострелили брюхо.

— Доктора собираются тебя оперировать? Или лечить химией? Или они собираются использовать эти средства сразу?

Он вздохнул.

— Слишком поздно оперировать. Мой план в том, чтобы с достоинством прожить оставшееся время.

Нет. Это слово ударило в мой мозг так громко, что перекрыло все мысли. Затем я расслабила руки и плечи, стараясь успокоиться. Паника нам ни к чему. Надо рассуждать логически.

— Может, твое состояние не может вылечить традиционная медицина, но у тебя есть парочка преимуществ. Вампирская кровь излечит твои легкие и тебя, так что будет как новенький и…

— Нет, — прервал меня Дон.

— Черт подери! — вскричала я. Вот и пошло мое спокойствие коту под хвост. — Ты думаешь, что твой биологический брат как — то к тебе относится! Ну, так вот, — он был задницей и до того, как стал вампиром! Мое превращение не превратило меня в зло, и немного крови, чтобы помочь тебе также никак не повлияют на тебя.

— Я знаю, — удивил он меня, — Я начал пить вампирскую кровь еще тогда, семь лет назад. Ты сделала это возможным, когда начала приводить тех вампиров — заложников ко мне. Ты права, вампирская кровь может побороть рак, но она не может убить время. Вот оно нагнало и меня.

Семь лет! Мой мозг не мог воспринять эту информацию.

— Ты скрывал это от меня семь лет! Почему?

Вздох застрял у Дона в горле.

— Ты знаешь, что я не доверял тебе, как только ты присоединилась к команде. Потом я не хотел отвлекать тебя от работы. А когда ты узнала, что ты моя племянница…Что ж, некоторые вещи просто происходят. За прошлые два года тебе пришлось пережить то, что некоторые люди не испытывают за всю жизнь. Я хотел рассказать тебе, когда все уляжется, но сначала сам хотел разобраться в себе.

Я знала, что мой рот раскрылся от удивления, но я не могла себя заставить закрыть его. Кости подошел и молча взял меня за руку.

— Видно, произошло что — то действительно серьезное, если ты пришла сюда без предупреждения, — сказал Дон, — что происходит?

Я не могла поверить, что он так легко меняет тему, когда секунду назад мы обсуждали его возможную смерть. Это кажется более важным событием, чтобы обсудить.

— Химия, хирургия, может и не помогут тебе, но я помогу. Я вампир и могу обратить тебя.

— Нет.

Одно слово, сказанное так мягко, но настойчиво, было перекрыто кашлем, который как будто душил его.

— Но ты не можешь…, не можешь умереть вот так… — прошептала я.

— Могу. Это и значит быть человеком.

Я резко сглотнуло. Это же я сказала Кости, когда он спросил, почему мы не можем быть вместе. Теперь я понимала, почему Кости так бесился. Мне хотелось взять Дона за плечи и вытрясти это упрямство из его головы.

Но пока я не могу этого сделать, надо использовать другую тактику.

— Это не только твой выбор. Подумай о команде…

— У них есть Тэйт, — заткнул меня Дон, — он управлял все эти три месяца и, должен сказать, справляется он отлично.

— Это не его дело, — продолжала спорить я, хотя была с ним согласна, — только у тебя есть гули и вампиры по обе стороны. Тэйт недостаточно силен, чтобы сражаться с немертвыми. К тому же, настоящее дерьмо приближается от гулей.

Кашель заставил Дона прерваться за минуту до его слов:

— Скоро нам понадобится еще один вампир в команду.

Должно быть, Купер. Он бы следующим в списке «стать вампиром». Столько всего изменилось. Даже если я больше не входила в команду, я оставалась другом и семьей, что означало «мне не все равно!».

— Господи, — пробормотал Кости.

— Поговорим об этом позже. Теперь расскажите, что там за ситуация с гулями.

Взгляд, которым одарил нас мой дядя, ясно сказал, что разговор на тему обращения в вампира закрыт. Я старалась сосредоточиться на вопросе о гулях, но болезнь дяди вышибла из меня дух.

— Помнишь Аполлиона, главаря гулей, которого мы встретили в прошлом году? Он все норовил меня стать полувампиром — полугулем. Видимо, он не успокоился.

Через несколько минут я рассказала Дону все в деталях. Как только я закончила свой рассказ, он испустил тяжелый вздох.