Клятвы мертвых птиц - Елена Кондрацкая
Атли с Сорокой замерли. Где-то наверху послышались шаги.
– Быстро! – скомандовала Сорока и с новой силой потянула Атли за цепь.
Они выскочили на улицу и помчались в тень деревьев.
– Погоди, конюшни в другой стороне, – окликнул Сороку Атли.
– Мы не в конюшни, – ответила она и потянула его в глубь сада.
Снег хрустел под ногами и обжигал ступни, но Атли едва ли обращал на это внимание, торопясь за Сорокой, которая уже перешла на бег. Рёбра болели, но Атли уговаривал себя держаться и не сбавлять темпа.
Свобода, он должен оказаться на свободе.
Из царского сада, под прикрытием сугробов, они дошли до рощи, а оттуда Сорока вывела Атли к развалинам гарнизона.
– Не понимаю, – прошептал Атли. – Куда…
– Заткнись. Нам внутрь.
Сорока подошла к дыре в частично обвалившейся стене и забралась внутрь. Атли послушно шёл следом, медведь дышал в затылок. Но в груди разрасталось новое, нехорошее предчувствие. Возможно, Сорока вела его вовсе не на свободу. Но куда в таком случае? Атли оглянулся. Позади ещё виднелся просвет в стене. Сорока выглядела хрупкой, он мог вырваться и сбежать. А с цепями как-нибудь разобраться, когда окажется подальше отсюда.
– Если побежишь, убью, – прошипела Сорока и зажгла на ладони огонёк, предупреждая и одновременно освещая дорогу.
Атли ничего не ответил, но с побегом решил повременить. Посмотрим, куда ведёт его эта девчонка.
В гарнизоне мало что уцелело. Своды обрушились, колонны лежали на полу, который укрывали обломки стен и мусор, сквозь дыры в крыше падал снег. Сорока вела Атли в темницы – в этом не осталось сомнений, когда они ступили на крутую лестницу, уходившую глубоко в темноту. Под рёбрами снова завозилось колючее чувство тревоги.
В отличие от верхних этажей гарнизона, темницы уцелели почти полностью, только кое-где осыпались камни с потолка. Сорока то и дело останавливалась на развилках и что-то бормотала себе под нос, будто вспоминая дорогу. Сердце Атли ёкнуло, когда она наконец подвела его к знакомой двери. Двери, за которой когда-то сидел Аспид по имени Жнец.
Наконец Атли всё понял.
Длинный коридор закончился большой круглой залой. На стенах горели факелы. И в свете одного из них стоял Лель.
– Атли… – выдохнул он, шагая навстречу.
Атли отпрянул, цепь натянулась. Сорока протянула её конец Лелю:
– Забирай. Мой долг уплачен. Жизнь за жизнь.
Лель цепь брать не стал. И Сорока просто бросила её на пол.
– Больше я тебе ничего не должна, – твёрдо сказала она. – Я пошла. Нужно ещё замести следы.
Она стремительно развернулась и пошла к выходу.
– Спасибо, Сорока! – сказал Лель.
Сорока обернулась и тряхнула головой.
– Я была бы рада, если бы он умер, – проговорила она и покинула залу.
Атли с Лелем остались вдвоём. Втроём, если считать медведя, который заинтересованно обнюхивал камни.
– Вижу, ты нашёл себе друга… – начал было Лель.
Кулак Атли ударил ему точно в скулу, Лель задохнулся и полетел на пол. Атли с утробным рычанием сгрёб его за грудки и впечатал в стену.
– Ублюдок! Ты был с ними заодно! – взревел он, но рёбра тут же взорвались болью, руки задрожали, и Атли упал на одно колено.
Лель, кое-как устояв на ногах, потёр затылок и поправил рубаху.
– Хорошо, что я попросил Сороку не снимать кандалы, – пробормотал он, казалось, удивлённый случившимся. – Как знал.
– Всё это время, – Атли пытался отдышаться, – ты был одним из них!
