Танец тьмы. Хроники чародейки - Нова Старр
Брут облегченно выдохнул:
— Ну, а дальше мы тебя прищучили, думая, что по твоему горячему желанию. Ну, ещё бы — сам наследник престола выбрал. Кто ж откажется?..
— Я! — взвизгнула Тиялинда. — Я знать не знаю этого болвана. От одних описаний противно, — её тошнило.
Вот уже коровой на базаре стала, где её без её ведома выбирают, оценивают, приказывают доставить, а потом слюнявить хотят. И наверняка, не только.
Брут взял её за руку:
— Поэтому-то я и не хотел тебе рассказывать.
Тия вырвала руку и гневно прицокнула языком:
— Руки не распускай, а то потом тоже слюнявить захочешь.
Брут гневно поднял руки вверх:
— Красавица, я тебе обещал искупить свою вину и защищать от всех посягательств. Сам я на тебя с такими намерениями даже смотреть не буду. А поцелуи в моей семье разрешены только после свадьбы. Выйдешь за меня замуж, попробуем это дело. А сейчас будь уверена, пальцем не трону. За руку тебя взял, как сестру, чтобы утешить и поддержать.
— Спасибо тебе, Брут, — похлопала его по плечу Тия. — Прости меня. Просто мне теперь везде подвох мерещиться. Я же ни разу в городе не была, к столице не приближалась. Где принц меня мог увидеть, чтоб так страстью воспылать?
— Честь девичью должны мужчины защищать! Оставайся здесь, красавица — я во дворец пойду!
— Нет! — вскочила Тия. — Что ты там сделаешь? Тебя магией мигом укокошат. Сама пойду.
— Ты обещала меня взять!
Тия понурилась:
— Обещала. Давай я собираться буду, а ты Злота отсюда выведи. Только про меня не говори, наплети ему чего-нибудь. Не хочу к нему магию применять, вдруг понадобится ещё.
Брут с готовностью солдата бросился выполнять поручение, а Тия села в раздумьях. Города она старалась обходить стороной: и шумно больно, что она не любила, и слишком на виду, к тому же глаз столько — всех не отведёшь, где-нибудь да проколешься. Что делать?
Глава 9, в которой на сцену выходить леди Пу
— Не отвлекать, а привлекать! — решила Тиялинда после часового раздумья и изложила план вернувшемуся Бруту. — Я наложу на себя другую личину. Престарелая тётушка с окраины Тьму-Тарахани решила перед смертью столицу посмотреть, накопленные деньжата разбазарить. Родственники подальше есть?
Брут, открыв рот, трепал рыжие кудри:
— Как ты догадалась?
— Чему? — удивилась Тия.
— Что у меня есть богатая тётушка, живущая на окраине.
Тия хлопнула в ладоши:
— То, что нужно! Наконец-то повезло! Скинь мне скрин её образа.
— Чего? — лупал глазами парень, сразу становясь похожим на деревенского дурачка.
— Представь её хорошенько. Всё, что помнишь. Мельчайшие детали важны, а потом дунь на раскрытую ладонь и сразу зажми кулак. И держи, пока не скажу.
Брут покраснел от натуги, старательно выполняя команду. Наконец, протянул руку.
Тиялинда положила сверху свою, делая магический скрин. Минут десять их руки соприкасались, пока весь образ не был считан.
— Всё! — выдохнула Тиялинда и провела руками от макушки до пяток.
— К-к-как? — вытаращил глаза Брут.
Перед ним стояла его троюродная тётушка — миледи Пуесяка. Нет, она не была совсем старой. Шестьдесят пять лет. Квоты на магию они с мужем потеряли ещё в молодости. Вступив по неопытности не в тот лагерь, они лишились всего. Не только своих магических возможностей, но и денег, и магии со стороны. Запрет был наложен мастерски — его нарушение влекло смерть. Они плюнули на это и начали с нуля. Имели заслуженный успех, но использовать магию в жизни им так и не разрешили. После сорока пяти обоим надоело биться в закрытые двери, и они уехали в глушь. Там, конечно, с их-то энергией не получилось сидеть тихо. Муж тётушки рано отдал концы. Всему виной медведь. Неизвестно, кто на кого охотился, но её муженёк погиб уже год назад. Самое время снять траур и отправиться в столицу.
Леди Пу, как она разрешала называть её ласково особо приближённым особам, была фееричной. Зелёные волосы все в мелких завитушка. Завитушки — природное, цвет — приобретённое. Последнее она регулярно меняла: то розовый, то фиолетовый, то ярко-синий. Низенького роста тётушка была худой и носила только пышные, подобающие её статусу платья. А это значит со множество совершенно лишних, к тому же тяжёлых деталей. То золото, то бусины, то какие-то обручи, банты и оборки.
Тия даже согнулась под тяжестью наряда и подумала, что сварганенный для Брута был намного лучше.
Ещё тётушка совсем не чувствовала цвета. Поэтому походила скорее на клоуна пёстрой расцветки, чем на миледи. В довершении она постоянно хихикала и хлопала веером по людям, то ли с кокетством, то ли с обидой.
Такое надёжное прикрытие уже не радовало Тиялинду, когда они отправились в путь. Избушка была превращена в богатую карету — точно такую, какая была у миледи. С Брутом они договорились, что он иногда будет тихо сообщать интересующимся о неизбежном маразме миледи: всё стала забывать и путать, не пережила смерть мужа — до сих пор его иногда живым считает.
Про себя Тия эту миледи называла исключительно леди Фу, но на попятную, несмотря на уговоры Брута, не шла. Дело чести разузнать, кто на неё глаз положил и как корову выбрал. Однозначного ответа не было, потому что у короля были сотни наследников. Ведь наследником мог стать любой потомок мужского пола, при этом его имя держалось в строжайшем секрете. Иногда даже сам выбранный ничего не знал об этом. Вирий Единственный на посту подзадержался — ему давно было пора на покой под могильную плиту. И ходили слухи, что он наконец-то устал править и скоро перестанет продлять свою бесконечную жизнь. Судя по бормотания Туесяка наследник был выбран. Но кто же он?
Дорога практически прошла без неожиданностей. Лишь на первой остановке неожиданность пришла сама, точнее прилипла, как пиявка. Это был Злот.
«Замечательно выполняет поручения мой охранничек. Всё прямо, как скажешь», — злилась Тия, противно хихикая в веер.
Злот раскланивался и расшаркивался. Он был явно старше Брута, лет на десять точно, но такой же здоровый. Да, сейчас он не злился, а наоборот льстил, мило улыбался, кидал комплименты. Но Тие почему-то казалось, что он кидается коровьими лепёшками. Он возносил её красу и распинался, что миледи нужны охранники.
— Брут, что, — махнул своей лапищей Злот. — Дурачок! Да, сильный. Но его в два счёта обвести вокруг пальца. А столица наводнена пронырами.
Леди Фу округлила глаза, и то только потому, что пятидесятая попытка отвязаться не увенчалась успехом:
— Да, ты что!
— Да! —
