Аня Сокол - Первый ученик (СИ)

Призраки ненавидели живых и мстили за пустяковые обиды. Не сложно представить, какие драмы разворачивались, когда происходило убийство. Если уж обычное оскорбление раздувалось до вселенской несправедливости, которую надлежит исправить, что уж говорить о лишении жизни. Виновника от мести вернувшегося не спасал и кад-арт. Атака свыше десяти онн, проецирование собственной смерти в мозг убийцы — и тот либо труп, либо растение.

Впрочем, убийца мог обратиться в службу контроля пси-активности, к псиооникам, подписать чистосердечное признание, получить защиту специалистов и со спокойной совестью отправиться отбывать положенную судом десятку в те же шахты по добыче камней. Другие варианты всегда заканчивались смертельно.

Но иногда призраки «сходили с ума», начиная выжигать мозги направо и налево. Ученые академии даже выводили какие-то законы и параллели, путанную суть которых Макс так и не постиг. Кроме одной: останки таких людей сжигались, заваривались в кубы и запирались здесь, в старом могильнике.

Грош поднялся на каменный язык, вытащил свой пластиковый кад-арт и вставил в порт пропускного терминала. Лампочки на панели сменились с красных на зеленые, замок мягко щелкнул. Войдя в хранилище, парень оказался в просторном и абсолютно пустом помещении, так называемой переходной капсуле, в стенах которого столько драгоценных минералов, что где-нибудь там, за восточными пустошами, вполне можно купить себе дворец с гаремом. Вторая дверь открылась ровно через три минуты после того, как закрылась первая.

Грош шагнул в бункер. Настя уже была там, весело болтая с одним из дежурных, которых им предстояло сменить. Стандартный пост: стол, стулья, кушетка с клетчатым одеялом (почему-то в единственном экземпляре), пузатый сейф в углу, стеллаж с книгами, в основном философского и псионнического содержания, на средней полке вместо потрепанных томиков — чайник и коллекция кружек разной степени немытости.

В дальней стене вытянутой комнаты была другая дверь, рядом с которой весело помаргивала лампочками еще одна электронная панель. Там начиналось хранилище, место, о котором слухов ходило не меньше, чем о полигонах смерти. Макс вспомнил трепет первого дежурства и его разочаровывающую обыденность.

— Кто старший смены? — спросил высокий блондин с широким лицом. Макс смутно помнил его по практикуму, парень учился на год старше.

— Я, — пока он раздумывал над ответом, Лиса вставила свой кад-арт в панель.

Блондин последовал ее примеру. Весь ряд огоньков так и остался нейтрально белым, личные коды приняты, ни одного нарушения не зафиксировано.

— Пост сдал, — сказал парень.

— Пост принял, — ответила девушка.

Второй студент молча подхватил со стула куртку и толстый томик «Нефизических величин»[3] профессора Мантурова, который снился в кошмарах всем студентам без исключения, и направился к выходу. Блондин подмигнул Насте и последовал за ним.

Смена закончилась, смена начиналась.

Они провели в молчании минут десять, чтобы убедиться, что парни на самом деле ушли и не вернутся за забытой второпях любимой кружкой и выращиваемой в ней плесени.

Лиса кивнула, снова вставляя свой муляж в панель и набирая код. Внутренняя дверь, не такая массивная и впечатляющая, как входная, открылась. В уходящем вдаль коридоре автоматически зажегся свет.

Придется написать объяснительную, по кой черт их понесло в хранилище. Не очень трудная задача — по инструкции дежурные обязаны проверять бункер по множеству причин: от мигания датчика температуры до банального «мне послышалось, там кто-то ходит», которым злоупотребляют младшие курсы.

[1] Мертвые века — период с 1524 по 1703 гг., ознаменованный нашествием первых блуждающих, характеризуются территориальной раздробленностью, разобщенностью, отсутствием единовластия, непогрешимой верой в загробную жизнь и несопротивлением власти призраков. Человеческие потери по самым скромным подсчетам варьируются от 1 млн. до 3,5 млн. человек. (История Империи Камней. Учебник рекомендован для школьной программы 7 класса имперским образовательным корпусом).

[2] Ворошки — национальное всеимперское кладбище, на сегодняшний день площадь захоронений насчитывает более 35 тыс. гектаров (Имперский реестр используемых под захоронения площадей, их учет и обслуживание, по состоянию на май 20.. года).

[3] Справочник сводных таблиц по нефизическим величинам, под редакцией профессора Мантурова Е. Ф. (рекомендован как учебное пособие школьникам старших классов, абитуриентам пси-академии, объем 1430 с., тираж 20 000 экз., типография Тиррен, Заславль).

Урок третий — Биология

Коридор шириной метров пять, через каждые десять — ответвления в стороны. Тут можно бродить часами. Схема бункера, если нарисовать ее на бумаге, напоминала бы жилки на березовом листе. От главного вгрызающегося в горы тоннеля примерно через равные промежутки отходили коридоры чуть уже, некоторые изгибались и, соединяясь с соседними, снова возвращаясь к центральному, некоторые заканчивались тупиками.

Настя шла впереди, присматриваясь к стенным нишам, на железных полках которых стояли кубы. На одной полке — всего два, на другой — с десяток, третья и вовсе пустовала. Но каждая такая ниша был промаркирована: год смерти, класс опасности, подкласс силы, территориальная принадлежность. Империя большая — желательно сразу знать, куда может рвануть тот или иной блуждающий.

— Ты знаешь, весь курс сейчас делает ставки, как сильно я расцарапаю тебе морду за Артема? Убеждены, что для этого я и затеяла совместное дежурство, — сказала девушка, не оборачиваясь.

Макс хмыкнул, неосознанным жестом дотрагиваясь до кармана. Там лежала расписка. Он не просто знал, но и успел поставить. Не сам, конечно, но Шпала, задолжавший еще с прошлого зачета и прочно сидевший на мели, ухватился за возможность отработать долг обеими руками.

Странные существа люди — парень убеждался в этом каждый день, иногда даже глядя в зеркало. По логике, это у него надо прощения просить, его жалеть, он пострадал, так нет же, сочувствие всегда на стороне таких, как Самарский, поэтому все предвкушают вторую серию избиения Грошева. С другой стороны, он и не ждал ничего другого, не заслужил народной любви, да и не стремился к этому.

Макс намеревался выйти отсюда с целой мордой и забрать у Игрока кругленькую сумму, которой как раз хватит на… Он отогнал мысли, делить чужую шкуру раньше времени — плохая примета. На что-нибудь да хватит. О компенсации, поступившей на счет еще до ужина, он себе думать запретил.