Заклинательница драконов в Академии Волшебства (СИ) - Ардо Маргарита

— Сюда иди!

И кто меня за язык дёрнул?! Кажется, мой язык готов надерзить всем и вся, отрываясь за каждый час фальшивого послушания в приюте. Так недолго и в карцере оказаться даже там, где его нет…

— Простите, сударь, — заюлила я. — Я только с заботой о вашем здоровье, вы же трудитесь целый день, не покладая…

Сопротивляться было бесполезно. Верзила провёл меня, как игрушечную, распахнул перед носом дверь. Втолкнул в полутёмное помещение за толстыми стенами, где лишь в оконце под потолком проникал дневной свет. Пахло сыростью. Я испуганно обернулась.

— Простите, я…

Дверь захлопнулась. Куча серых одежд, наваленных скопом, вдруг зашевелилась и проскрежетала:

— Наконец-то! Долго тебя ждать, Танатрея Стоули?

Я сглотнула и, присмотревшись, обнаружила у ожившей "вешалки", на которой висели серые плащи, бесформенные хламиды и неуместный красный шарф, глаза. Белесые глаза на зеленоватом кожаном заднике, которые можно было бы принять за блестящие пуговицы, если бы они не моргали так выразительно.

— Извините… — пробормотала я, решив, что перегрелась с непривычки.

— И нечего тут извиняться! Соображать надо, что мне не только всяких внеурочных новичков ожидать приходится, а есть ещё куча важнейших дел!! — прошипела куча.

И я поняла, что красным был не шарф, а в некотором роде "рот".

— Прошу прощения, меня не предупредили, — пробормотала я, категорически решив больше не дерзить сегодня, тем более говорящей куче. — С кем имею честь?

Куча пошевелила плащами, отчего рукава задвигались, как щупальца осьминога, и важно заявила:

— Я — мистер Носок!

Я стиснула зубы, чтобы не прыснуть. Впрочем, не удалось. Куча оскорбилась и начала увеличиваться в размерах.

— Как смеешь ты, малявка, смеяться надо мной, Великим Демоном Потерянного носка, Магистром Паники "Нечего Надеть" и Ужасом Оторванной Не вовремя Пуговицы?!

Стало ещё смешнее, но я сдержалась на этот раз.

— Простите, это нервное. Никогда не встречалась с демонами…

— Чулков не теряла? — с подозрением нахохлилась куча.

— Теряла, ещё как! Но больше не я, а малыши из нашего приюта.

— Значит, ты знаешь нашего брата непонаслышке, — с апломбом заявила куча. — Мы — клан домашних демонов, которых глупые люди называют домовыми. Нас знают все! И нечего тут!

Свёртки и коробки так и норовили выпасть из моих рук снова, и подумывая уже взять скользкую бечёвку в зубы, я пробормотала примирительно:

— Очень приятно, мистер Носок! Всегда мечтала познакомиться с настоящим домашним демоном и повелителем потерянного носка. Большая честь! Но позвольте узнать, почему вы меня ждёте? Я вроде как по драконам или…

— Глупая девчонка, — фыркнула куча. — Тебя разве не надо размещать в общежитии или ты собираешься жить на порожке чужих гостиных?

— Надо, конечно. Очень надо!

— Вот и пойдём. Берись за носок.

Куча приблизилась ко мне, окатив запахом старого чулана. Я заметила торчащий из кармана одного из плащей полосатый носок. Выполнить её приказ было крайне сложно, учитывая занятые руки и подмышки, но я всё же исхитрилась коснуться носка пальцем. В нос ударила пыль, словно я распахнула дверь на чердак и… собственно на чердаке и оказалась.

— Ой…

Куча отплыла от меня и пробурчала:

— И не надо жаловаться. Надо вовремя поступать в Академию, а не падать на голову, когда все места заняты. Да ещё и после разгрома, который устроили на втором этаже гоблины! Жить будешь тут, и точка!

Хм… тут ещё и гоблины есть? Я осмотрелась и выпустила, наконец, из рук коробки и свёртки. Судя по балкам на потолке, уходящим вверх, по каменной кладке, во все стороны выступающей эркером, и запылённым окнам в обе стороны, мы оказались внутри какой-то башни.

Однако комната под самой крышей была не маленькой, полы ровные, стёкла целые, из сваленной в углу останков мебели торчал остов кровати и ножки стула. А вон то, кажется, — свёрнутый старый матрас.

