Эмили Картер. Черный оракул (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна

Глаза длинноволосого мужчины как-то странно блеснули, будто ему не понравились слова сына. Подойдя к разворошенной кровати, он оглядел ее, словно желал сесть, но его остановил мусор и пыль. Брезгливо поморщившись, Десмонд прошелся по комнате, остановившись прямо перед сыном.

Сейчас, когда эти двое стояли друг напротив друга, можно было заметить, что Рейн немного выше и плечистее отца. Да и в остальном сходство почти не улавливалось. Впрочем, несмотря на внешнюю непохожесть, в них все равно чувствовалось нечто одинаковое. И не понятно было, что это такое. To ли дело во взглядах, бросаемых друг на друга, то ли в едва уловимой силе, черным маревом кружащейся вокруг них.

— Я узнал, кто стоит за убийством молодых ведьм, — произнес Десмонд, рассматривая своего сына.

Рейн качнул головой, отворачиваясь от отца и снова подходя к окну. Ему не хотелось, чтобы Десмонд увидел легкую горечь на его лице.

— Это не новость. Я и сам знаю, кто их убивает. Это дело рук Келина Тер Холла.

— Все не так просто, Рейн, — перебил его Десмонд. Подойдя ближе, он положил руку на плечо сына и сжал пальцы.

— О чем ты? — спросил удивленно Рейн, мельком глянув на пальцы отца на своем плече. Отходить он не спешил.

— Келин уже пять веков работает на Совет, — произнес Десмонд так, словно это что- то должно было сказать Рейну. Впрочем, он был полностью прав. — Они чем-то крепко держат его.

— Что? — удивление на лице Рейна прошло довольно быстро. Если бы Десмонд знал своего сына хуже, то и вовсе ничего не заметил бы. — Но зачем подобное Совету?

— Держи, — Десмонд жестом фокусника достал из воздуха папку и передал ее Рейну.

— Это все, что я смог узнать по этому делу.

Рейн недоверчиво подхватил документы, а потом, еще раз взглянув на отца, раскрыл папку и впился взглядом в строчки.

— Ничего не понимаю, — пробормотал молодой мужчина, перелистывая дела убитых ведьм. — Что ты этим хочешь сказать, отец? Я и сам все это знаю, не зря ведь уже который месяц пытаюсь поймать этого ублюдка.

— Ты не туда смотришь, — фыркнул Десмонд. — Посмотри на этих ведьм внимательнее. Ничего не замечаешь?

— Все равно не понимаю, — сдался спустя минут пять Рейн. — Ведьмы как ведьмы. Все нераскрытые, слабые.

— Розмари Браун, — произнес Десмонд, пролистал папку и постучал пальцем по фотографии.

На снимке была изображена светловолосая и светлоглазая девушка.

— Но… — Рейн хотел спросить, что делает обычная девушка в этой папке, ведь все знали, что ведьмы и колдуны бывают только кареглазыми и темноволосыми, но пораженно замер. — Почему я раньше не обращал на нее внимания? Даже сейчас, пролистав папку, я сразу ее не увидел, а ведь не мог не заметить ее отличие.

— Все просто, — хмыкнул Десмонд. — Заклинание забвения, наложенное на ее имя. В данный момент мир полностью уверен, что такой девушки никогда не существовало. Кроме нескольких человек, конечно же. Кроме нас с тобой о ней помнит только Совет. Даже Келин уже забыл о своей жертве.

— Но зачем такие сложности? — спросил Рейн, а потом сам и ответил: — Неужели оракул? Только у них внешность отличается от привычной ведьмовской.

 Десмонд засмеялся.

— Всегда знал, что ты у меня умный. Верно, она — оракул. Вернее, была им. Еще вернее, она была нераскрытым оракулом. Посмотри сюда, — мужчина опять проделал тот же трюк, вытащив прямо из воздуха еще одну папку.

Открыв ее, Рейн принялся внимательным образом рассматривать лежащие в ней документы.

— Двадцать девять, — произнес Десмонд, смотря на задумчивого сына. — Именно столько оракулов родилось за последние пять сотен лет. И ни один из них не дожил до раскрытия своего дара.

— Но зачем все это Совету? — хмуро спросил Рейн, отдавая отцу обе папки. Ему хотелось почитать их более внимательно, но он понимал, что хранить у себя такую информацию слишком опасно. — Впрочем, это и так ясно. Только оракул может назначать новых членов Совета. Им явно не хочется терять власть.

