Попаданка особого назначения (СИ) - Мэй Рада

Зелья, которые мы, кстати, готовили в стерильных условиях и едва ли не в противочумных костюмах, хоть и посредственные, но получались, а вот с основами боевой магии совсем не ладилось. Мне никак не давались пассы руками в целом и пальцами в частности, которые должны направлять энергию, то есть магию, и преобразовывать её в нужный эффект. Даже то, что в последнее время занятия вёл не студент-выпускник, а пожилой профессор боевой магии - Дерван Моргарт, делавший упор на теорию, особо не помогало. Учебники ясности тоже не внесли, описано там всё было слишком заумно, а иллюстраций никаких не прилагалось. Пришлось рисовать их самой.

Да, чтобы хоть немного разобраться в очерёдности движений я старательно зарисовывала их на последних страницах тетради, больше похожей на тонкий неразлинованный блокнот с плотной серой бумагой, вполне обычной чернильной ручкой только более длинной, чем привычные и деревянной, а не пластиковой. Так увлеклась, что ничего вокруг не замечала. В реальность меня вернул ощутимый тычок от Альниры и сухой недовольный голос преподавателя, прозвучавший прямо над головой:

- А чем это у нас госпожа Белар занимается, вместо того, чтобы работать вместе со всеми? Посмотрим.

Прежде чем я успела отреагировать, блокнот оказался в руках Моргарта.

- Что это? Разве у нас урок изобразительного искусства? - строго спросил он, но всмотревшись в рисунки, удивлённо поднял брови и перевёл на меня требовательный взгляд, молча призывая к ответу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Извините, профессор. Я никак не могу запомнить движения пальцев при создании воздушного щита, а так мне проще разобраться в этой теме.

- Белар без картинок не может, как маленькая, - гаденько хихикнула за спиной Мирелика. Вот интересно, что ей сделала Эверлин? За что она её так ненавидит?

Моргарт разглядывал мои зарисовки без недовольства, скорее с любопытством.

- На третьем рисунке пропущено вращение влево, - сказал он, наконец, возвращая мне тетрадь. - Я не против, если это позволит вам лучше усваивать материал, но на занятиях отвлекаться не стоит. Подойдите ко мне во время  перерыва.

Это прозвучало не грозно, а буднично, так что я не ждала проблем, оставаясь в аудитории после лекции. Впрочем, того, что услышала, тоже не ожидала.

- У вас неплохо получается, это я о рисунках, - вместо порицания спокойно сказал пожилой профессор. - Нужно признать, не все сразу могут вникнуть в нюансы этих движений. Особенно на первых курсах. Они слишком быстрые, и положение пальцев на каждом этапе запоминаются не сразу. Вы сможете нарисовать такие изображения и те, что я покажу, на больших листах?

- Э… да, конечно, - пробормотала я слегка ошарашено.

- Хорошо, я сообщу, когда добуду нужные материалы, - с довольным видом кивнул Моргарт, отпуская меня.

На следующем занятии он вручил мне бумагу и несколько карандашей. Профессор показал, какие именно движения и позы нужно нарисовать. В сроках он меня не ограничивал, просил только заниматься этим в свободное от учёбы время.

Карандаши оказались необычными - они меняли цвет по мере необходимости, и ими можно было наносить как лёгкие штрихи, так и толстые мазки с эффектом акварельной краски. Так что дело спорилось легко, быстро и с удовольствием - мне очень понравился этот завораживающий и по-настоящему волшебный процесс. Первый плакат был готов уже на следующий день, я собиралась отдать его Моргарту после всех занятий, но совершила большую ошибку, решив немного доработать на перемене.

Вездесущая Мирелика, проходя мимо, резко толкнула меня. В итоге изображение перечеркнула толстая чёрная линия. Нахалка и не подумала извиниться, только злорадно оскалилась и заявила, что мне ничего доверить нельзя, потому что руки кривые. Это стало последней каплей.

Я подскочила к зарвавшейся блондинке, резко схватила за руку, потащила за собой, а затем втолкнула в небольшое подсобное помещение, расположенное неподалеку.

- Ты что творишь, ненормальная?! - заорала она, побагровев от возмущения.

- Это ты, что творишь?! Зачем прицепилась ко мне, как пиявка? Что я тебе сделала?!

Лицо Мирелики исказила злая гримаса.

- А ты уже забыла, лицемерка?! - выкрикнула девушка обвиняющим тоном.

