Здравствуйте, я ваша мачеха Эмма - Тина Ворожея
— Ты права Лизок, завтрак нам необходим. Сейчас пойду на разведку, узнаю все. Вы только к камину близко не подходите!
Я быстро оделась, оглянулась выходя из комнаты и погрозила пальцем портрету. Агафья Платоновна, едва заметно кивнула головой, словно поняла мои угрозы.
Ветер утих, солнце зевая вставало из-за темной стены леса. Оно окрасило в нежно-розовый цвет выпавший за ночь снежок, красно-оранжевой краской мазнуло по прямым стволам могучих сосен.
Я спустилась с крыльца и осмотрелась вокруг. Совсем другим при свете солнца показалось мне широкое подворье с постройками.
Дом все так же высился над всеми громадой. Но только мрачным и темным он уже не был. Оражевым, почти апельсиновым цветом щеголял его первый этаж, сложенный из прочных кирпичей.
Благородной, темной охрой мерцали на солнце бревна второго этажа. Резные наличники, белым кружевом празднично обрамляли множество небольших, но частых окон. Затейливая резьба струилась по столбам поддерживающим большой козырек над крыльцом.
За домом были какие-то хозяйственные постройки, а вот впереди его выступало длинное, высокое, рубленое из объемных бревен, добротное здание. Видимо это и был трактир с постоялым двором, который временно служил жильем вредной Екатерине Васильевне и ее мужу.
На то, что я не ошиблась в своих выводах указывали старательно, но довольно грубовато выточенные из дерева буквы. Они важно расселись на резном козырьке обширного крыльца.
"СЛАДКИЕ Х..ЯЩИКИ"— гласила надпись. Сначала я не уловила смысл этого названия, но улыбнулась, когда рассмотрела, что буква"Р"наверное давно уже упала вниз и держалась на едином гвозде за свой длинный, слегка сколотый хвостик. Утренний ветерок раскачивал ее, словно скрипучий маятник старых часов.
Мне подумалось, что для постоялого двора и трактира прежняя хозяйка выбрала довольно странное название. Что она имела ввиду, когда заказывала эти буквы? На что намекала, когда сама носила фамилию Хрящ, а в простонародье звалась просто Хрящихой? Мое профессиональное чутье вдруг сделало стойку, словно охотничья собака взявшая след.
Я на ходу нежно погладила грязный бок верного мобиля, отметив про себя, что он не сильно вчера пострадал когда таранил забор.
— Отремонтируем тебя, ты только потерпи! — шепнула я ему.
Возле крыльца, которое охраняли буквы, было очень много следов. Они четко читались на выпавшем за ночь снежке. Вот мягкие следы валенок, они ведут в соседнюю постройку, судя по широким, приоткрытым дверям, это гараж. Об этом говорит и то, что следы валенок исчезли, а следы колес появились.
Я не поленилась, прошлась за рифленным, четким следом и вышла на дорогу. След от колес плавно впетался в другие, оставленные проехавшими мимо нас с утра мобилями. Но судя по лихому развороту, кто-то не больше пару часов назад отправился в город.
Я хмыкнула и возвратилась назад. Поднялась на крыльцо добавляя свои следы в общий суматошный рисунок. Задумалась на секунду стоит ли мне стучаться в собственные владения или же на правах хозяйки надо открывать дверь не стесняясь и желательно ногой?
Усмехнулась своим мыслям, кажется я превращаюсь в настоящую Хрящиху!
Поднесла руку к двери, что бы деликатно постучаться, но не успела.
Дверь вздрогнула, рыпнула и сбила меня с ног. Больше всего досталось моему многострадальному лбу. От боли у меня на миг потемнело в глазах. Я бы наверняка скатилась бы с высокого крыльца, пересчитав все тринадцать ступенек в обратном порядке, но меня подхватили сильные руки.
— Ох, хозяйка! Прошу покорнейше меня простить! Вот, ведь как оно вышло! — басил надо мной кто-то пахнущий сладким табаком и овчиной.
Я открыла один глаз, потом другой. В ореоле солнечных лучей, словно в светящемся нимбе надо мной склонилось мужское лицо.
Светлорусые усы шевелились над твердого рисунка губами, пронзительно голубые глаза смотрели на меня с тревогой.
— Муж, — простонала я.
— Чего? — опешил мой спаситель.
Я уже вырвалась из его крепких объятий, и сердито отряхивала свою короткую шубку.
— Ты муж, Екатерины Васильевны? — требовательно и высокомерно, как и положенно истинной Хрящихе начала я свой допрос. — Твоя жена, что с утра в город уехала? По каким, таким делам позволь поинтересоваться?
Молодой мужчина переминался с ноги на ногу, смущенно таращил на меня голубые глаза. Высокий и крепкий, с лицом, словно сошедшим с иллюстраций к скандинавским сагам, он был явно красив и явно значительно моложе своей жены. Я вчера не рассмотрела его.
Но теперь стало понятно, что такое сокровище, женщина была готова защищать с ружьем в руках. Стало весело, я улыбнулась.
Мужчина напротив меня тоже улыбнулся и сдернул в головы шапку. Светло-русые кудри волной рассыпались по его богатырским плечам.
Моя улыбка медленно гасла на губах. "Бубновый король из колоды Агафьи Платоновны?"— предположила я и моментально нахмурилась.
Глава шестая. Ответы на некоторые вопросы
Степан оказался на редкость немногословным и покладистым. Все мои хозяйские распоряжения выполнял быстро и расторопно, а вот на вопросы реагировал странно. Он то невнятно бормотал, при этом глупо тараща голубые глаза, то его начинал мучить не вовремя возникший кашель, то вдруг нападала на него внезапная глухота.
Все мои попытки его разговорить терпели поражение. У меня создалось впечатление, что он втихомолку посмеивается надо мной, считая себя слишком хитрым и изворотливым. Но, он еще не знает с кем связался!
После того как мужчина принес нам завтрак, состоящий из горы разогретых блинов, свежей сметаны и чая, а затем при добровольной помощи Шурика расчистил дорожки от снега, вырубил заросли дикого кустарника вдоль забора, я призадумалась над тем, чем бы его еще нагрузить. Никогда не думала, что иметь безропотного и исполнительного работника так приятно, к тому же у меня возникло много вопросов. Например, почему они с Екатериной живут в самом здании трактира, а не в одном из небольших домиков, которые обнаружились за хозяйским домом. Почему большая, рубленная баня давно не используется и вызывает у богатырского вида мужчины, явный страх. Почему..., этих почему у меня набралось изрядное количество, а вот ответов на них я еще не получила.
Лиза и Шурик увлеченно лепили снеговика. Выросшие на юге, они воспринимали снег, как неведомое доселе чудо. "Надо же, он не только белый и холодный, а еще и лепится словно глина!"— удивлялась Лиза, пыхтя и сопя, упрямо стараясь скатать первый шар. Ей помогал Шурик и конечно же Лимон. Мои советы они не слушали, говорили, что снеговиков на картинках видели, и все-все о них знают. Я махнула