Десмонд покивал, соглашаясь. Обе папки, оказавшись в руках мужчины, вспыхнули, за пару секунд сгорая в синем пламени.

— Но это не объясняет убийство других ведьм, — произнес Рейн.

— Плата Келину, — произнес Десмонд. — Пять сотен лет назад Совет заключил с этим древним гакири сделку. Они разрешают ему время от времени охотиться, а он убивает нужных им людей.

— И сколько? — поинтересовался Рейн, неотрывно глядя на отца.

— Пятнадцать нераскрытых ведьм. За каждого убитого им оракула. Сомневаюсь, что сам гакири понимает, кого он время от времени поедает.

Рейн злобно выругался.

— Совету нет до них дела, — продолжил Десмонд. — Они считают их кем-то вроде обычных людей, которые не имеют к Изнанке и границе никакого отношения. Какая разница, сколько их погибло? Там люди умирают тысячами каждый день.

— Но они все равно ведьмы, — не согласился Рейн. — Они хранят равновесие, пусть и не знают об этом. Даже с нераскрытыми силами, они все равно поддерживают Полог. Из-за жажды власти членов Совета серая граница потеряла уже четыреста тридцать ведьм за последние пять сотен лет. Это… слишком большая плата, — выдохнул он.

— Согласен, — кивнул Десмонд. Сложив руки за спину, он перекатился с носка на пятку, а потом еще раз прошелся по комнате, явно что-то обдумывая. — Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что в этом веке у нас есть отличная возможность отстранить зарвавшийся Совет.

Мужчина пристально взглянул на сына, словно все еще в чем-то сомневался.

— Как ты знаешь, в обычных условиях оракулы появляются редко. Их продолжительность жизни очень велика. Сразу после смерти одного рождается другой. Именно поэтому за последние пятьсот лет родилось так много оракулов. Природа и магия не терпят пустоты. На место погибшего приходит другой. Обычно оракулы рождаются со склонностью к светлой магии. Но иногда рождается темный, или черный, оракул.

— Я никогда не слышал о таком.

— Конечно, не слышал. Ведь последний такой оракул рождался несколько тысяч лет назад. — Десмонд помолчал некоторое время, будто размышляя о чем-то, а потом продолжил: — Это особенные люди. Белые оракулы видят лишь тени будущего, а черные могут предсказать все до мельчайших подробностей. Я попытался найти о них хоть что-то, но мало информации уцелело. Такое ощущение, что Совет постарался вымарать о них все, что только можно. Но даже так, кое-что мне все- таки удалось узнать.

Рейн вопросительно вскинул брови, явно заинтересовавшись рассказом отца.

— Эта охота на белых оракулов началась не просто так, — Десмонд взглянул на сына. — Совет, убивая всех рожденных белых, искусственно создал все условия для появления черного. По всем подсчетам, он должен быть тридцатым.

— To есть, — Рейн кинул хмурый взгляд в окно, — следующей жертвой будет черный оракул?

— Не думаю, что Совет желает убить его, — фыркнул Десмонд. — Не для этого они приложили столько усилий. Его будут искать. А когда найдут, запрут и будут пользоваться его даром на полную мощность. Сомневаюсь, что после этого Сопротивлению удастся и дальше вставлять палки в колеса Совета.

Сказав это, Десмонд внимательно взглянул на сына, словно желал что-то прочесть в его лице. Но Рейн смотрел прямо и твердо, даже не вздрогнув при упоминании армии Сопротивления.

— Держи. — Новый лист снова появился прямо из воздуха. — Тер Холл явно нацелился на эту ведьму.

— Откуда ты знаешь? — спросил Рейн, рассматривая черноволосую и темноглазую девушку.

— Взломал его аккаунт на «Знакомствах», — Десмонд пожал плечами. Заметив чуть ошарашенный взгляд сына, он возмутился: — Что? To, что я родился больше тысячи лет назад, не означает, что я не умею пользоваться техникой этого времени.

После этих слов Десмонд сменил облик, вновь став котом.

— Будь осторожен, — посоветовал он и выпрыгнул прямо в окно.

Выглянув на улицу, Рейн только и успел заметить, как черная кошачья тень скрылась в подворотне, словно поглощенная ночной тьмой.