Крылья феникса - Матлак Ирина

— Вы что делаете?! — от возмущения пополам с изумлением я не смогла даже закричать и вопрос буквально просипела.

Поставив меня на мягкий ковер и не спеша убирать руки с моей талии, доктор ответил:

— Пол прохладный, ты можешь заболеть. А я, как доктор, не могу этого допустить.

Я была так ошарашена его действиями и поведением, что не обратила внимания, как он перешел на «ты».

— С чего же нам начать осмотр? — Теплые пальцы скользнули по моей шее. — Может, с этого? — мазнули по ключице. — Или с этого?

Он как будто забавлялся, следя за моей реакцией. Глядя в нахальные глаза, я почему-то не могла отвести взгляд. Они словно гипнотизировали, внутри рождалось ощущение, что они могут заставить сделать все что угодно… Но это ведь невозможно?

А потом мне вдруг показалось, что в них мелькнули блики жидкого золота.

Я хотела сбросить его руку, а то и вовсе влепить пощечину, но все, что могла — это только неподвижно стоять, смотря на него, как кролик на удава. Проклятье!

— Кхм-кхм, — неожиданно раздалось у двери хрипловатое покашливание.

Отвлекшись, доктор отвел взгляд, и странное оцепенение меня покинуло. Прерывисто вздохнув, я тоже посмотрела в сторону входа и увидела стоящего в дверном проеме… еще одного доктора. По крайней мере, белый халат на нем был точно такой же, как и на том, кто стоял около меня.

— Я вам не мешаю? — сложив руки на груди, саркастично осведомился мужчина.

Запоздало отступив от доктора номер один, я обхватила себя руками. Щеки запылали с новой силой, и, судя по ощущениям, к ним присоединилась шея.

Пришедший мужчина выглядел грубоватым — коренастого телосложения, с крупным горбатым носом и жесткими темными волосами, слегка тронутыми сединой. Тем не менее в настоящий момент он виделся мне куда менее опасным, чем стоящий около меня. У него, по крайней мере, взгляд был хоть и ироничный, но добрый.

Доктор номер один расплылся в улыбке.

— Поспи ты лишних пару минут, я бы возражать не стал.

— Всего пару минут? — пристально на меня посмотрев, доктор номер два выразительно приподнял бровь. — Странно, что ты так популярен у женщин.

— А ты не завидуй.

— Какого риаха, Кайл? — оторвавшись от дверного косяка, он подошел ближе. — Кажется, я просил не вламываться в мой кабинет в мое отсутствие.

— Я не вламывался. У тебя очень милая и сговорчивая помощница, которая сегодня утром любезно отдала мне ключ… и не только ключ, впрочем…

— Избавь меня от подробностей, — отмахнулся доктор номер два. — И от своего присутствия тоже избавь, сделай милость.

— Не будь занудой. Мне просто было любопытно взглянуть на особу, наделавшую такой переполох.

Пока происходил этот разговор, я делала выводы. Точнее, один самый главный вывод: доктор номер один — никакой не доктор! А просто… просто хам, нахал, непроходимый наглец и еще куча нелестных бранных определений!

Ну почему я не поняла этого раньше?

— Девушка, можете одеться, — наконец внимание настоящего доктора снова обратилось ко мне. — Уровень современной медицины позволяет пациенту не раздеваться при осмотре.

Я буквально задохнулась от возмущения и обратила на «кучу нелестных бранных определений» негодующий взгляд, на что тот ответил мне гаденькой ухмылкой. Все эти эпитеты так и крутились на языке, но одевание стало для меня первостепенным. Круто развернувшись, я стремительно скрылась за ширмой и, сгорая от стыда, принялась надевать платье.

ГЛАВА 4

Когда я вновь вышла из-за ширмы, светловолосого наглеца в кабинете уже не было. Доктор, представившийся господином Шайном, пригласил меня присесть, а затем перешел непосредственно к осмотру. На мое удивление, он не задавал никаких вопросов. Как вскоре выяснилось, карта со всеми имеющимися на меня данными уже лежала у него на столе. Во время самого осмотра я не испытывала ничего, кроме легкого тепла, исходящего от ладоней доктора, которыми он водил над моей головой. Затем он брал меня за запястья, заставлял подниматься и снова садиться, клал руки мне на плечи и касался затылка. Все эти действия заняли всего минут десять, после чего он сел за стол и, раскрыв карту, некоторое время ее изучал.

— Здесь сказано, что у вас всего одна искра, — подняв на меня глаза, произнес господин Шайн. — И та слабо выраженная. Все верно?

— Да, — подтвердила я.

— В таком случае вынужден констатировать, что в центре, где вас проверяли на уровень искр, работают крайне некомпетентные специалисты.

Я несколько напряглась:

— Что вы имеете в виду?

— У вас две вполне ярких искры. Я бы даже сказал, они почти «абсолютные», как мы называем искры, обладающие чистым ярким свечением.

— Но этого не может быть. — Такой факт не желал укладываться в голове. — Вы не можете ошибаться?

— Милочка, — в тоне доктора звучала снисходительность, — ошибиться могли неучи, которые осматривают детей из простых семей спустя рукава. Это, к сожалению, встречается сплошь и рядом. Заключение, сделанное относительно вас, было неверным, и я вам по-человечески сочувствую. С двумя искрами ребенок может претендовать на обучение в школе с магическим уклоном. Но вы учились в обычной, ведь так?

Переваривая неожиданную информацию, я медленно кивнула. Это действительно обидно — прожить столько лет, думая, что не обладаешь необходимым количеством искр, чтобы иметь возможность получить хорошее образование и высокооплачиваемую работу.

Так уж устроено наше общество — чем больше искр, тем больше возможностей устроить свою жизнь.

Да, это и впрямь обидно… было бы, не будь я уверена, что никакой ошибки при моем первом осмотре не было. У меня и впрямь имелась всего одна тусклая искра. Потому что случайно ошибиться можно один раз, но не два.

Во второй раз мою искру проверял доктор во время той самой, наградившей меня ямками болезни. Тогда мне было очень плохо, температуру сбить не удавалось, и доктор использовал мой крошечный магический запас для того, чтобы побороть инфекцию. Он знал, что у меня одна искра, и, если бы обнаружил обратное, сказал бы об этом родителям.

— Скажите, доктор, — немного неуверенно проронила я, — а бывают случаи, когда количество искр изменяется? Когда число, данное человеку от рождения, увеличивается?

Опустив подбородок на сцепленные в замок руки, доктор усмехнулся:

— Нет, милочка, такого не бывает, это противоречило бы всем законам природы. Количество искр может меняться только у фениксов — да и то не увеличиваться, а уменьшаться, когда феникс выгорает. И такие случаи единичны. Насколько мне известно, за все время существования Артогана их было зафиксировано всего два. Так что не забивайте голову ерундой. Как я уже сказал, при вашем первом обследовании была допущена ошибка, вот и все.

Спорить я не стала. Быть может, он и прав. Да и не важно это все… Совсем скоро мне нужно быть в главном зале — вот что сейчас по-настоящему важно!

Когда доктор меня отпустил, прежде чем уйти, я рискнула задать еще один вопрос:

— Простите, вы… не могли бы сказать, кто сегодня прикинулся вами?

Господин Шайн мгновенно посерьезнел и, внимательно глядя мне в лицо, предостерег:

— Держитесь от него подальше. Его зовут Кайл Снэш. Думаю, не стоит пояснять, чем знаменит дом, выходцем которого он является?

Не сиди я, наверное, ноги бы подкосились. Возникло желание нервно рассмеяться — ведь я сразу подумала, что он похож на феникса. А он и есть феникс! Происходящий из одного из сильнейших домов, славящийся своим непростым характером и тянущимся за ним шлейфом разбитых женских сердец.

Пресветлый, помоги! Неужели это и впрямь был он?!

— Привыкайте, мисс Трэйндж, — правильно поняв мое состояние, хмыкнул доктор. — Теперь вы часто будете видеть фениксов. И напоминаю, что более я вас не задерживаю.

Из кабинета я выходила на негнущихся ногах. Внутри словно натянулась тугая струна, только тронь — зазвенит. Но мое состояние уже не было вызвано растерянностью или смущением, нет. Только возмущением из-за испытанного унижения! Пресыщенный жизнью, привыкший получать все, что пожелает, он смотрел на меня как на забавную зверушку. Даже тот факт, что он феникс, один из первых защитников империи, не мог пересилить моей к нему антипатии.