Сказка на ночь для дракона - Дарина Ромм
Поэтому я тоже наклонилась и шепотом поинтересовалась у Данского:
— А что его величеству от меня надо?
— Не знаю, но мы можем спросить.
Не откладывая надолго, Данский громко поинтересовался:
— Ваше величество, леди Рейджина недоумевает, чем вызван столь поздний визит вашей милости?
И опять все стрелки на меня перевел, демонюга!
Однако вопрос оказался очень к месту: мужчины перестали рычать друг на друга и уставились на меня. Король обошел Ария, присел на диван и цепко ухватил меня за руку:
— Леди Рейджина, мне нужна ваша помощь! Мой сын Ронар… Вы не могли бы поехать со мной и помочь с ним?
Не знаю, кто из нас удивился больше. Но Данский точно был в растерянности. А лица зеленоглазого я не видела, поэтому могу только вообразить его реакцию. Лично я просто тупо смотрела на короля в надежде, что он немножко пошутил.
Где я, и где дети? Я вообще не знаю, с какого конца к ним подходить. Я у мамы единственный ребенок, потренироваться на младших братьях или сестрах возможности не было. У меня даже двоюродных никогда не было: у мамы тоже — ни сестер, ни братьев. А отца своего я ни разу в жизни не видела. Соответственно, и с его родней, отродясь, не встречалась. Даже если там и есть дети, мы с ними жили в разных измерениях.
И подруги мои, все как одна, бездетные. Только Таська скоро станет мамочкой, но это еще только через три месяца.
Вспомнив про подружку, я чуть не заревела — увижу ли я ее еще? Я тут в попаданство по самые уши вляпалась и как выбраться, пока не знаю. Даже получить объяснения, зачем меня сюда приволокли, никак не могу, все время король мешает.
А величество тем временем начал нежно меня за ручку трогать и смотреть просяще, будто от меня его судьба зависела. Со стороны, где остался зеленоглазый, послышался звук, будто лев рыкнул. Король тут же бросил меня поглаживать и пустился в объяснения:
— Понимаете, леди Рейджина, няня моего сына заболела и сейчас лежит с желудочными коликами. А он привык засыпать, только если она расскажет ему сказку. И сейчас мальчик плачет и не может заснуть. Вот я и прошу вас заменить ее, моя дорогая леди Рейджина. Считайте, что это будет первое конкурсное задание отбора.
— Ваше величество, — осторожно поинтересовалась я, — почему вы думаете, что именно я лучше всех расскажу сказку вашему сыну?
— Как же, ведь вы профессиональная сказочница. Станислас сказал, что вы леди Рейджина отлично умеете рассказывать сказки. Он даже назвал ваш титул — юрист, по-моему.
Ну, что сказать? Нас, юристов, как только не называли: и крючкотворами, и защищанцами, и юрисфлудами… Про адвоката дьявола и жреца правоблудия вообще молчу. Но сказочниками — в первый раз слышу!
Я уставилась на Данского. А этот бессовестный чело… демон только плечами пожал:
— Региночка, сама вспомни, какие сказки ты мне рассказывала, когда я первый раз к тебе со своим делом пришел. Конечно, сочинительница, да еще какая!
Видимо король по нашим гляделкам с рогатым вруном понял, что его жестоко надурили. Потому что лицо у величества как-то нехорошо исказилось, а глаза прищурились так жутко, что мое тело само по себе начало от него по дивану подальше отползать. И ползло, пока не уперлось в боковую спинку.
Тут меня подхватили чьи-то руки и спрятали за широкую спину. А голос Ария строго произнес:
— Вил, прекрати пугать девушку.
— Я пугаю!? Вы что тут за представление устроили? Один врет про сказочницу, другая помочь не хочет. А ты, Арий, их прикрываешь… — злобно рявкнул король.
Тут я окончательно перестала что-то понимать, кроме одного: меня считают виноватой, уже провели суд и даже вынесли приговор. Понять бы еще, за что?
Разрулил ситуацию Данский. Он спокойно хлопнул короля по плечу и заявил:
— Вилис, а ты девушку вежливо попроси и подарок дорогой пообещай, может она и не откажет. Юристы, они такие — за вознаграждение и сказку расскажут, и песенку споют, и дело станцуют.
Интересно, кто из моих коллег так мощно в душу Данскому плюнуть успел, что он нас за извергов бессердечных держит? Мне сказку рассказать вообще-то не трудно. И ребенка я прекрасно понимаю — сама без сказки на ночь в детстве заснуть не могла до полночи. Просто все как-то неожиданно оказалось.
Король, однако, в лице меняться перестал, и только собрался со мной договариваться, как вдруг застыл, взглядом остекленел и будто в себя ушел на некоторое время. Затем строго на нас посмотрел, на меня особенно, и поднялся:
— Леди Рейджина, мне сообщили, что мой сын все-таки уснул, хотя был очень огорчен отсутствием сказки. Так что ваша помощь пока не требуется.
Послезавтра жду вас к началу отбора, и не вздумайте пытаться избежать участия — последствия вас не обрадуют.
Затем ткнул в опять зарычавшего Ария:
— А ты завтра ко мне зайди — разговор есть.
И, не прощаясь, чисто по-королевски покинул нас. А я без сил плюхнулась на диван и жалобно спросила:
— Ну, за что мне все это, а? Можно меня домой отправить?
Мужчины переглянулись, как-то нехорошо на меня посмотрели и дружно покачали головами:
— Уже нет…
Глава 9
Видимо, у меня началась истерика. Иначе с чего бы я в бешенстве заорала:
— Это что значит — «уже нет»? Вы что, могли отправить меня домой и не сделали этого? А теперь заявляете, что уже нельзя! Знаете, кто вы после этого?!
И, для точного выражения своих чувств, подхватила красно-золотую вазу со столика и от души хрястнула об пол. Нервы у меня и так не железные, а сейчас они натянулись до последней отметки.
Данский грустно посмотрел на разлетевшиеся во все стороны осколки и начал укоризненно качать головой. Наверное, решил меня пристыдить.
Только вот вместо стыдливости у меня резко проснулась кровожадность. Поэтому я начала примеряться к следующей вазочке с соседнего столика. Вот, чувствую, со всеми этими событиями я совсем себе нервную систему расшатаю. Надо потребовать у Данского моральную компенсацию в денежном эквиваленте, чтобы на лечение потрепанных нервов хватило, когда домой вернусь.
Очевидно, догадавшись о моих агрессивных планах, рогатый прекратил качать головой, щелкнул пальцами и осколки вазы быстро-быстро поползли друг к другу. Собрались в кучку, завертелись вихрем в воздухе и оп! — вазочка стоит на столике, будто никогда и не билась.
Если бы у меня еще оставались силы, я бы обязательно восхитилась этим фокусом.
Поняв, что не впечатлил, Данский заскучал, а затем
