Горгона. Скипетр Мирозданья - Лана Шеган
–Что будем делать? – Не выдержал Тавр наше молчание.
–Да что делать, – пожал плечами Тир, – мы в ловушке. Можно конечно помучаться и попытаться дезактивировать купол, но думаю такую мощь даже мне не под силу удержать. Все просто взорвется, и ураган сметет не только город, но и конечно нас.
Тавр перевел взгляд на меня, а что я-то, если вон эльф нечего не может.
– Будем ждать, – сказала я, – надеюсь, ворота открываются в одно и тоже время, и… каждый день.
Конечно, ничего более ободряющего придумать не смогла. Несколько часов мы просто ходили из одного дома в другой, но понятно, что ничего ценного в них не находили. Даже мебели не было. Несколько улиц вообще отсутствовало, лишь аккуратные прямоугольники фундамента говорили, что здесь тоже стояли дома. Там, где были замечены сгустки магии, наблюдалось что-то похожее на первый дом. Частично меблированные, но опять же без спален, и следов человеческой жизнедеятельности.
Ночь наступила как всегда быстро, за полчаса ушел тусклый, словно через туман серый свет и появились две такие же запорошенные серой хмарью луны. Мы уже даже поели, хотя без аппетита и брели по главной улице, которой не было конца. Что-то неприятное коснулось меня. Сначала аккуратно дотронулись до моей сущности, пробуя на вкус мою магию, потом уже нагло попытались залезть в мой мозг, стараясь везде ставить блоки. Немного усилия и нащупала маленький щуп, он был тоненький словно волосок. И если бы не мои тренировки весь последний год, я его точно пропустила бы. Тир согнулся и схватился за голову, Тавр вообще упал и захрипел как загнанная лошадь. Я быстро резанула по волоску ментальным ударом, почувствовала чужую агонию. Да, это больно. Я знала, времени было мало, что-то злобное и жуткое приближалось в нашу сторону. Надела на шею Тавра, Лиль, он наше самое слабое звено. Активировала амулет на всю мощь.
– Найди мыслещуп, тонкий как волосок, быстро! – Закричала Тиру. Тот сквозь пелену боли пытался найти то, что я сказала, но было поздно. Впереди густой черный туман, он клубиться и быстрыми рывками пробирается к нам. Это что еще за гадость. Вроде в справочнике о тварях некруса ничего про туман не говорилось. Напрягая глаза, всматриваюсь внутрь этой тучки и понимаю, что это какая-то завеса. Вот она совсем близко и распадается, словно не было. На мостовой поблескивают отполированные булыжники. Вокруг стоит такая тишина, что закладывает уши, из которых вдруг закапала теплая кровь. Черт они нас ментальными ударами крошат. Они это несколько десятков, безмолвно стоящих посередине улицы фигур. Одетые во все черное, уродливыми кляксами застыли в воздухе. Было чувство, что дороги они не касаются, а висят в воздухе. Понимая, что еще несколько минут такого давления и мозг превратиться в кашку и рванула свою стихию. Булыжники с трудом взлетели над землей, ломая ровную поверхность дороги, и камнепадом упали на головы чудовищ. Давление на мозг стало слабее, несколько фигур попадали, как кегли, а рядом поднялся Тир, певец уже безмолвно лежал рядом, и казалось, что он умер. Сердце в груди заныло. Не сказать, чтобы Тавр очень понравился, но человек он был не плохой. Ладно, потом пожалею. Еще несколько раз я кинула в фигуры булыжники, но черные уже не стояли на месте, а ловко отскакивали от валившихся с неба каменных градин. Недолго думая применила каменный шип, который ударял острыми иглами из земли, буквально нанизывая на себя жертву. Итак, вражеские ряды заметно уменьшились. Темные видимо поняли, что на дальнике они проигрывают, так как мыслещупы отрезаны и кинулись в наступление. Словно черные вихри летели на нас со всех сторон. Тир уже пришел в себя, и его клинки серебрились в свете лун. Он смотрел на меня прощающимся взглядом, и было в этом что-то такое… от чего, екнуло мое сердце. Но черные были уже рядом, в их руках сверкали тонкие, иглы мечи, а глаза сверкали красным, словно раскаленные угли. Встав вокруг Тавра, мы готовились к смерти. Певец зашевелился, слава богу, и как сломанная кукла пытался подняться. Шипение словно на хвост змее наступила и оскаленная пасть с недвусмысленными длинными белыми клыками. Двигаются так быстро, что еле успеваю увидеть. Придется подключать внутренние силы. Секунды длятся вечность, и первого врага встречаю с улыбкой, которая наверно очень похожа на его оскал. Последнее время я люблю драться. Близость смерти будоражит кровь, гоняет адреналин по венам и словно наркотик вызывает привыкание. Тот, кто постоянно ходит по лезвию ножа, в конце концов, полюбит этот нож. Порезы на теле непонятной твари не причиняли ему проблем, пришлось рубить голову, Тир махался, будь здоров. Певец худо – бедно тыкал своим мечом. Твари прибывали и скоро вокруг нашего пятачка, собралась приличная армия. Я понимала, что это конец. Сколько бы сил не скрывало моё тельце, они не бесконечны, а врагов было слишком много. Один из чёрных меня ранил. Слишком я привыкла полагаться на Лиль сама виновата. Их оружие из странного черного металла с серебристыми вкраплениями спокойно прорезало мою не слабую броньку, и из руки брызнула кровь. Не знаю, как объяснить то, что произошло потом… Тишина. Словно статуи застыли черные, лишь хрипло дышал Тавр и озирался в недоумении Тир. Тягучим стоном раздался звук со всех сторон. По телу пробежалась толпа мурашек. Казалось, само пространство кричит, сотрясая землю. Мало нам черных тварей еще что-то непонятное твориться.
А в голове словно заезженная пластинка тянуться звуки, превращаясь в еле понятные слова:
–… приди ко мне… ты нужна мне…
– Ага, – хриплю, в небо, – только шнурки поглажу… ты что за хрень такая, уйди из моей головы.
Тут с толпы черных вышла одна фигура и направилась к нам, не доходя несколько шагов фигура осветилась похожим на магические осветительные шары, огоньками. Это был мужчина, черноволосый белокожий, с выделяющимися на лице красными глазами. Мужчина улыбнулся, лучше бы он этого не делал, оголяя острые белые клыки и поклонился. Еще не отойдя от запала боя, я резко рявкнула:
– Ты кто такой, что тебе надо?!
– Госспожа… – протянул чернявый и глаза в миг стали просто глазами, правда необычного темно синего почти черного цвета, – мы вассс ждали, отец приказал привесссти вассс к нему.
– И не собираюсссь, – так же прошипела и мотнула головой, а саккараш подтвердили мои слова железным лязгом.
Тут в моей голове опять затянулась испорченная пластинка:
– Ты …олжна …идти .тага
– Я никому ничего не должна… – не понимая
