Ольга Митюгина - Хранитель Тайного Алтаря

— Нет-нет, девочка! Старый друг заходил, идём.

Жрец посторонился, пропуская свою гостью к верхним лестницам.

— Идёмте, Ларинна, идёмте.

Арит, покачав головой, смотрел вслед приятелю и дочери знаменитейших магов Атариды. Н-да… Кто бы мог подумать? Учитывая, что доносилось до его ушей затихающим голосом Иккона…

— Кажется, мы сегодня должны с вами обсудить принцип Заклятья Подчинения? В основе каждого подчинения лежит знание Имени. Имя — это суть. Это сама наша личность. Это единственное, что остаётся неизменным после смерти человека, когда меняется всё. По имени поминают усопших, по имени обращаемся мы к богине…

— М-да-а-а-а… — протянул Арит, вздыхая и проходя в храм. — Увы.

Он прошёл в просторный сумрачный зал, освещённый лишь трепетанием пламени на алтаре. Тут, преклонив колени, молилось несколько прихожан. Маг невольно хмыкнул: народ ни о чём не подозревает. Если бы они знали… Знали о Тайном Алтаре глубоко в храмовых подземельях: пламя на нём агонизировало, захлёбывалось, держалось лишь невероятными усилиями служителей. Фреска над тем Алтарём стала совсем чёрной. Богиня отвернула свой лик и не желала его никому являть. Даже лик Карающей ипостаси жрецы восприняли бы сейчас как благословение…

Не обращая более внимания на прихожан, лич прошёл за алтарь, к келейке дежурного служки. Тот уже собирался уходить, передавая пост своему сменщику.

— Хорошо, что я вас застал, — вежливо кашлянул маг, постучавшись в двери. Оба служителя, склонившиеся над книгой сдачи дежурства, распрямились так резко, что едва не столкнулись лбами.

— Простите, — чуть смущённо улыбнулся посетитель. — Скажите, пожалуйста, а много ли постояльцев, милостью Мортис, вчера остановилось в Храме?

— А что? — подобрался молоденький служка, невольно потирая лоб, так удачно избежавший столкновения.

— Я, видите ли, маг из университета. Тут должен был остановиться один из моих слушателей…

— А, ну так человек пять вчера пришло, все Смертные, — отмахнулся жрец. — Они сейчас в трапезной для гостей, по коридору прямо.

И он отвернулся, перестав обращать внимание на Арита.

Арит, не задерживаясь более, размашистым шагом двинулся в глубь Храма по сумрачному коридору, перечерченному лишь узкими полосами света, что падали из бойниц.

Эета он заметил сразу. Юноша сидел за длинным столом в унылой сводчатой зале, почти теряясь в своей серой куртке на сером фоне стен и пола. Лишь волосы, волнистые волосы цвета светлого золота сияли под лучами солнца.

Лич подошёл и остановился над молодым человеком.

— Эет, — негромко позвал он. — Добрый день.

Парень поднял голову, и его удивительные синие глаза расширились при виде посетителя. Маг невольно подумал, что этот юноша выглядит здесь настолько ярким, настолько живым… что доходит до вызова.

Мортис, сохрани его!

— Господин профессор? День добрый…

— Что ж, я хочу тебя порадовать, Эет, — улыбнулся волшебник. — Твоя история подтвердилась. Потому… Словом, я выхлопотал для тебя у ректора иммунитет. Держи!

В руки юноши лёг желтоватый, прозрачный листок бумаги, похожий на осенний лист, пронизанный светом.

— Держи, Эет, — строже повторил волшебник. — Значок ректор тебе повременил давать, но это — важнее. Покажи этот документ при любой опасности, и тебя оставят в покое. Неладов с законом никто не хочет.

— Так ведь…

— Никаких «так ведь». Любой Бессмертный, причинивший вред Смертному с иммунитетом, считается убийцей, а убийц отправляют… сам знаешь, куда. Живых на корм законопослушной нежити. Тут никакое бессмертие не поможет… А Неживых убивают. Вампирам кол и костёр, личам — разбивание филактерии. Разговор короткий. Главное, держи завтра свою грамоту на виду, хоть вроде значка приколи — и всё будет хорошо.

— Но, господин профессор! — Эет встал. — Что же, завтра все придут сдавать на равных, а я один буду светить с этой бумажкой? Да меня за труса примут… или за любимчика. С первых же шагов!

— Не важно, за труса или за любимчика! — рявкнул профессор так, что на него оглянулись немногие люди, находившиеся в трапезной. — Важно, чтобы за лёгкую жертву не приняли!

— Но…

— Разговор закончен. Завтра не опаздывать!..

Арит развернулся и, широко шагая, пошёл прочь.

Каков мальчишка! С гонором, тоже.

Эет, с белыми от гнева губами, возмущённо смотрел вслед старому учителю.

Чёрт возьми, он не просил ни о каком иммунитете!

Скомкав злосчастный листочек, юноша отправил его в карман и сел доедать свой завтрак.

Глава 4

Заклятие Подчинения

Ларинна

За окном плыла ночь. Холодные капли дождя опять стучали по стеклу, хранившему смутное отражение её лица: темноволосая девушка с чёрными глазами…

Ларинна вздохнула. Улица внизу, под окнами их особняка, сейчас была пустынна, лишь шумел тихо ветер в юной листве.

На душе было печально…

Сегодня в Храме она видела преступника. Кажется, какой-то разбойник… Грабитель и убийца. Его привели связанного к Иккону, и, пока тот подписывал документы, разбойник стоял в зале, не поднимая глаз, лишь сжимая и разжимая кулаки. Она тогда обратила внимание на его руки. Запястья стягивала толстая верёвка — путы Мортис. Магическая вещь.

А потом за преступником явился молчаливый сухощавый слуга Иккона. Бандит взглянул на него — и лицо задрожало, как у маленького ребёнка.

Ларинна тогда отвернулась, не в силах более выносить это зрелище.

Лич увёл свою жертву, но пойманный бандит так и стоял перед её внутренним взором, беспомощный и жалкий.

Она с трудом заставила себя сосредоточиться на объяснениях Иккона.

— Прости, девочка, — сказал тогда жрец. — Мне следовало бы покончить с такими вопросами до твоего прихода. Подобные сцены не для юных глаз… — Он поднялся и подошёл к ней. Отечески положил руку на плечо, и девушка с трудом удержалась, чтобы не отпрянуть гадливо от прикосновения жреца. — Не жалей его! Этот мерзавец никогда никого не жалел. И сейчас, уверяю тебя, он получил по заслугам. В конце концов закон писан для всех — и для Бессмертных, и для Смертных. Ни один служитель богини не вправе его нарушить. Убийца должен быть казнён! И довольно об этом…

Довольно…

Да, Иккон был прав, полностью прав. С точки зрения закона.

Но…

Ларинна вздохнула. Она сама не могла бы сказать, почему ей стало так горько и противно. Дальнейшие объяснения наставника о заклятиях она слушала как из-под воды, прилагая невероятные усилия, чтобы воспринимать эту речь.