Вот ты и попалась, птичка - Алекса Йейл
— И что же ты делаешь на Седьмом круге, известном своими воинами?
— Приехала к тетушке, — а вот тут Мири ответила уже без утайки, с улыбкой. — К Ливии. Давно не виделись, соскучилась по ней.
— Ливия твоя тетушка?
Конечно, Езус не был близко знаком с хозяйкой таверны, где так любил проводить вечера своих выходных дней, но никогда не слышал, чтобы у нее имелась семья. Даже не думал об этом. Хороша тетушка, не только заправляющая таверной, но и подбивающая свою пугливую племянницу целовать незнакомцев!
Пугливую… Езус не мог не заметить, что Мири украдкой осматривается по сторонам, словно выискивая кого-то взглядом. Как и тогда, на площади. Однако он ведь не только уже нашел ее, но и поймал, поэтому бояться ей было нечего. Если, конечно, Мири не боялась кого-то другого…
— Да, мамина сестра, — кивнула Мири и тут же погрустнела. — Мама умерла десять лет назад, и у Ливии больше никого нет, кроме меня… — однако она тут же встряхнулась, словно запретила себе печалиться и с огромным трудом отогнала тоску, тень которой все-таки осталась в ее улыбке. — Говоришь, тебе не хватает развлечений?
Мири не желала говорить ни о своем доме, ни о семье. Чутье подсказывало Езусу, что тут все не так просто, особенно если вспомнить слова Ливии, якобы жизнь у ее племянницы не сахар. Увы, они с Мири только познакомились, поэтому вряд ли она стала бы отвечать на его вопросы, попробуй он их задать.
— Как и любому воину в мирное время, — пожал плечами Езус, решив не наседать на нее. — Похоже, сказывается и возраст. После четырехсот лет бессмертной жизни кажется, что один день похож на другой. Может, и не кажется… — сегодня он почувствовал это остро, как никогда прежде.
Мири слушала его внимательно, вдумчиво и не перебивала. Обычно женщины трещат без умолку, да все о себе, но она лишь косилась на него своими темными глазами, в которых легко читалось любопытство и… желание узнать больше.
— Сейчас повелительница понесла, — продолжил Езус, — часто отходит полежать и отдохнуть. Охранять ее нет надобности, вот мы и скучаем.
— Вы охраняете повелительницу? — изумилась Мири. — Женщину?
— Конечно, мы ведь ее гвардия.
Обычно преторианцы служат своему повелителю, но с Селеной дела обстояли иначе. Она имела для Ваала особое значение, гораздо большее, чем просто жена. Он был связан со своей супругой темной магией, поэтому случись с ней что, и на Седьмом круге появится безумный повелитель, уничтожающий все на своем пути.
Так что да, ее нужно было охранять. Правда, верный своему долгу, Езус не мог рассказать об этом женщине, которую только встретил, какой бы очаровательной она ни была.
— Никогда о таком не слышала, — улыбнулась Мири. — Но ты же можешь найти себе увлечение, что-то для души.
— Например? — развеселился Езус. — Какое увлечение ты мне посоветуешь? Что, по-твоему, подходит мне?
— Я совсем тебя не знаю, но, например… — задумалась Мири. — Например… мечи, как тебе?
— Ковать? Коллекционировать? — уточнил он, заинтересовавшись ее словами. Езус ведь и впрямь обожал оружие.
— Одно другому не мешает. Это и красота, и сила, — мечтательно протянула она. — Если сталь качественная, гарда удобная…
Мири говорила с таким упоением, словно разбиралась в этом вопросе. Езусу стало еще интереснее. Желая проверить свою догадку, он достал из ножен один из своих мечей и продемонстрировал его Мири.
Она не испугалась, не отпрянула и уставилась на меч во все глаза. Езус заметил, что у нее дрогнули руки от желания взять это великолепное оружие, поэтому он протянул его ей. Обычно Езус не любил, когда посторонние прикасаются к его любимым мечам, но сейчас почему-то ничуть не напрягся.
Мири приняла его оружие с почтением и неверием. Она осторожно взяла его за рукоять, и их с Езусом пальцы соприкоснулись. Они у нее были теплыми, тонкими, с аккуратно подстриженными ногтями.
Опустив к ним глаза, он невольно зацепился взглядом за ее груди. Опять. Черт возьми! Когда Мири держала меч так, что было видно и их, и блестящее лезвие… снова — черт возьми! Картина, достойная холста и кисти.
Езус тут же почувствовал характерное напряжение в паху.
— Откуда он у тебя? — благоговейно спросила Мири, медленно и осторожно сделав взмах. По одному этому движению Езус понял, что у нее нет боевого опыта, но представления о технике имеются.
— Заказал на Шестом круге, — славящимся своими кузнецами, некоторые из которых были настоящими волшебниками, но и за свою работу просили немало… вернее, очень много монет, причем золотых.
— Уж не у Ферруса ли? — хмыкнула Мири, продолжая завороженно смотреть на меч.
— Ты знаешь его? — удивился Езус.
— Нет, но много о нем слышала, — улыбнувшись, она вернула меч Езусу, однако не удержалась и напоследок еще раз рассекла им воздух. — Если о ценах за его работу говорят правду…
— Правду, — подтвердил он.
— Тогда я скажу, что ты не зря потратил свои монеты, — авторитетно заявила Мири, все-таки вернув ему его оружие.
В который раз — черт возьми! Эта пугливая скромница не только обладала пышной грудью и миловидным личиком, но также, судя по всему, разбиралась в оружии. Езус понял, что в такую можно и влюбиться.
Глава 7
— Быть такого не может! — Мири никак не могла перестать смеяться. — Ты все это выдумал! — она обвинительно указала на него пальцем.
— Клянусь тебе, это чистейшая правда, — однако улыбался Езус так хитро, что невозможно было сказать, в действительности ли произошла история поимки амистра и сражения с гарпиями.
Они уже который час гуляли по городу, и Езус рассказывал ей истории из своей жизни в Инферно. Причем рассказывал так красочно, что Мири даже не смотрела по сторонам, лишь на него, хоть он и пытался показать ей город.
А еще она заметила, что даже когда Езус улыбался, не размыкал губ. Видимо, не хотел пугать ее видом своих зубов. Конечно, он ведь не знал, что в таверне она испугалась не их. Теперь, без брони и знаков отличия преторианца, Езус казался Мири уже совсем не таким страшным.
Ну а зубы… она видела в своей жизни вещи и пострашнее внешности. Например, жестокость, предательство, равнодушие, злобу. И все это у людей — или полудемонов — с идеальным обликом. Так что да, зубами Мири было не напугать.
— Вот мы и снова здесь, — Езус обратил ее внимание на замаячившую впереди площадь.
Похоже, они сделали большой круг и вернулись в изначальную точку. Турнир давно завершился, зрители разошлись — кто в таверны, кто по домам — и здесь остались в