Упс, кажется, я опять чего-то не знаю. Как же это раздражает. Ладно, лучшая защита - нападение.

- Ещё раз сунешься, церемониться не буду, врежу так, что мало не покажется, - заявила ледяным тоном, хорошенько встряхнув собеседницу для пущей убедительности.

- Да как ты смеешь?! Мой отец... - возмущённо заверещала Мирелика, не пытаясь, однако использовать физическую силу.

- Твой отец - мой будущий муж, - отчеканила я прежним тоном. - Уж поверь, я найду способ добиться его расположения. У молодых жён перед взрослыми дочерьми есть большое преимущество. Отцы, как правило, больше слушают тех, с кем проводят ночи, а не дни. Так что после свадьбы ты окажешься в моей власти. Не забывай об этом.

На самом деле я в такой исход не очень верила, но старалась говорить убедительно, чтобы Мирелика в нём не усомнилась. Видимо, не получилось, потому что девушка вдруг расхохоталась и с издёвкой заявила:

- Размечталась! Никакой свадьбы не будет! Отец никогда не женится на бастарде, а помолвка долго не продлится.

Странное заявление. Дичь какая-то. В порыве гнева люди часто говорят нечто подобное, чтобы уколоть побольнее, но что-то я не замечала за будущей падчерицей богатой фантазии.

- Это даже не смешно. Ничего правдоподобнее придумать не могла?

- Я не придумывала. Просто случайно услышала разговор отца с лордом Беларом, - злорадно заявила Мирелика, вырвавшись из моей, ослабевшей от услышанного хватки. - Он сам просил папу организовать фиктивную помолвку, которую потом можно будет расторгнуть под благовидным предлогом.

- Зачем?!

- Не знаю, этого я не слышала. Да и какая разница? Главное, что свадьбы не будет! - торжествующе резюмировала блондинка.

Похоже, она не обманывала. Ну и дела!

- Что ж, это радует. По крайней мере, ты не станешь моей родственницей, - пробормотала, не зная, как и реагировать на подобные откровения. - Спасибо, что рассказала. Предупреждён, значит вооружён.

Лицо Мирелики вдруг испугано вытянулось, а голос дрогнул и прозвучал неуверенно:

- Э... только не говори отцу, что...

- Что ты за ним шпионила, а потом выдала мне информацию, которую полагалось держать в тайне? - уточнила я невинным тоном. -  Ладно, посмотрю на твоё поведение, если не будешь доставать и путаться под ногами, может быть, промолчу. А сейчас пойдёшь к профессору Моргарту, расскажешь, что испортила мой рисунок и попросишь новые материалы для него.

Честно говоря, не ожидала, что эта строптивая девица молча побежит выполнять моё распоряжение, но она именно так и поступила. Неужели настолько отца боится? Стоп! А что она там говорила про бастарда?!

Когда недовольная, но притихшая Мирелика вернулась с чистым листом бумаги, я устроила ей допрос с пристрастием. Увы, ничего конкретного выяснить не удалось. Просто ходили слухи, что настоящая Эверлин умерла, получив тяжёлые ожоги тёмным пламенем, и её дядя, то бишь лорд Белар, выдал за племянницу собственного бастарда, дав незаконнорожденной девочке фамилию своего рода. Но это были просто ничем не подкреплённые сплетни, даже Альнира их всерьёз не воспринимала, ссылаясь на негативное отношение Белара к Эви, на которое та часто жаловалась. Мол, к родной дочери так не относятся. К тому же на правом бедре и на животе Эви остались отметины, похожие на следы ожогов.

Поскольку подтвердить или опровергнуть эту теорию я пока не могла, решила просто принять к сведению и действовать по ситуации. Гораздо больше меня беспокоила липовая помолвка. Зачем она нужна? Чего дядя Эви хотел этим добиться?

Глава 10

В конце учебной недели, а точнее декады, я пришла к Моргарту с готовыми плакатами. Профессор моей работой остался доволен и даже заплатил несколько монет. А когда я попыталась возразить и вернуть деньги, заявил, что уж лучше такой заработок, чем запрещённая торговля непроверенными зельями, тем более что эти работы очень помогут первокурсникам. Похоже, о подпольной деятельности Эви уже знала вся академия. Он также сказал, что намерен сделать мне ещё пару подобных заказов, и я с готовностью согласилась к большому неудовольствию Альниры.