Институтка. Уроки страсти - Екатерина Каблукова
Амадин еле заметно вздрогнула. Ухмыльнувшись, Рейнард расстегнул еще несколько пуговичек, ткань скользнула, обнажая лопатки. Амадин схватила платье, прижала к груди, судорожно сжимая.
- Вы помнете свой наряд, - прошептал герцог, осторожно проводя ладонями по округлым плечам.
- Я?
- Да, вы, - он притянул ее, заставляя прижаться спиной к его телу, перехватил запястья и осторожно вынул ткань из побелевших от напряжения пальцев.- У вас ледяные руки…
- Да, наверное… - пролепетала девушка.
От прикосновений герцога по телу словно пробегали искры, а низ живота скрутило. Амадин не знала, что с ней творится. Мир вокруг странным образом кружился, а ноги подкашивались. Чтобы устоять, ей пришлось откинуться на герцога.
Рейнард словно ждал этого. Он склонился над плечом и коснулся губами шеи. Амадин чувствовала, как его дыхание опаляет кожу. Рука герцога с талии девушки плавно переместилась выше. Пальцы пробежались по кромке кружева, высвобождая грудь, ставшую вдруг невероятно чувствительной.
Девушка всхлипнула и прикусила губу. Сквозь полуприкрытые глаза она бросила взгляд в окно. На темном стекле отражалась непристойная пара. Мужчина стоял за спиной у полураздетой женщины. Та откинула голову, смело выгибаясь под ласками. В этом было что-то завораживающе, и Амадин не сразу поняла, что смотрит на себя саму. Она охнула и попыталась вырваться, но оказалась еще крепче вжата в мужское тело.
- Мы еще не закончили, - прошептал герцог.
- Но… - она повернула голову, чтобы посмотреть на своего мучителя. Это было ошибкой. Его губы накрыли ее, вызвав ураган эмоций. Окончательно потеряв голову, Амадин уже не замечала, что корсет вместе с сорочкой упали на пол, что ее кожу покалывает шерсть сюртука, который Рейнард так и не снял.
Неизведанные ранее ощущения захватили девушку, заставляя желать чего-то большего, чем то, что происходило в гостинной.
В ушах шумело, и Амадин не сразу поняла, что в дверь кто-то стучит. Рейнард выругался сквозь зубы. Стук повторился. Шумно выдохнув, герцог всмотрелся в охранные плетения дома.
- Это Валентин, - мрачно сообщил он Амадин. - Похоже, наше гм… дело откладывается. Валентин не будет беспокоить просто так.
- Валентин! - при мысли о том, что юный секретарь герцога мог увидеть в окне, Амадин густо покраснела.
- Он не из тех, кто подглядывает, - успокоил ее Рейнард.- Вот держите, и ступайте наверх.
Он легко сдернул с себя сюртук, набросил на плечи девушки и легонько подтолкнул к лестнице.
- Монсеньор! Это я! Простите, но дело не терпит отлагательств! - раздалось снаружи.
- Иду! - Рейнард бросил ещ один взгляд на лестницу, убедился, что Амадин заскочила в спальню и только после этого открыл дверь. - Что случилось?
- На окраине города нашли захоронение… - было заметно, что слова удавались Валентину с трудом. - Это дети… и они лишены магии.
Рейнард еще раз выругался и оглянулся на дверь спальни.
- Амадин, ложитесь, можете не ждать меня, - крикнул он и повернулся к еще больше помрачневшему секретарю. - Идемте!
- Но монсеньор, ваш сюртук, - возразил Валентин.
- Обойдусь, - подхватив плащ, инквизитор вышел и направился к калитке, за которой их ждал экипаж.
Глава 5
После темноты ночи факелы в руках жандармов ослепляли. Герцог выскочил из экипажа первым. Поморщился от въедливого трупного запаха и направился к людям,
- Ли и ты здесь? - он пожал руку графу Аткинсону, который прижимал к носунадушеный платок.
От инквизитора не укрылось, что друг и заместитель был бледен, как мел.
- Да, меня вызвали как только нашли тела. Я распорядился послать за тобой.
- Трупы,. Детей. От двух до семи лет. - помолчав, он продолжил. - Бездна, Рей, ты знаешь, я видел многое, но это…
Маркиз вздрогнул. Это было непохоже на всегда невозмутимого приятеля, и герцог нахмурился:
- Покажешь?
Лайонел покачал головой:
- Иди сам, я достаточно насмотрелся.
- Хорошо. Валентин, - мотнув головой, инквизитор направился в сторону жандармов. секретарь тенью следовал за ним.
Зрелище действительно оказалось крайне неприглядным: иссушенные детские тела, больше напоминавшие обтянутые кожей скелеты, еще более неприглядные, поскольку начали разлагаться. Спутанные волосы, напоминавшие паклю, уродливо раскрытые щербатые рты… И запах… Позади послышались сдавленные звуки.
Рей обернулся. Не выдержав зрелища, секретарь согнулся в три погибели и опорожнял желудок.
- Привыкайте, Валентин, - сквозь зубы процедил инквизитор, подавая секретарю платок. - Вы же хотели настоящее дело.
- П-простите, монсеньор, - прохрипел секретарь.
- Вам не за что извиняться. Граф Аткинсон, наверняка, поступил так же. Пойдемте.
Хмуро кивнув жандармам, он вернулся к заместителю.
- Кто нашел тело?
- Какой-то мужик.
- Он здесь?
- Да.
- Скажи, чтобы привели.
Пользуясь темнотой, герцог тоскливо вздохнул. Как он и предполагал, ночь обещала быть долгой.
5-2
- Аккурат седмицу до того, моя Марылька нервничать стала, всяк раз как я той дорогой еду, - мужичок в линялой солдатской куртке похлопал пегую меланхоличную кобылу по холке, - Так то она смирная, я ее в позатом годе у старосты выкупил. Как раз на новолетье дело было.
- Ближе к делу, - одернул его граф Аткинсон.
Рейнард сделал другу предупреждающий знак, прося не сбивать. Валентин тенью держался за спинами начальства и записывал.
- Так я и говорю, думал волки шалят. А потом как с дождями травы полегли да овражек подмыло их и видно стало, - свидетель махнул рукой на искомый овражек. - Ну не всех скопом, сталобыть, а ручонка торчала. Вернее то что осталось, потрудились звери. Но у меня глаз меткий, хоть и один, навидался я в войну такого.
- Как давно были обнаружены тела? - Рей оглянулся в сторону указанного, там в предрассветных сумерках возились маги из его ведомства и несколько деревенских парней с лопатами.
- Я то сразу в жандармерию подался, я гражданскую ответственность блюду.
- И что?
- А ничаво, погнали меня, мол никого в округе не пропадало. Но я в столичную не поленился наведаться, два дня назад, стало быть. А потом ваших понаехало.
Герцог скрипнул зубами. Два дня впустую! И местное отделение жандармерии взять на кпрандаш. Распустились. Это еще посмотреть надо, по разгильдяйству они от такого сообщения отмахнулись, или кто-то попросил их быть невнимательными.
- Ваше… э, милорд. А мне