– Атли, – Лель присел на корточки и заглянул ему в единственный видящий, не закрытый повязкой глаз, – позволь всё тебе объяснить.
Атли горько усмехнулся:
– Ты правда думаешь, что тут можно что-то объяснить? Так, чтобы после этого я не убил тебя на месте? За измену Гвардии. За предательство. За чёрную магию.
– Да, Атли. – Голос Леля звучал спокойно и тепло. – Я расскажу тебе всё без утайки. Надеюсь, наше короткое знакомство и тот факт, что я вытащил тебя сегодня, станут некоторым основанием для того, чтобы ты всё же пошёл мне навстречу и выслушал. Ты сможешь убить меня после, если посчитаешь нужным. Что скажешь?
Атли посмотрел в глаза Леля. Они, как и всегда, как он и помнил, светились нежностью и заботой. Их выражение было совсем не таким, какое он увидел в тронном зале прошлым вечером.
– Хорошо, – скрепя сердце сказал Атли.
– Хорошо, – с облегчением повторил Лель. – Но прежде ты позволишь мне помочь тебе?
Атли, помедлив, кивнул. Лель слабо улыбнулся, стянул с него плащ, разложил на полу и помог сесть. Встал на колени и внимательно осмотрел.
– Сначала я залечу раны, а потом сниму цепи, – медленно и вкрадчиво сказал Лель, будто говорил с ребёнком. – Иначе Волк не позволит моей магии помочь тебе. Хорошо?
Атли снова кивнул. Говорить он не мог, к горлу тут же подкатывал ком. Лель снова ответил нежной улыбкой.
Его руки осторожно коснулись груди Атли, и пальцы принялись методично и бегло проверять рёбра на целостность, провоцируя то тут, то там предательские стайки мурашек. Наконец они добрались до огромных синяков на боках, и Атли зашипел от боли.
– Сейчас боль стихнет, – прошептал Лель. Правая рука осталась лежать на рёбрах, а левая прильнула к груди у самого сердца. Лель закрыл глаза, а Атли охнул, когда почувствовал, как в него проникла магия. Волк недовольно зарычал, а Атли со стоном смежил веки.
Нежной золотой лентой магия скользнула к сердцу, окутала его приятным теплом и нырнула вглубь, чтобы через мгновение собраться под пальцами Леля и укутать собой сломанные кости. Боль, ежеминутно терзающая Атли столько дней, исчезла, и он, невольно выдохнув, подался вперёд, обессиленно уткнувшись лбом в плечо Леля.
Лель погладил его по затылку, провёл ладонями по спине, вдоль обострившихся бугорков позвоночника.
– Ещё немного. – Шёпот согрел ухо Атли, вызвал дрожь в ослабленном, уставшем теле. – Давай посмотрим, что под повязками.
Лель мягко отстранил Атли и стянул с его головы ткань. Лицо целителя побледнело, когда взору открылась рана.
– Всё плохо? – спросил Атли.
– Видел и хуже, – улыбнулся Лель одними губами. – Рана загноилась, края очень неровные, и даже с серебром я чувствую, что Волк сопротивляется магии… Я вылечу, но боюсь, что останется шрам.
– Не страшно.
Лель кивнул и накрыл правой рукой рану на лице, левая снова легла на сердце. Атли стоило больших усилий сдержать стон, когда золотая лента магии снова прошла сквозь него и согрела щёки, заставляя края раны стягиваться и забирая боль. В следующее мгновение Лель притянул Атли к себе в объятия. Что-то щёлкнуло, Атли вздрогнул, ошейник разомкнулся и звякнул, падая на пол. Ещё два щелчка – и освободились запястья. Атли лежал на плече Леля и вдыхал его запах. Запах, в котором звучали нежность, свобода, горечь и сожаление.
Лель погладил Атли по затылку, привлекая внимание.
– Всё, мы закончили. Теперь я могу тебе всё рассказать.
– Прошу, – умоляюще выдохнул Атли, желавший продлить мгновения тепла, желавший, чтобы не существовало ничего до этих мгновений и
