Подарок для ректора (СИ) - Ружанская Марина

- Их вообще мало, не только в Академии, а вообще, - торопливо пояснил Винни, сглаживая впечатление. - И на бюджете у них не принято учится, они все из богатых аристократических семей. Типа бюджет - места для бедных, нам же еще и стипендию платят. Тебе, наверное, тоже ректор назначит.

- Интересно за какие заслуги и в середине учебного семестра? - недовольно поджала губы староста и фыркнула. - Что ж ты за самородок такой, что тебе исключение сделали?

- У тебя позднее прорезывание дара? - в лоб поинтересовался Мэтью. - Я слышал о таком. Вон, говорят, магистр Шайвин тридцать три года на печи просидел, а потом у него к-а-ак открылся дар к телепортации. И закинуло его сначала в пустыню к оркам, потом в вулкан в гнездо фениксов, а потом в женскую баню. Правда, оттуда он уже ушел своими ногами и только через дни дня.

Все рассмеялись. Несмотря на кислую как квашеная капуста старосту, которая видимо была такой по жизни, чай был вкусный, а новые однокурсники приятными и разговорчивыми.

Внезапно кристалл, который стоял на небольшом комоде у стены, загорелся. Дафна нахмурилась:

- К ректору вызывают…

Вернулась она через полчаса. Вошла торжественно неся на вытянутых руках перед собой шкатулку, с таким видом, словно из нее вот-вот полезут скорпионы, и торопливо бухнула передо мной.

- Вот. Тебе тут передали.

- Это что? - я осторожно подняла крышечку, разглядывая странный то ли браслет, то ли колье. - Украшение?

- Такое себе украшение, - присвистнул Мэт. - У нас такие на провинившихся адептов надевают, которые нехило где-то накосячили. С помощью этого браслета ректор может следить за ними. Признавайся, чего уже утворила, новенькая?

Что-о-о?! Я почувствовала, как ярость захлестывает сознание. Это значит, я тут первый день, а меня уже в особо неблагонадежные записали?!

И ведь этот Адриан Кактамегошевич даже сам лично не соизволил явиться, а именные кандалы курьером передал!

Да с чего он вообще взял, что я буду это носить? Ну, ректор, погоди!

ГЛАВА 7

И все же закатывать истерику - это вам не банки с огурцами.

Не смотря на распространенное мнение об актерах, невротичкой я не была. Скажем честно, те кто сумел пройти экзамены в тот же ВГИК знали, что еще на коллоквиуме такой неликвид отсеивается. Мастеру не нужны хамы, истерички и сонные тетери. Таких как раз меньшинство. Каждому педагогу нужен определенный типаж - красотка, рыжий, толстушка или смешной. Двух одинаковых типажей на курс не берут и из похожих просто выберут сильнейшего. И вот тут важен контакт и обаяние. Красоток много, поди выбери одну.

Поэтому, сдержав праведный гнев, я выдохнула. Вдохнула. Выдохнула… Захлопнула крышку шкатулки и улыбнулась.

- Спасибо, Дафна.

- А-а-а?.. - удивленно протянула девушка.

- А браслетик я обязательно примерю. Потом, - и театральным шепотом, слышным в коридоре, добавила, хлопая ресницами. - Это такая интимная вещь, я стесняюсь при всех.

Остаток дня прошел без приключений и подарков. Чтобы разобрать и разложить полученные у кастелянши вещи, ушло немало времени, так что когда я закончила с бытовыми делами за окном уже наступили легкие осенние сумерки.

Ужин прошел здесь же, в гостиной. Овощное рагу и запеченная курица от Тильды были вне всяких похвал. А вот в будние дни, как я поняла, ели студенты в общей столовой внизу, встречаясь в своих комнатах лишь вечером.

Ректор строго настрого запретил пока что говорить о том, что я из другого мира, а на все вопросы отвечать, что мол так и так, я из глухого городка Утраксса, который затерялся где-то в горах на востоке Королевства и ничем кроме угольных шахт и помета гарпий, живущих в этих самых горах, неинтересен.

В общем, дерьмо этих самых гарпий, которое экспортировалось в качестве удобрения на фермы, было важнее самого места, где они его производили.