Ну, а пылища…

Но её всегда можно вымыть!

— Это будет только моя комната? — спросила я.

— Да, твоя. Всех, кто приехал вовремя, уже расселили. И вот не надо только… — начала ворчать куча.

— Не надо, конечно, не надо, — воскликнула я и заметила в углу выцветшую тряпку и перевёрнутое ведро. — Отлично! Мне нравится! С удовольствием буду жить тут!

— Нравится? — с сомнением переспросила куча.

— Да, мистер Носок! Очень вам благодарна! Не комната — мечта!

— Хм… Ну, живи.

В воздухе передо мной повис ключ на голубой ленточке. Я поймала его и спросила:

— А как мне разыскать вас, уважаемый мистер Носок, в случае необходимости?

— Незачем меня искать! Всем вечно что-то нужно. А где взять, если давно всё роздано?

— Да нет, я не о вещах. Разрешения спросить, например. Ведь вы тут главный? — с милой улыбкой сказала я. — Не буду же я со своим уставом, когда есть комендант?

— Хм, разрешение? — смягчилась куча. — Разрешение — это хорошо. Постучишь ключом три раза об оконную раму и спрашивай.

— Спасибо большое! — расцвела я.

— Обед пропустила. Ужин в семь, — заявила куча и растворилась.

Я выдохнула с облегчением. Кажется, мне пора привыкать к тому, что всё, что было написано в сказках и гораздо хуже, — моя новая реальность.

А я и не против.

* * *

Я порадовалась тому, что не выбросила старое платье. Переоделась, засучила рукава, а затем обнаружила в закутке проржавевший кран и сток. Набрала воды и взялась за дело, чихая от поднимающихся в воздух облачков пыли.

Но я как же я была счастлива! И ничуть не покривила душой перед говорящей кучей: если восемь лет прожить у всех на виду в вечной сутолоке, сопении, разговорах и дотошных взглядах сестёр, а потом оказаться одной в такой большой комнате — это невероятная удача!

Я выглянула в окно, распахнула его и обрадовалась ещё сильнее: западная часть Академии была как на ладони. Здание напротив с рядом высоких окон. Квадрат зелёной лужайки, сквер, группы студентов в синей, бежевой, бордовой форме. Хотелось присоединиться к ним, но… успеется.

Подслушивая бой часовых "замков" издалека, я драила пол и окна. Вытащила из завала кровать, расстелила мастрас. Обнаружила два скрипучих стула, колченогий столик. Расставила их у окна, сунув под обломанную ножку пару дощечек.

Лысый коврик, растерявший цвета, выбитый от пыли, лёг у кровати. Железку, торчащую из стены, я приспособила как крючок для одежды. Порадовалась, что в целях экономии купила простенький отрез, чтобы сшить самой второе платье, и застелила им видавший виды матрас. Он был сухой!

В куче мусора я обнаружила старый таз и кувшин. Отмыв, приставила их к крану на хромую тумбочку с отломанной дверцей. Выложила рядом купленное мыло, зубную щётку и крошечное полотенце.

Не поддающуюся преображению кучу обломков стащила за каменный угол. И выдохнула. В комнате было чисто! Часы вдалеке пробили шесть: пора рассмотреть, наконец, книги и замысловатые "учебные принадлежности", а затем и к ужину собираться. Я надела на себя новое платье.

Устала… Присяду на минутку.

Вдруг дверь в комнату открылась, вошла леди Элбери. Один взгляд на мои старания. Брови сдвинулись к переносице.

— Да что ты себе позволяешь?!

Грозный окрик и хлопок в ладоши заставил меня подскочить с кровати.

— Не ты! — рыкнула элегантная леди совсем не похоже на себя. — Быстро исправить!

И в мгновение ока старая кровать превратилась в новую. Матрас удвоился в толщине и сам собой накрылся белоснежной простыней, плюхнулась сверху подушка, из воздуха вылетело красное покрывало, заправив кровать.

Над окнами со звоном колец шмякнулись и присоединились к стенам карнизы со шторками. Залысины на коврике заросли, превращая его в совсем не старый шерстяной, с замысловатыми узорами.

Жуткий угол с ржавым краном скрылся в сизом тумане, там что-то зашуршало, завертелось, лязгнуло, и я увидела, протирая глаза, изящную белую тумбочку на изогнутых ножках со шкафчиком и раковиной, фарфоровый кувшин и даже небольшую сидячую ванну.