К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ) - Княжина Елена

«Такого» – только если сама попросишь» – отдалось густым хрипом в голове. Сложно представить, что должно произойти, чтобы я попросила об этом демона ада.

Да что вообще может быть у черта за важный проект?! И зачем он приехал в мой университет и прикинулся профессором? Думать об этом сейчас не хотелось. Этот день выпил меня. Залпом, до дна, не закусывая. Оставил лишь перепуганную оболочку, которой пора было придать горизонтальное положение.

Как демон и сказал, в шкафу нашелся темно-синий флисовый плед. В остальном же мне предлагалось ночевать в спартанских условиях – ни подушки, ни постельного белья. Но котлов со сковородками поблизости тоже не было, так что грех жаловаться.

А еще… В квартире было тихо. И я неожиданно поняла, что смогу заснуть – даже при всей своей нелюбви к новым местам. Впервые за неделю я глядела в потолок и слушала собственные мысли, а не лязганье шпингалета, с которым играется Ваня, и не причитания Вальки.

Стыдно признавать, но жалобы сестры меня порядком утомили. Приходилось каждый раз напоминать себе, что она, а не я – жертва обстоятельств.

Наверное, останься на ней хоть какие-то ссадины или синяки, мне было бы проще. Но Валька выглядела вполне цветущей, а племянник – живым, всем довольным мальчуганом. Все мое существо противилось жалости и кричало о подвохе, но я никак не могла нащупать разгадку. Понять причину собственного совсем не родственного равнодушия. Нельзя так. Мы же семья.

Спустя пять минут я совершила еще одно неприятное открытие. Диван был отвратительным. Просто пыточный агрегат какой-то, созданный специально для адских мук!

Еще полчаса попыток найти хоть сколько-нибудь удобную позу не привели к успеху. Фыркая и посылая в небо возмущенные мыслеобразы, я сползла на мягкий ковер, укрылась пледом, подложила ладони под щеку… и отключилась.

Глава 4

Меня разбудила тупая боль в шее. Мышцы выражали бурный протест против спонтанной ночевки на полу. Надо в следующий раз озаботиться хотя бы подушкой. Диван показал себя как полностью негодный, так что спать приблудной дворняжкой на коврике мне предстоит весь месяц.

В свете отданной черту в ломбард души и внезапного бытового рабства это казалось не самой крупной моей неприятностью, так что я даже жалеть себя не стала. После прогнувшейся до пола пружинной кровати в общежитии, которая натужно скрипела при каждом повороте и будила мою соседку, мягкий ковер был не самой плохой альтернативой. Просто нужна подушка или что-то в этом роде.

И еще массаж. Боже, как же хотелось ощутить сейчас на плечах умелые руки с шершавыми пальцами, разгоняющие тепло по коже и ласково разминающие шейные позвонки…

– Свари кофе, Олеся, – раздалось чуть осиплое откуда-то сверху, и я в ужасе подскочила с пола.

Дрейк стоял у окна, за которым серела предрассветная Москва. Уже упакованный в белоснежную рубашку, галстук и темные брюки. На спинке дивана черным пятном лежал пиджак классического кроя. Сегодня Демон Ада выглядел куда официальнее, чем вчера. Я даже на секунду прониклась важностью его проекта.

Я спросонок потерла отлежанную щеку. И что он там от меня хотел?

– Он хотел кофе, – ответил черт.

Значит, эффект чтения мыслей еще не рассосался. Печально. И неловко. Ведь минутой ранее я думала про массаж, по степени обещанного наслаждения сравнимый с эротическим. Хотя… что я в этом понимаю?

– Я не умею, – пожала плечами и оглядела себя. Моя блузка была мятой. Ей пришлось отрабатывать пижамой.

– Хмм… Все умеют варить кофе, – он повернулся ко мне и недоверчиво склонил голову набок.

– Значит, все, кроме меня. Я не вру.

– Вижу, что не врешь, – Дрейк резко выдохнул. – Это проблема, Олеся.

Умеет он сделать утро «добрым». Зачем все так усложнять? То невидимая пыль ему взрывает мозг, то отсутствие кофе – серьезная, видите ли, проблема.

Сведенные над переносицей брови намекали, что умыться мне не дадут, и я вяло поплелась на кухню. Может, согласится на чай? Или намеренно сварить ему какую-нибудь бурду, чтобы Дрейк понял: помощница из меня так себе и вчерашний тест-драйв был не показателен? Авось и отпустит. В контракте ничего не было о том, какой именно по степени идеальности кофе я должна варить.

Лопатки щекотнуло недобрым взглядом. Пожалуй, не стоит так рисковать, учитывая, что «чертов черт» читает мои мысли.

– Умница. Верное решение.

– Я бы могла научиться, но у вас нет этой… турецкой медной штуковины, – протянула я и, порывшись в верхних ящиках, добавила: – И кофемолки тоже.

Он что, рассчитывал, что я умею вытягивать бодрящий нектар прямо из воздуха? Черт, подвид наивный. Редкий, но все же существующий экземпляр.

– Ладно… Потом решим этот вопрос.

Он тряхнул головой, и темные волосы упали на глаза. Дрейк отбросил их ладонью назад, да так и завис с рукой на голове, жадно всматриваясь в пейзаж за окном. Сквозь московскую унылую серость пробивался яркий рассвет, отражаясь от зеркальных небоскребов и заливая кухню розово-оранжевыми отблесками. Я тоже зависла: глаза увязли в напрягшейся плечевой мышце, так дерзко обтянутой белой тканью. Офонареть.

– Лучше расскажи, почему ты на полу валялась? – глаза Дрейка променяли респектабельные, лоснящиеся, будто бы от масла, небоскребы на невзрачную меня.

– Диван неудобный, – просипела в ответ, пытаясь проморгаться. Надо как-то заставить себя отлипнуть. Стыдно так глазеть.

– Диван как диван! – недоуменно фыркнул Дрейк и опустил, наконец, руку, возвращая мне спокойствие. – Держи.

Он достал из заднего кармана джинсов узкий конверт и протянул мне.

– Что это?

– Аванс. Купи себе колготки.

Изумрудный взгляд упал на мои колени. Я тоже невольно опустила глаза. Колготки я вчера стянула и бросила в урну, так что перед нами двумя предстали мои голые ноги. Без ссадин и уже без намеков на бриллиантовую зелень.

– Вы… отпустите меня? – хотелось добавить «на волю». Со вчерашнего вечера не покидало ощущение, что я пленница в этих роскошных апартаментах с видом на «Москва-Сити».

Дрейк пару раз быстро моргнул и перевел взгляд на мое лицо.

– Ты не пленница, Олеся. Ты моя ассистентка. Думал, мы вчера прояснили этот момент, – он прочесал волосы пятерней и указал глазами на конверт. – К тому же, я поручаю тебе одно дело. Там лежит три квитанции. Из химчисток в разных концах города. Надо забрать вещи.

– Вещи?

– Пара рубашек, пиджаки, выходной смокинг… Не помню точно. Их сдавала предыдущая помощница, но, поскольку она бесследно исчезла, возвращать придется тебе.

– Почему в разных концах города?

– Откуда мне знать? Видимо, ей так было удобнее, – он пожал плечами. – Памятуя о твоем «топографическом идиотизме»… Есть шансы, что ты не заблудишься?

Я дернула плечиком и отвернулась к окну. Похоже, мне предстоял тот еще квест. Три химчистки в разных концах Москвы, в районах, где я ни разу не бывала.

Я не первый год жила в столице, но так и не научилась чувствовать себя здесь своей. Тушевалась от шума улиц, от толчеи в метро. Пугалась безобразно больших расстояний, когда приходится два часа качаться в тарахтящем вагоне, только чтобы сходить в гости к подруге. До сих пор умудрялась запутаться в перекрестьях разноцветных веток на карте и прозевать нужную станцию.

Так что вопрос черта был резонным. Как пить дать, заблужусь. А потом еще раз, и еще один.

– Вы разве не можете съездить сами? – я кивнула на окно, под которым ориентировочно располагалась парковка с его черным седаном. – Или… ну, не знаю… переместиться?

Сказала и хихикнула. Переместиться! Да я точно фильмов насмотрелась, раз решила, что этот отутюженный американский профессор умеет телепортироваться. Или…?

– Энергию стоит тратить лишь на стоящие вещи, – важно заявил нудный тип. – Для остального мне и нужна ассистентка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Подождите… Нет, я серьезно! У вас, у чертей, есть телепорты?