А с братцев-котиков Андриан так вообще какую-то магическую клятву стребовал под угрозой отчисления и ректорских кар. В общем, пользовался служебным положением как мог.

Так что на вопросы однокурсников я бодро отрапортовала, что просто опоздала на вступительные экзамены. Добиралась перекладными улитками, спешила как могла, но в итоге все равно опоздала. Да-да, на целых полтора месяца. Вот такая вот глушь эта Утраксса. Но спасибо добренькому ректору, который разглядел самородок в моем лице - буквально золото! - и принял-таки меня в Академию.

Ага, прямо в кровати и принял…

Последнее я добавлять не стала, понятно. Но много чего подумала, понадеявшись, что Адриан в этот момент тоже меня вспоминает, прихлебывая воду из высокого хрустального бокала с золотой каемочкой и приговаривая: “Икота-икота, перейди на Федота…”

Почему в таком платье?..

Ну так в Утракссе каждая вторая гарпия в таком ходит! А что, разве в столицу эта мода еще не дошла? Ну и дыра у вас тут!..

После всего пережитого я была уверена, что засну едва приняв горизонтальное положение. Но в итоге ворочалась в кровати добрых два часа. Мне все чудились чьи-то голоса, которые неразборчиво шептались вокруг, а где-то высоко над головой будто звучала мелодия. Одновременно простая и вычурная, будто игра на арфе.

Где-то в районе сердца щемило. Хотя поверить в то, что я и в самом деле попала сюда навсегда и больше не вернулась на Землю, я не могла.

А вот скучала ли я по родным?.. Не знаю. В свидетельстве о рождении в графе “отец” стоял одинокий прочерк и мать не упускала случая напомнить мне, как поднимала меня совсем одна. Хотя я прекрасно знала, что первые три года я провела в деревне у бабушки. А когда мне было восемь, мама вышла замуж, а спустя два года родила младшего брата.

Следующие семь лет я была за няньку, повариху и уборщицу. И без конца выслушивала упреки в том, какая я неблагодарная и почему это не хочу в пятнадцать лет две недели сидеть с пятилетним братом, пока они с отчимом съездят на море. Упырица и неблагодарная тварь, а не дочь…

Единственным человеком, который искренне заботился обо мне и любил просто так, без всяких условий, была как раз бабушка. Но она жила в далекой глухой деревне, в которую меня отвозили лишь на лето. Пять лет назад бабули не стало…

Надо ли говорить, что в семнадцать, стоило закончить школу, я сбежала к своей мечте - в столицу, поступать в театральный.

Конечно же меня подняли на смех. Конечно я не поступила.

Нет, я даже дошла до третьего тура во Мхате, на котором мне и сказали, что я “сильная, но маленькая, приходите через год”. Тогда я еще не знала, что любят принимать постарше - девятнадцать-двадцать лет.

Обратно я не поехала. Еще два года бегала по подработкам, спала по три часа в сутки и без конца репетировала басни-монологи-прозу и стихи. Знакомилась с изнанкой творческого мира, узнала, что басни нужны только Крылова, а монологи из пьес не подходят. Что экзаменаторов тошнит от “Баллады о прокуренном вагоне”, но любят Хармса и Толстого. А удивить можно только резкой сменой образа от драмы до юмора, но точно не юбкой-трусами или бальным платьем.

Наконец, мечта сбылась! Как сейчас помню тот июньский день, сумасшедший конкурс в триста человек и коллоквиум ГИТИСа, когда суровая комиссия предложила мне платное отделение. Для любого другого - это было бы счастье. Платить могут многие, поступить, даже имея деньги, лишь единицы. Но у меня оборвалось сердце: я точно знала, что никто на меня тратить деньги не будет.

И почти тут же суровый худрук ВГИКа предложил мне свою группу на бюджете. Так бывает, преподаватели общаются между собой, и иногда хотят перехватить талантливых учеников.

Помню, как вышла из дверей и вдруг началась гроза. Настоящая, летняя гроза. Теплая, но бурная и шумная. Вокруг грохотал гром, молнии рассекали небо узорами, а я шла под проливным дождем и улыбалась, как чокнутая. И хоть впереди были долгие годы адского актерского труда, я знала точно: моя мечта сбылась.

И вот, где - я и где - она?..

Утро началось с резкого хлопка двери и удивленного возгласа: