Метаморфозы - Анна Шайдурова
Как одиноко и тоскливо было фокуснику в этот час.
Он словно бы ощущал дыхание смерти у своей груди и некому и нечему было заглушить это дыхание.
Аплодисменты отгремели свой салют в далёком, как теперь казалось артисту, прошлом. Теперь он остался один на один с тишиной.
Так больно было это осознавать, но ещё больнее было осознавать, что это он сам отверг тех немногих друзей, что у него когда-то были, ради жалких воспоминаний о той, что ему никогда не принадлежала.
«Всю жизнь я гонялся за чужим счастьем, а своего так и не увидел… Я сам отверг то хорошее, что могло бы у меня быть. Я сам не ценил людей, что встречались у меня на пути. И вот теперь пришёл час расплаты…» — подумал фокусник и внезапно услышал резкий скрип открывающейся двери.
Как радостно забилось сердце у обессиленного артиста.
«Значит, кому-то я всё-таки нужен!» — подумал фокусник и сделал над собой усилие, чтоб приподняться с кровати.
Не знал бедняга, что гость-то пришёл не с благими намерениями.
…Дверь в комнату фокусника медленно отворилась и он, наконец, лицезрел посетителя.
Точнее посетительницу. Это была худая, высокая дама с бледным лицом. Подол её чёрного плаща волочился по полу.
Она медленно подошла к больному и коснулась рукой его лица.
Ледяным огнём обожгло лицо фокуснику. Он резко мотнул головой в сторону.
— Кто вы? — хрипло спросил он.
— Я та, что приходит без зова.
— Простите, не понимаю…
Дама приблизилась к лицу фокусника и вновь обожгла его своим ледяным дыханием.
— Холодно? — осведомилась она.
— Есть немного… — поёжился фокусник.
— Так и должно быть. Дыхание смерти всегда холодно.
— Простите, что вы сказали? — пролепетал фокусник.
— К чему вопросы? Ты ведь сам ощущаешь это.
«Так вот ты какая… Смерть…» — пронеслось в голове у артиста. — «Нет! Нет! Этого не может быть! Это всё жар! Это бред! А в бреду чего только не привидится!»
А непрошеная гостья тем временем осматривала богатые хоромы артиста.
— Шикарно. — заметила она. — Я бы сказала даже, очень шикарно. И со вкусом, что большая редкость в таких домах.
— Спасибо. — поблагодарил фокусник. — Это я сам всё здесь обставлял.
— И кому ты завещаешь всё это богатство?
— Что, простите?
— У тебя есть, кому завещать свой дом, когда ты покинешь этот мир? — спросила Смерть, протягивая руку к груди фокусника.
— Как гулко бьётся твоё сердце. Тебе страшно… — прошептала гостья. — Ты растерян… Ты не знаешь, как себя вести, но ничего, я сделаю всё сама…
— Постой! — словно бы очнулся фокусник. — Постой…
— Прости, брат, пришло твоё время.
— Нет, я не верю. Так не должно быть. Я ведь ещё совсем ничего не успел!
— У тебя было достаточно времени. — жёстко ответила Смерть.
— Неужели ничего нельзя изменить…
— Можно. Только это невероятно трудно.
— Скажи же, как?
— Ты хорошо играешь в карты? — спросила Смерть.
— А при чём здесь это?
Смерть усмехнулась и выудила из-под складок платья колоду карт.
— Ну что, осмелишься сыграть в покер со Смертью?
— Что я буду иметь в случае выигрыша?
— Ты будешь иметь Время. Ты получишь ещё немного времени для того, чтобы изменить всё, что тебя не устраивало, всё, что мешало до этого жить полной, счастливой жизнью. Редко кому выпадает такой шанс.
— Но разве это возможно, выиграть в карты Время?
— Всё зависит от тебя.
— Ну что ж, хуже уже не будет. Играем.
— И то верно. Что наша жизнь — игра. Так что играем. — улыбнулась Смерть уголками губ.
Пристально следил Фокусник за тем, как Смерть мешает колоду и раздаёт карты, ведь от этого в прямом смысле слова зависела его жизнь.
«Я не могу облажаться… просто не могу!» — думал он, чувствуя постепенно, как в нём снова просыпаются силы для борьбы. Для самой главной борьбы в жизни каждого человека. Со Смертью.
А Чёрная Дама между тем уже резво раздала картишки и выжидающе смотрела на Фокусника.
— Твой ход, брат.
«Какой я тебе, к чёрту, брат!» — с негодованием подумал артист и яростно схватился за свой карточный веер.
Чёрная Дама снисходительно улыбнулась.
Игра началась…
Два часа бились чёрное и белое. Два часа сражались ночь и день, мрак и свет, Смерть и Жизнь. Два часа длилась эта безумная схватка.
Никто не хотел уступать.
«Провалиться в небытие… Только не сейчас!» — стонал в безумстве Человек, глядя в хищные глаза противницы.
«Глупец, куда тебе со мной тягаться!» — ухмылялась Смерть, окутывая постель больного белесыми туманами.
Карты врезались в ладони Фокусника, руки немели от холода, глаза переставали видеть масти… — всё это были козни хитрой соперницы.
Но против этого всего стояло яростное, сильное, горячее желание жить, наслаждаться тёплыми лучами солнца, слушать морской бриз, видеть лица людей, слышать аплодисменты, играть на волынке каждое утро, как раньше…
«Пусть даже если и один…» — подумал Фокусник и вдруг услышал до боли знакомый звук.
Звук своей волынки и… тихий стук.
Словно кто-то стучал по инструменту, пытаясь возродить умерший звук. Кто-то, кто всю жизнь сопровождал путника, будучи забавным «приложением» к таланту артиста и маленькой, живой игрушкой, на протяжении многих лет сидящей на плече фокусника во время его перелётов и гастролей.
Попугай Зорро. Старик Зорро, который был забыт хозяином в эту чёрную минуту… Зелёный попугай Зорро, который всё это время терпеливо сидел в соседней комнате в своей клетке, в то время как его хозяин считал себя самым одиноким человеком на свете, погибающим в звенящей тишине.
Зорро, Зорро… Где ты был раньше?
А может быть всё верно! И вот он, твой звёздный выход, Зорро! Играй!
И Зорро играл…
А Смерть недовольно хмурила лицо и закидывала Фокусника козырями.
Однако и артист был не промах в картёжном деле. К тому же знакомая мелодия как нельзя лучше взбодрила его дух.
Карты водопадом падали на стол, заставляя Смерть негодовать всё больше.
Пришла очередь Фокусника насмехаться над Смертью.
— Кажется, мне ещё рано думать о завещании, не правда ли? — спросил Фокусник.
А Смерть только недовольно скрипнула зубами, загребая оставшиеся карты. Исход игры был уже предрешён. Однако Чёрная Дама не могла так просто уйти.
Ещё несколько ходов было сделано, прежде чем соперница признала себя побеждённой.
— Твоя взяла. — объявила наконец Смерть.
— Эта игра далась мне нелегко. — признался Фокусник, чувствуя небывалое облегчение оттого, что всё закончилось.
Впрочем, нет, постойте, ничего не закончилось! Всё только начиналось!
И
