Академия мертвых душ. Целительница - Матильда Старр
Сказала — и сама расстроилась. Как же меня угораздило! Все-таки я ужасно несобранная. Просто проходить мимо по коридору — и вдруг оказаться втянутой в какие-то дополнительные занятия, да еще такие изматывающие. Будто мне своих не хватает!
Девчонки с неохотой расступились и дали мне пройти. Вот же привязались!
А магистр Лэнсор действительно очень милый. Мало того, что симпатяга, так еще и внимательный. Так заботиться о совершенно посторонней студентке. А может, девчонки правы, и я ему понравилась?
Это была приятная мысль, и ее хотелось обдумать подробнее.
Я ускорила шаг. Нужно было поскорее добраться до комнаты и все это подробно записать в дневник. И неважно, что я буквально валюсь с ног. Гораздо важнее, что мысли скачут, наплывают одна на другую, и единственный способ привести их в порядок — это записать. На бумагу все ложится ровно. И я до сих пор не знаю лучшего способа разобраться в себе и в своих чувствах.
Так что я преодолела ступеньки, вошла в комнату и плюхнулась за стол. Открыла дневник и… застыла, не веря собственным глазам.
На странице моим же почерком была сделана запись, о которой я ничего не знала. Я испуганно оглянулась. Что за глупые шутки? Кто-то пробрался в мою комнату, снял мою печать с дневника и написал моим почерком? Ерунда какая-то.
Я стала вчитываться в незнакомые строки, написанные моей рукой. И с каждым прочитанным словом мое изумление становилось все больше и больше.
Там коротко и торопливо была изложена совершенно невероятная история. Как будто бы я заблудилась в коридорах, нашла какой-то портал, а за ним израненного мужчину. Мало того, что заставила его подняться на ноги без всяких целительских средств, просто одним приказом (ха-ха, да это же невозможно!), а потом еще оттащила в лазарет практически на себе.
Ну конечно, огромного здорового мужика маленькая хрупкая я! Кто бы ни был этот шутник, он идиот и шутки у него идиотские!
Весь сон как рукой сняло. Я раз за разом перечитывала написанное, и моя спина все больше холодела.
Тот, кто подделал эту запись, должен был очень хорошо меня знать. Потому что слова были мои, выражения мои, и даже глупая описка «здесть» тоже моя. Еще в детстве я сначала научилась писать это слово неправильно, и даже доказывала маме, что ошибка в книге.
«Это слово как слышится, так и пишется! — уверяла я. — А слышится «здесть».
Разумеется, потом мне объяснили всю глубину моего заблуждения, и я стала писать, как надо. Но до сих пор, если спешу, неизвестно откуда выползает это дурацкое «здесть». И вот тут выползло…
Я закрыла дневник и обхватила руками голову. Судя по всему, речь идет о событиях вчерашнего вечера. Ну да, и запись, похоже, сделана сегодня утром.
Как раз это я помню! Я очень торопилась привести в порядок прошлогоднюю форму, но все же бросила все на полпути, потому что мне не терпелось что-то записать.
Так, стоп!
А какого черта я возилась с прошлогодней формой? Ведь вчера, я помню это точно, Гариетта застала меня за этим самым дневником и велела мне прийти в ее офис. Ну да, в офис. За формой. Форму я взяла и пошла в свою комнату. Да, точно, я вернулась в свою комнату.
А потом… кажется, легла спать, потому что устала. Да, устала, просто совсем сил не было.
А почему устала? И куда делась форма?
Наверное, потеряла по пути…
Глупости, как можно было ее потерять! Это же не булавка какая-нибудь, а форменное платье плюс накидка, довольно увесистый сверток. Не огромный, конечно, но такого, чтобы я пыталась ее положить в карман и промахнулась, точно быть не могло.
Я снова открыла дневник, стала раз за разом перечитывать запись. Портал, израненный мужчина, заклинания с примесью старого доброго мата, лазарет. Лазарет и Арманда…
Вот она, зацепка! Вот он мой шанс хотя бы попытаться понять, что вчера произошло и каким образом в моем дневнике появилось это.
Я быстро переоделась и направилась в сторону лазарета. Разумеется, я не стану спрашивать Арманду, не приносила я вчера израненного мужчину. Если эта запись действительно чья-то злая шутка, меня сочтут сумасшедшей. Просто зайду, скажу, что мне надо…
Что же мне может быть надо?
Ах, ну да, зелье, восстанавливающее силы, даже придумывать ничего не придется. Мне действительно с утра нехорошо.
Путь до лазарета показался мне невероятно длинными.
В ушах шумело, сердце стучало громко и гулко.
Я ведь все-таки лекарь, и причина, которая объясняет все происходящее, слишком очевидна, слишком на поверхности. Я просто схожу с ума. А потому пишу в собственном дневнике небылицы и потом напрочь об этом забываю. А главное ведь, что никого здесь это не удивит. Все и так считают, что я немного не от мира сего.
К тому времени, как я добралась до заветной двери, я и правда была близка к тому, чтобы помутиться рассудком.
Или уже помутилась? Хороший вопрос.
Я побродила по коридорам, заглянула в палаты. Они как обычно пустовали. Учебный год только начался, а болеть студенты предпочитают ближе к сессии. Ну или перед контрольными.
Наконец наткнулась на Арманду.
— Ой, девонька, что это с тобой? Выглядишь — краше в гроб кладут.
— Здравствуйте, леди Арманда, — выдавила из себя я. — Мне бы зелье для восстановления сил… Что-то я сегодня с утра совсем не в форме.
Я виновато улыбнулась.
— Еще бы ты была в форме, — хохотнула Арманду. — Такого бугая на себе притащить! Неужто с самого полигона тянула?
Ноги стали ватными. Я прислонилась к стенке, чтобы не упасть.
— Эй, — на лице Арманды явственно отразилась тревога, — да ты мне сейчас в обморок тут грохнешься. А ну-ка идем.
Она втолкнула меня в ближайшую дверь и усадила на кровать.
— Сиди, а лучше ляг, я сейчас.
Вскоре Арманда вернулась с уймой флакончиков в руках.
— Вот, это выпей и это. А этим, дорогуша, я тебя буду растирать.
Она указала на баночку с пахучей синей мазью.
— Не надо растирать.
Эту мазь я знала очень хорошо. Ее обычно используют при простудах и легких недомоганиях. Вроде как повышает иммунитет. Может и действительно повышает, способы измерять иммунитет тут пока не нашли. Но запах этот, отдаленно напоминающий «аромат» мази Вишневского, не перебить никакими духами.
Зелье, восстанавливающее силы, действовало быстро. Руки стали теплыми, щеки запылали.
— Вот и румянец появился, — удовлетворенно констатировала Арманда. — А то пришла бледная как смерть. Под глазами серое, губы синие, жуть.
— А тот мужчина,
