Ведьмино счастье 2 (СИ) - Риш Мартиша
— Хозяйка, прекраснейшая и добрейшая из всех ведьм, ваш раб смеет просить Вас о величайшей милости. Вы давали мне разрешение просить у Вас.
Я — прекраснейшая? Я — добрейшая? Бальзам на душу. Ну хоть кто-то оценил меня. И тем более, он. И чудовищем уже не считает. Видимо, трясло его утром только от остатков дурмана.
— Что ты хочешь?
— Молю, сохраните жизнь Мирэлю. Он ни в чем не виноват. Волосы со временем отрастут.
Не успеваю ничего ответить, как он падает на колени в метре от стола и начинает ползти в мою сторону. То есть, я всё-таки чудовище на их взгляд. А зачем я тогда всю ночь за ними ухаживала? Вызывала целителя? Поила ушастого тридцать три раза за ночь? Молчу. Просто нет слов от какой-то детской обиды. Дополз наконец-то. Ну-ну. Что дальше будешь делать? Подожду, посмотрю, помолчу, хоть успокоюсь. Сам он уже весь под столом. Там, видимо, надёжнее от меня прятаться. И как поместился только? Медведь же, а не мужчина. Глаза опущены. Тянется губами к подолу платья. Вот идиот. Нормально же к ним отношусь. Зачем так унижаться. Ведь вижу, как ему неприятно тут ползать. Просила ведь, так не делать больше. Выдохнула и собираюсь ответить. Мягко, спокойно и подробно. В этот момент раздается громкая трель будильника на столе. От вибрации телефон пытается куда-то сбежать. Эрлик подлетает с перепугу вместе со столом, где он, похоже, застрял. В меня летит турка горячего кофе. Обжигает живот. Вскакиваю. Оттягиваю на животе горячее платье в разводах кофейной гущи. Живот адски болит в месте ожога. Стягиваю платье через голову. Вот стесняться их точно уже не буду. И, вообще, на мне есть бельё. На мой взгляд, вполне приличное, правда чёрное и с кружевом. Остальное — их проблемы. Могут не смотреть. Набираю полные лёгкие воздуха, чтобы начать ругать этого идиота. Опускаю взгляд и вижу Эрлика. Он лежит на спине, глаза обезумевшие от боли. Тело выгибает дугой судорога. Что с ним стряслось? Моментально забываю и про глупую обиду, и про свою боль от ожога. Варвара выгибает повторно. Громко стонет сквозь стиснутые зубы. Что делать, куда бежать?
На кухню выскакивает белый, словно полотно, Мирэль. Очнулся.
— Это не я сделала. Что с ним? Как это можно остановить? — спрашиваю у него от отчаянья.
— Сработала защита ошейника. Он напал на вас. На ошейнике шип сзади. Проколите палец. Признайте это событие случайным вслух на правах его хозяйки.
К демонам эти ошейники! Теперь уже я падаю на пол рядом в варваром на колени. Быстро подвожу руку ему под шею. С трудом нащупываю шип. Прокалываю палец.
— Я признаю этот поступок моего раба Эрлика случайным.
Моментально тело раба расслабляется полностью. Взгляд всё такой же безумный и в одну точку. Не мигает даже. Демоны! А дальше что? Нет бы мне, идиотке, хоть на секунду раньше ему ответить, что не собираюсь никого убивать. Разобиделась, убогая. Что он вообще думает обо мне после вчерашнего дня? Перекидываю через него одно колено. Стою, почти сижу над ним. Бью ладонями по щекам в надежде привести в нормальное состояние.
— Я не буду убивать Мирэля. Ну! Приди в себя. Почему я должна его убивать? Я знаю, что он не виновен. Волосы ему отрастим у парикмахера.
Слышу краем уха сдавленный вздох за спиной. Эрлик начинает моргать. Лицо принимает осмысленное выражение.
— Госпожа, простите меня, я не хотел. Вам больно? Я испугался. Простите. Вы теперь убьёте меня? Пожалуйста, только можно без пыток? От Вас я готов принять лёгкую смерть охотно. Хотите, взойду добровольной жертвой на любой ведовской алтарь. Не пытайте. Прошу о милосердии.
Фух. Уже и говорить может. Похоже, дурман всё же не выветрился. Заряжаю ему ещё одну, контрольную, пощечину.
— Какой алтарь? Какая добровольная жертва? Я с вами поседею. Не буду я никого из вас убивать и, предвосхищая вопросы, пытать тоже не буду.
Слезаю с идиота. Фух. Зато проснулась. На кухне погром. Подхожу к раковине, начинаю смывать кофе ладонью с живота и смотреть на размеры повреждения кожи. Пузыри, конечно, появятся, но только полосой. Видимо, по складке платья. Красноты много, но сильный ожог относительно небольшой. Болит, правда.
