Айк Дикий - Таня Толчин
«Ты бесплодна, Эйлит… Господь не сможет даровать тебе дитя…»
Эти слова ещё долго терзали наложницу, тогда она в гневе и отчаянии выскочила из хижины лекаря и упала наземь, содрогаясь в рыданиях.
«Сохраните мою тайну, никому не говорите, что я бесплодна…никому…» — умоляла она Мудрого, ведь Эйлит никак не могла смириться с этой позорной мыслью, таких женщин называли пустоцветом и считалось, что Господь их карал за грехи, не удостаивая радости материнства.
Граф застегнул на брюках ремень, прилизал назад свои смоляные косы и поправил кое-как нательную синюю рубаху с небольшим нагрудным вырезом.
— Приведи себя в порядок, Эйлит. Надо спуститься к гостям да почтить их своим присутствием, — его голос казался спокойным, Айк беглым взором окинул лежащую на ложе женщину и направился к выходу из покоев. Безумное наваждение похоти куда-то схлынуло, граф получил своё.
* * *
После тяжкого рабочего дня Эрна сидела у костра в компании конюхов и поварихи Саннивы, которая принесла с кухни пшеничных лепёшек, несколько свиных окороков, а также притащила и маленький бочонок с элем.
Майский вечер выдался довольно тёплый, в бескрайнем вечернем небе россыпью сияли звёзды, а лёгкий ветерок трепал медные пряди волос Эрны.
Девушка была, как ни странно, в хорошем настроении. Когда с пастбища пригнали табун лошадей, она ещё издалека узрела своего верного коня по кличке Дубок. После недавней битвы у стен крепости Айка вражеские трофейные доспехи и оружие перешли в собственность графа, как и лошади убитых данов.
— Так говоришь, конь твой тебя не бросил… — хмыкнул у костра дед, чуть закашлявшись. Он как раз поедал ячменную кашу из деревянной миски, периодически взирая на свиной окорок, лежащий на сбитом из грубых досок небольшом столе. Мяса-то хотелось, но жевать нечем, так как дед был почти беззубый, вот и довольствовался кашей да пенным элем.
— Мой Дубок… верный конь мой, — Эрна улыбнулась, радуясь аки дитя. — Почуял меня сразу, аж на дыбы встал! Его мне отец когда-то купил на рынке, ещё маленьким жеребцом…
Улыбка медленно сползла с уст девушки, едва она вспомнила о своём отце. Грозный ярл Торвальд… Лишь своим именем он нагонял страх на англосаксов, один из злейших врагов короля Эгберта и Айка Дикого… Доселе Эрна не призналась никому, чья она дочь, да и зачем? Своему деспотичному отцу она не особо нужна, ведь того заботили лишь сыновья.
«Что проку от баб?» — размышлял частенько ярл. — «Их удел детей рожать да услаждать мужчин…»
Маленькую Эрну отец не щадил, она тяжко работала с ранних лет по хозяйству, а также наравне с братьями училась военному искусству. Мать свою девушка помнила смутно, та умерла при родах, когда на свет явился младший братец Сигвальд. Эрне тогда было четыре года, в памяти остался лишь ласковый материнский голос и до боли родное тепло её рук… Детей выхаживала бабка Биргит, мудрая женщина всячески наставляла Эрну и утешала в трудные минуты. Когда девушка подросла и из гадкого утёнка превратилась в рыжеволосую красавицу, отец решил выдать её замуж за престарелого ярла-соседа. Этот брак для обоих мужчин был выгодным, таким образом они хотели объединить свои силы, скрепив союз родственными узами.
Эрна тогда рыдала всю ночь, а Биргит её утешала, твёрдо наставляя не соглашаться с участью разменной монеты.
«Сумей всегда постоять за себя, дитя моё… Страх и покорное безмолвие удел рабов… На рассвете ступай к отцу да твёрдо заяви о своём несогласии! Как он сумеет принудить? Коль сама не захочешь, не сумеет…» — бабка гладила медные косы плачущей Эрны, а на рассвете девушка так и поступила, как советовала Биргит. Она явилась в спальню к отцу и твёрдо заявила, что не станет женой нелюбимому соседу.
«Ты отцу смеешь перечить?» — глаза Торвальда налились кровью, он в мгновение превратился в разъярённого быка. — «Либо этот брак, либо в поход пойдёшь с моими воинами в Уэссекс, на земли пса Айка и если вернёшься с победой, тогда будешь иметь право сама выбирать себе мужа!»
И Эрна покинула свой родной посёлок, отправившись на драккаре с отрядом воинов Торвальда по водам Северного моря в сторону берегов Британии. Ранее ей уже доводилось бывать в походах, отец брал девушку с собой в качестве кухарки и помощницы. Эрна стряпала и стирала одежду воинов, а также несколько раз принимала участие в сражениях. Она никогда не забудет, когда впервые пришлось убивать… В одну из ночей их лагерь атаковали франки, и храбрая Эрна проткнула копьём напавшего на её брата врага, тогда она удостоилась скупой хвалебной речи своего грозного отца, который опосля сражения заливал глотку элем и с гордостью потрепал свою воинственную дочь по голове.
«Моя плоть и кровь…» — опосля ободрительных слов ярла его воины лишь громко хохотали у костра, пили медовуху и эль, празднуя очередную победу.
А прошлой осенью Торвальд вернулся из очередного похода в родной посёлок мрачнее тучи, младший сын и родной брат Эрны Сигвальд был убит англосаксами. Его тело с поля боя доставили домой, в датскую деревню… Погребли молодого воина со всеми почестями под огромной насыпью кургана на побережье залива Лим-фьорд, неподалёку от города Виборг, который основали викинги.
Эрна тяжко переживала смерть брата, ведь с детства они были не разлей вода, Сигвальд всегда поддерживал свою любимую сестрёнку, они вместе каждый день тренировались с клинками и метали копья, бегали босиком по зелёным лужайкам и рыбачили у озера… В отличии от двух старших братьев, Сигвальд лелеял и всячески оберегал Эрну, а потом его не стало…
Девушке часто снился сон, что душа младшего брата запуталась в ветвях корявых дубов где-то на чужбине, а она бродит по мрачной роще в туманных сумерках и пытается его найти. В ушах тревожным шелестом ветра звучал родной голос Сигвальда, он будто звал Эрну к себе…
«Убей чудовище! Освободи меня…» — слышала она во сне, в панике металась по холодной дубовой роще в клубнях молочного тумана, а затем появлялся ОН… Страшное чудовище в облике мужчины, облачённое в чёрные одежды, которое тянуло к Эрне длинные когтистые лапы, намереваясь схватить за горло и задушить…
«Люди Айка Дикого убили моего сына… Я доберусь до него лично и вырву его проклятое сердце!» — Торвальд в хмельном угаре