Алисон Ноэль - Волшебная луна
Я оглядываюсь на Деймена — слышит ли он? Мне досадно, что он с головой ушел в рисование и даже слова мне не скажет.
— А он что рисует? — спрашивает Роман, кивая на мольберт Деймена.
Там на холсте возникает идеально точное изображение Летней страны. Каждая травинка, каждая капля воды каждый лепесток — все сияет, все словно можно потрогать Я как будто снова оказалась там. Роман кивает:
— Похоже на рай!
— Это и есть рай, — шепчу я, замирая от восторга и не успев подумать над своим ответом.
Летняя страна — не просто священное место, это еще и наша тайна. Одна из многих тайн, которые я обещала беречь.
Роман выгибает бровь:
— Так это место существует на самом деле?
Я не успеваю ответить. Деймен качает головой и говорит:
— Ей бы хотелось, чтобы так было, но на самом деле я его придумал, оно существует только у меня в голове.
Затем Деймен бросает на меня быстрый взгляд, прибавив мысленное послание: «Осторожней!»
— А как же ты будешь сдавать задание, если у тебя нет к нему фотографии? — спрашивает Роман.
Деймен молча пожимает плечами и снова углубляется в работу.
Роман все еще смотрит на нас, вопросительно прищурив глаза, и я понимаю, что так заканчивать разговор нельзя. Поэтому говорю:
— Деймен не слишком любит соблюдать правила. Предпочитает устанавливать их сам. Сколько раз он подбивал меня прогуливать школу, играть на бегах и еще того похлеще!
Роман, кивнув, возвращается к своему мольберту, а Деймен мысленно посылает мне букет алых тюльпанов. Я понимаю, что это значит — все получилось, наша тайна в безопасности. Обмакиваю кисть в краску и берусь за дело. Скорей бы звонок! Мы наконец сможем вернуться ко мне домой, и вот тогда-то начнутся настоящие уроки.
После звонка мы убираем рисовальные принадлежности в подсобку и направляемся на автостоянку. Хоть я и решила быть доброжелательной к новичку, все-таки не могу сдержать усмешку, увидев, что его машина стоит в дальнем конце площадки.
— До завтра! — радостно кричу я ему вслед.
Пусть все от Романа без ума, я ничего хорошего в нем не вижу, как ни стараюсь.
Отпираю машину, швыряю на пол рюкзак и, залезая на сиденье, говорю Деймену:
— У Майлза репетиция, так что я сразу к себе. Поедешь со мной?
Оглядываюсь и замираю от удивления: Деймен стоит прямо против меня, чуть покачиваясь, лицо напряженное.
— Что с тобой?
Протягиваю руку, дотрагиваюсь до его щеки — не горячая ли, хоть на самом деле я не думаю, что он заболел. Деймен качает головой, и на какой-то миг вся кровь отливает у него от лица, оно становится совсем белым. В следующую секунду это проходит.
— Извини, я просто… Как-то странно в голове.
Он сжимает пальцами переносицу и зажмуривается.
— А я думала, ты никогда не болеешь… Мы никогда не болеем?
Я не могу скрыть тревогу. Хватаю рюкзак — может, если глотнуть сока бессмертия, ему станет лучше? Деймену этого напитка всегда требуется гораздо больше, чем мне. Толком не известно, почему — Деймен предполагает, что за шесть веков у него возникло своего рода привыкание, и теперь с каждым годом приходится употреблять все больше и больше. Наверное, и со мной будет то же самое. Наверное, не скоро, но все-таки я надеюсь, к тому времени Деймен меня научит готовить бессмертное зелье, чтобы мне не клянчить без конца у него добавки.
Пока я копаюсь, Деймен выхватывает свою собственную бутылку и делает большой глоток. Потом притягивает меня к себе и шепчет, задевая губами щеку:
— Все в норме. Честно! Давай наперегонки?
Глава 7
Деймен едет быстро. Гонит, как сумасшедший. Я что хочу сказать — пускай у нас с ним имеется особый парапсихический радар, очень полезный для того, чтобы вовремя замечать полицейских, встречный транспорт пешеходов, бездомных собак и прочее, что может попасться на пути, это еще не значит, что нужно такой способностью злоупотреблять.
А Деймен считает иначе — и потому ждет меня у крыльца, когда я подъезжаю к дому.
— Я думал, ты сегодня не доедешь! — смеется он, поднимаясь за мной в мою комнату.
С размаху плюхается на кровать, потянув меня следом, и склоняется надо мной, целует долго-долго… Будь моя воля, этот поцелуй никогда бы не закончился. Я готова всю оставшуюся вечность провести вот так, в его объятиях. Сознавать, что впереди бесконечное множество дней, которые мы можем провести вместе, — это почти невыносимое счастье.
Хотя я не всегда так чувствовала. Сначала, узнав правду, я ужасно расстроилась. Так расстроилась, что даже не хотела с ним встречаться, пока все не уляжется у меня в голове. Сами подумайте — не каждый день услышишь такое: «Между прочим, я бессмертный, и тебя тоже сделал бессмертной».
Сперва я вообще не хотела ему верить. Потом он заставил меня вспомнить, шаг за шагом, как я разбилась вместе с семьей в аварии и как увидела прямо перед собой его глаза, когда он вернул меня к жизни, и как я узнала эти глаза, как только встретила его в школе. В общем, деться некуда — все правда.
Это не значит, что я готова такую правду принять. Мало было мне кошмарных экстрасенсорных способностей, которые свалились на мою голову после клинической смерти (врачи упорно зовут ее клинической, хотя на самом-то деле я умерла по-настоящему). Я начала слышать чужие мысли, узнавать историю всей жизни человека по одному прикосновению, общаться с покойниками и так далее. Быть бессмертной, конечно, очень круто, но я никогда не смогу перейти через мост. Я не смогу попасть на другую сторону и никогда не увижу родных — а это, если вдуматься, не такая уж маленькая цена.
Нехотя отрываюсь от его губ и заглядываю в глаза — те самые глаза, в которые я смотрю уже четыреста лет. И все же, как ни стараюсь, не могу вспомнить наше общее прошлое. Ключ к нему у Деймена: он-то за прошедшие шесть сотен лет не умирал и не перевоплощался.
— О чем ты думаешь? — спрашивает он, дотрагиваясь до моей щеки.
Пальцы Деймена оставляют после себя ощущение тепла.
Я делаю глубокий вдох. Знаю, Деймену хочется быть в настоящем, но я намерена получше узнать свое прошлое… наше с ним прошлое.
— О том, как мы с тобой познакомились.
Он выгибает бровь и качает головой.
— Да ну? И что ты об этом помнишь?
Пожимаю плечами.
— Ничего, Абсолютно ничего. Поэтому и надеюсь, что ты меня просветишь. Не обязательно рассказывать в подробностях — я же знаю, ты терпеть не можешь возвращаться в прошлое. Просто мне ужасно интересно, как все началось. Как мы с тобой встретились?
Он перекатывается на спину и застывает неподвижно, даже губы не шевелятся. Боюсь, иного ответа я не получу.
