Маша выбирает яркие цвета - Салма Кальк
— Ну, всякое бывает, это да. Кстати, про приехавших. Роланд вернулся, слышала?
— Правда? Здорово! — с Роландом Маша была знакома давно и хорошо, они отлично дружили, и ей недоставало их разговоров, когда тот подался за девушкой в Москву.
— Да, и в следующую субботу вечеринка. С уходом в ночь. Хотели уже сегодня, но так быстро народ не раскачался.
Ещё бы, чтоб за пару дней народ раскачать — это нужно что-то несусветное, а Роланд, при всех своих несомненных положительных качествах, таковым не являлся. Или являлся, но в недостаточной степени.
— Костюмы или просто так?
— Костюмы, костюмы. И представление персонажа на пару минут.
— О, супер. Группа в контакте есть?
— Конечно. Пригласим тебя.
— Вот и ура. И я, может быть, буду вдвоём.
— Ну, это понятно. Всё, пока, мне пора бежать.
Сигизмунд обнял Машу на прощание, почесал крутившуюся тут же Маську и отбыл. А Маша пошла примерять одёжки, и все они, о счастье, оказались впору.
А потом и доставку подвезли, и с ней тоже всё оказалось хорошо. Вот и славно.
Правда, Жиль бухтел, что одежда ему не нравится — слишком легковесная и ничем не украшенная. Можно хоть цепь? Или перстень?
— Да можно, конечно, люди как только не ходят, — пожала Маша плечами.
Уж кто-кто, а она не будет указывать человеку, как ему выглядеть. Да и классно он выглядит, что уж. Высокий, сероглазый, волосы кудрями красивущими. И воспитанный — как в книге, в жизни таких вообще не бывает.
— В следующую субботу пойдёшь со мной на вечеринку?
— Что такое вечеринка? — заинтересовался он.
— Собираемся с друзьями потусить и потанцевать. В костюмах, так что твой наряд как раз подойдёт. Я поищу, постараюсь найти что-нибудь в пару. По народу шестнаха водится.
Он проморгался.
— Я ничего не понял, моя милая фея Мари. Но готов поддержать всё, что ты мне предложишь.
— Вот и чудесно. Переодевайся в новое, и пошли на рынок. Раз у нас теперь есть деньги — гуляем!
Маша быстро покидала в рюкзак пакеты, которые могут понадобиться под картошку и прочее, чтоб не плодить пластиковую упаковку без необходимости, и пошла поглядеть на Жиля. Хорош, хорош. С ним на вечеринку идти опасно — уведут!
И нужно за неделю решить — пусть уводят, или ни в коем случае.
Маша предполагала, что поход с Жилем на улицу будет тем ещё цирком, но не предполагала — насколько.
Сначала он мрачно рассматривал снег и лёд. Солнца сегодня не дали, лёд не растаял, луж не было, с горки вниз следовало спускаться аккуратно. Пару раз он поскальзывался… но отменно балансировал, и удерживал равновесие в самых, казалось бы, противоестественных позах.
Он изумлялся деревянным домикам, покосившимся заборам, дыму из труб и возвышавшимся по периметру района новостройкам-многоэтажкам. Дом в двенадцать этажей поверг его в трепет, он задирал голову и повторял что-то про чудны дела твои, господи.
— Да ладно, у нас тут просто сейсмоактивность, и выше нельзя, — махнула Маша рукой. — А то строили бы и двадцать этажей, и сорок.
— У вас тут — что? — переспросил он.
— Землетрясения часто бывают. И нельзя строить очень высокие дома.
Оказалось, что с землетрясениями он знаком, и ему не понравилось.
— Я был на острове Устика, близ Монте-Реале, там есть огнедышащая гора, и землетрясения тоже случаются. Чувствуешь сразу, насколько господь сотворил тебя слабым и маленьким, даже если и магом, — болтал он.
— Это круто, и я готова слушать о твоих приключениях, но давай домой вернёмся, хорошо?
Ещё не хватало привлекать внимание такими вот рассказами. Это пока маленькие, можно, а сейчас уже нечего.
Дальше Жиля изумлял банкомат в отделении банка, улица с оживлённым транспортным потоком, светофор, а потом и рынок. Маша же переживала, что не написала список, и сейчас накупит какой-нибудь ерунды, а важное забудет.
Ничего, пойдём просто по очереди. Сыр, мороженое — он же любит мороженое? Ах, не знает, что это? Ну, значит, узнает. Хлеб, и можно ещё коробку пирожных взять, раз он сладкоежка. Рыба — о, хорошая цена на горбушу, и сама рыба ничего себе, можно тушку запечь, а из головы и хвоста уху сварить. Молоко, сливки, сметана, творог. Майонез. Курица — тушка, ножки, грудка. Пастромы кусок ещё можно прихватить. И овощной ларёк. Яблоки, груши, апельсины, помидоры, огурцы, лук, картошка, зелень. Домой, что ли?
На двоих у них получились рюкзак и три сумки. Две самых тяжёлых Маша честно отдала Жилю.
— Так. Постой. Это не дело — тяжести таскать, — заявил он.
— Да ладно, тут недалеко, дотащим, — Маша совсем не понимала, что он собирается делать.
А он поставил три больших пакета прямо на асфальт, и поводил вокруг руками. Потом поводил вокруг надетого на Машу рюкзака — и он стал как-то подозрительно легким, она даже захотела снять и проверить.
— Не трогай, не нужно. Дома посмотришь.
— А потом он легко подхватил все пакеты и понёс следом за ней.
— Это… магия? — тихо спросила Маша.
— Конечно. Можно так направить воздушные потоки, что они возьмут часть веса на себя.
Блин, полезно. И за свет не платить, и тяжести не таскать. Он вообще полезный, намного более полезный, чем ей сразу показался!
В гору зашли без происшествий, кошки встретили дома, теперь нужно было разобрать покупки — и уже подходило время просмотра квартиры.
— Ты пойдёшь со мной смотреть квартиру?
— Конечно, пойду, — закивал Жиль. — Обязательно.
Значит, отправляемся. Кошки, мы скоро вернёмся, здесь недалеко.
10.
И я, с досады нахреначившись дурного вина…
Жиль с трудом разлепил веки и чуть повернул гудящую голову.
Где он, господи? Что с ним снова случилось?
Глаза видели что-то, обитое синей тканью с цветочками. Непонятное. Он пошевелился сильнее, превозмогая тошноту, и понял, что это спинка дивана. На спинке сверху сидела полосатая кошка.
— Мяу, — сказала кошка.
Что, скорее всего, означало — поднимайся, балбес.
Тьфу ты. Вчера фея Мари перебиралась на новую квартиру, а они ей помогали. Жиль, кошки и много людей. У Мари оказалось множество друзей, которые с готовностью откликнулись на просьбу о помощи, и это просто