В окно стучится Зараза. Открываю ему дверь.
— Два дня дома не был. Ну ты и разошлась, ведьма! Уважаю! Хорошааа! Во всех смыслах хорошаааа! Самого Орфеуса грохнуть! Ну, дала! Ну, бесовская дочь!
— Захлопни свой клюв. Не то все перья повыдергаю и зажарю. Будешь суповым куром.
Клюв ворона защёлкивается с громким хлопком.
Дома мёртвая тишина, оборачиваюсь. Мирэля шатает, но он стоит, смиренно опустив голову. Вид без волос смешной и страшненький одновременно. Длинные ушки-лопушки торчат в разные стороны. Сам бледный, они красные. Теперь я понимаю, почему эльфы так дорожат своими волосами.
Варвар лежит на боку и смотрит на меня, не мигая. Сжигает своими черными бездонными глазами. Почти полностью обнаженный, у моих ног. Хм. Почти простила.
— Госпожа, спасибо Вам. Я не смел на такое даже надеяться. Но, позвольте узнать, какое наказание нас тогда ожидает, — хрипло спрашивает варвар. Ему вторит нежный вздох эльфа.
А нет, не простила. Показалось. Хотели найти чудовище в моем лице -пожалуйста.
— Сошлю за земляникой в лес, к диким зверям, на два дня. После того, как полностью поправитесь. Сама с вами тоже пойду. Вам там должно понравится. Сходим все вместе за ягодами
Раздается настойчивый стук в дверь. Тихо взвываю.
— Марш к себе в комнату. Отдыхать, поправляться. Обедом накормит Тимофей. Мирэль, в кастрюле на плите суп для тебя, захвати с собой и съешь прямо сейчас. Он ещё теплый должен быть. Можно прямо из кастрюли ложкой в кровати. Я не против, тебя шатает. Всё, брысь.
Подхожу к двери. Но не открываю.
— Что случилось?
— Марцелла, там прибыли лорд Форос, мистер Эворд и целитель, — Эрхан докладывает как всегда по-военному чётко.
— Целителя пригласи ко мне, тут небольшое недоразумение произошло. Ничего серьезного. А остальных пусть кто-нибудь напоит кофе.
Одеваться не спешу. Смысл? При целителе все равно раздеваться. И все же набрасываю халат.
Парни уходят к себе, пошатываясь, понурив головы, но довольные. Эльф прижимает ко впалому животу кастрюльку супа. Когда он успел опять так отощать? Последствия вчерашнего? Плата за хваленую эльфийскую регенерацию? Дома погром. Стол лежит на боку, полы грязные ещё со вчерашнего дня. Сил их мыть у меня нет. Турка улетела куда-то в угол. Посреди кухни аккуратная лужица кофейной гущи. Супер!
Наконец, приходит целитель.
— Госпожа Марцелла, что произошло? Что здесь творится?
— Досадное недоразумение. У варвара сработал ошейник. Вы не посмотрите его и меня?
— То есть — сработал?
— Он опрокинул на меня горячий кофе. Случайно. И дальше — какой-то кошмар! Благо, эльф подсказал, как это остановить.
— Он жив? У них обоих на ошейниках стоит почти максимальная защита от нападения на хозяев.
— Да, вроде бы, всё обошлось. Защиту можно как-то снять? Мне одного раза хватило на такое смотреть.
— Нужно полностью менять ошейники. Это в полномочиях Корнелиуса. Обращайтесь к нему. Вы сами целы?
— Незначительный ожог. Спасибо за идею. Обязательно к нему обращусь.
— Не боитесь снизить защиту артефакта? Варвар может быть очень опасен.
— Не боюсь. Загляните к ребятам для начала. А потом уже посмотрите меня, хорошо?
— Я специализируюсь исключительно на рабах, но для Вас, разумеется, сделаю исключение, раз Вы того хотите.
Я постучала к ребятам, под удивлённым взглядом целителя, и ,не дожидаясь приглашения, вошла.
Эрлик лежал на своей кровати. Рана на боку открылась и немного кровила. Эльф жрал суп. С причмокиванием, хищно набрасываясь на каждую ложку так, словно она была последней в его жизни. Он наслаждался каждой каплей, каждым кусочком блюда, каждым мгновением получаемого от еды счастья. Даже не сразу заметив, что к ним зашли. Где та привычная эльфийская сдержанность, вежливость, горделивость. Обычный оголодавший юноша с голубой бездной вместо глаз и телом юного мраморного античного изваяния. Надо будет загуглить фото статуи Аполлона из Эрмитажа. Интересно, насколько близким будет сходство.
