Вероника Мелан - Игра реальностей. Дрейк
Официантка, протиравшая тарелки, время от времени странно поглядывала на него - кто он такой, чтобы говорить такие вещи?
"Поэтому тебе никогда не бывает одиноко, Дон?" - спросил я.
"Если я сам этого не захочу. У меня есть друзья, в других измерениях, которые навещают меня время от времени. Да и у тебя они есть".
"Нет. Я имею в виду это измерение, этот воображаемый мир. Покажи, мне, что ты имеешь в виду, яви мне махонькое чудо такого магнита... Я очень хочу этому научиться".
"Это ты мне покажи", - сказал он. "Чтобы что-то пришло в твою жизнь, тебе надо представить, что оно уже там".
"Вроде чего? Вроде моей прекрасной незнакомки?"
"Да что угодно. Незнакомку потом. Для начала, что-нибудь попроще".
"Начинать прямо сейчас?"
"Да".
"Отлично... Голубое перо".
Он удивленно посмотрел на меня, ничего не понимая. "Ричард, какое голубое перо?"
"Ты же сказал, что угодно, кроме незнакомки, что-нибудь помельче".
Он пожал плечами. "Прекрасно. Пусть будет голубое перо. Представь себе это перо. Увидь его - каждую черточку, края, кончик, хвостик, пушок около основания. Всего лишь на минуту. Этого хватит".
Я на минуту закрыл глаза, и перед моим внутренним взором предстал четкий образ. Небольшое, по краям ярко-голубой цвет переходит в серебристый.
Сияющее перо, плывущее во тьме.
"Если хочешь, окружи его золотистым сиянием. Обычно его используют при лечении, чтобы материализовать процесс, но оно помогает и при магнетизации".
Я окружил мое перо золотистым сиянием.
"Сделал".
"Отлично. Глаза можешь открыть".
Я открыл глаза. "Где мое перо?"
"Если ты его четко вообразил, в данный момент оно уже пулей летит тебе навстречу".
"Мое перо? Пулей?"
"В переносном смысле, Ричард".
Весь день я ждал, когда же появится это перо, но все напрасно. И только вечером, за плотным ужином из бутерброда с индейкой, я, наконец, увидел его. Рисунок и маленькая подпись на молочном пакете: "Упаковано компанией
"Голубое перо", г. Брайон, штат Огайо".
"Дон! Мое перо!"
Он посмотрел и пожал плечами. "Я думал, что ты хочешь настоящее перо".
"Новичку любое подойдет, ведь правда?"
"А ты представлял себе только само перо, или то, что ты держишь его в руке?"
"Только само перо".
"Тогда все ясно. Если ты хочешь быть вместе с тем, что притягиваешь, тебе надо и себя ввести в эту картинку. Прости, что забыл тебе об этом сказать".
Мне стало немножко не по себе. Все получилось! Я впервые сознательно притянул в свою жизнь нечто!
"Сегодня перо", - заявил я, - "завтра весь мир!"
"Будь осторожен, Ричард", - предупредил он, - "а то можешь очень пожалеть".
Вот и именно! Именно то, что я и сделала. Представила что-то в деталях, а потом окутала золотым сиянием. Все точно так, как описано у Баха.
Я поежилась.
*****
Бабушка поправлялась. Не быстро, но поправлялась. У молодых заживает проще, чем у старых, но теперь в ее сердце стояли шунты, помогающие крови течь по забитым сосудам, а для меня это означало, что жизнь еще сколько-то лет продерживаться в ее теле. Бог даст, много лет.... Очень хотелось в это верить.
Я держала ее руку, сидя у кровати.
- Баба, как ты?
- Неплохо, Диночка. Лучше сейчас. Это все соседка, она скорую вызвала, когда я на пол стала падать, а если бы не успела, и если бы не твои деньги....
- Забудь, бабушка. Деньги - ничто. Всегда можно еще заработать.
Она слабо покачала седой головой.
- Если бы ты бы заплатила за операцию, ее бы сделали так быстро. Поставили б меня на учет и в очередь. А я б не дожила.
Горько было слышать эти слова. Но они были правдой. Стариков с подобным заболеванием было много, и врачи не спешили тратиться на дорогостоящий материал имплантатов, ожидая, что государство возместит затраты. Чертова система....
- Там фрукты, бабуль, и все, что тебе потребуется. Ты только ешь, ладно? И выздоравливай.
Уходила из больницы я в подавленном настроении. Слишком много лиц с морщинами от горя, слишком много страдания в воздухе, слишком отрешенными были маски докторов, которые понимали, что они не всесильны и не по своей вине.
А я всегда была неимоверно чувствительной к атмосфере мест. Слишком остро пропускала через себя то, что висело в воздухе. И это очень мешало нормально жить.
*****
Постепенно Ричард Бах зачитался мной до дыр. Когда настало время "Гипноза для Марии", я не могла оторваться. Задыхалась, перечитывала одни и те же строчки много раз, понимала - каким-то нутром, чутьем, что написанное - правда. Стрелка разума зашкаливала, приходилось много медитировать, потому что прочитанное говорило о том, что люди пропускают под носом простую малость - собственные убеждения. А они, по всему выходило, были всем.
Я тонула в строчках этой книги, как в океане истины. Хотелось кричать всему миру, что в руках у нас самое сильное оружие, которое только найти - ключ ко всему, а мы отворачиваемся, предпочитаем не видеть и не слышать откровенных подсказок. Но почему так? А глаза снова и снова перечитывали отдельные главы:
Итак, весь мир - это принятые утверждения, и они становятся моими убеждениями, моими предположениями, моей собственной личной главной истиной. Мои позитивные истины "я могу..." открывают путь для новых установок, новых возможностей. Мои негативные истины "я не могу..." закрывают для меня этот путь, становятся моими ограничениями. Убеждения других не влияют на мою жизнь, подумал он, пока не становятся и моими убеждениями.
Любое утверждение, подумал он, с которым мы можем согласиться или не согласиться на любом уровне, - это установка.
Он был так поражен этой мыслью, что забыл о самолете.
Любое утверждение? То есть практически каждое слово, которое он видел, произносил, слышал, о котором думал или мечтал, безостановочно днями и ночами напролет, более полувека, не считая невербальных установок, которые еще в десять тысяч раз более живучи.
