Укуси меня (СИ) - Хард Леона

- Я могу сделать с тобой все что пожелаю, поэтому лучше не переходи мне дорогу. Если еще раз раскроешь свой рот в мой адрес, то расплата будет пожестче. Поверь, мне под силу сделать любые самые ужасные, не реальные вещи, после которых ты не сможешь больше смотреть людям в глаза, а начнешь трусливо и унизительно прятаться по норам и плакать. Но сегодня у меня хорошее настроение и на первый раз Жучка прощена. Надеюсь, мы достигли соглашения?

Молчу на вопрос, поскольку мы достигнем соглашения, когда он станет импотентом! Хочу именно эту фразу прокричать в полноту легких, но торможу себя, понимая глупость эмоций и оскорблений Змея. Заставляю себя остыть.

Укус 

POV Мора

После гипноза меня лихорадит, нападает вселенская слабость, очень сильно тянет упасть лицом на землю, но несмотря на неприятные ощущения, поднимаюсь с колен. Пошатываюсь. Чувство, будто голову недавно разрезали скальпелем, а потом провели незапланированную операцию на мозге. Знатно развлеклись с моими мыслями и телом.

В душе понимаю, что угрозы представителю рода Ситхе - это самое жестокое самоубийство, но не могу оставить поведение Змея без ответа. Я не позволю ему притронуться к Заре и осквернить ее своими грязными, скользкими руками. Это я - толстокожая, ко всему привыкла, а подруга - нет. Она у меня единственная вживых кроме бабушки.

- Слушай ты… самовлюбленный, надменный Ситхе, ты мне даром не нужен. Не думай, что это была попытка привлечь твое внимание. Сейчас мне тоже хочется дать тебе одно единственное обещание. Если еще раз ты подкатишь яйца к Заре, то я отрежу тебе эти самые яйца и член, после чего закопаю их где-нибудь в лесу. Не знаю, как это сделаю! Честно, не представляю, как пройду через твою охрану, но клянусь, что сдержу обещание!

Я это говорю честно, уверенно в собственных силах и раз уж пообещала, то непременно исполню.

После угрозы ожидаю любой ярости, но наблюдаю странную реакцию у перевертыша. Змеиный зрачок быстро-быстро «перебегает» по моему лицу, словно ищет что-то невидимое, скрытое внутри. Не понимаю его неожиданной реакции на угрозу, но стараюсь не смотреть в его глаза, отчетливо понимаю, что могу попасть под гипноз. И скорее всего он именно это и желает сделать. Вновь сломить волю и унизить.

Змей хватает меня за волосы, натягивает их, а после шарахает мое тело об свое. Словно вдалбливает в прочный, непоколебимый камень. От удара воздух вышибает из груди.

- Не трогай меня, Змей! - выплевываю пренебрежительно и напоминаю специально для него - простую истину. - Ты лапаешь блохастую Жучку!

Для его Эго это должно быть хуже смертной казни, но уловка не срабатывает, наоборот змей выглядит взъерошенным или заинтересованным. Чтобы Шакса кто-то заинтересовал, кроме него самого? Не верится…

- Пусти меня, - я пытаюсь наивно вылезти из его объятий, скинуть скользкие лапы, но не удается выбраться. Только устаю, выбиваюсь из сил, а в ответ на попытку вырваться волосы натягиваются до предела и становится больно.

- Смотри на меня! - приказывает.

Вместо послушания делаю все в точности до наоборот, жмурюсь настолько сильно, что перед глазами начинают мерцать серебристые блестки.

Разбежался. Чтобы я добровольно посмотрела в змеиные глаза и попала под гипноз? Нет уж! Дважды на одни грабли не наступаю.

- Я приказал смотреть на меня, блохастая! - после повторного приказ я наоборот лицом вжимаюсь в его грудь, а грудью - в его живот. Таким образом не заставит посмотреть на себя.

- Странный эффект дежавю. Мы точно не знакомы? - с ощутимым подозрением спрашивает и тогда я перестаю жмуриться, распахиваю веки и смотрю в его грудь, обтянутую футболкой и нервно сглатываю.

Про себя анализирую, чем могла себя выдать? Я уже угрожала кастрацией? Вряд ли. Раньше между нами был своеобразный мир.

Не успеваю закрыть глаза. Шакс пользуется внезапной мысленной запинкой, берет меня за горло, слегка сдавливает его, после чего запрокидывает мою голову и смотрит...

Сразу попадаю в странную ловушку. Вертикальные зрачки буквально прожигают и проходят глубоко внутрь.

Глупый Шакс, там пустота вместо воспоминаний. Давным давно эти воспоминания на пару со своим лицом я торжественно сожгла и похоронила. На могилу поставила надгробный камень и написала: «Да, пусть Мора покоится с миром, аминь.»

Шакс несколько секунд пристально смотрит, но первый отводит взгляд, отвлекаясь на посторонний шум. А я не сразу замечаю, что мы уже не одни, поскольку у меня не такой хороший нюх и слух, как у чистокровного перевертыша.

Среди шороха листьев и гула голосов вскоре слышу звериное громкое рычание. Поворачиваюсь, но не успеваю увидеть гостя, потому что Шакс - зараза толкает меня в грудь, и я падаю навзничь лицом в траву.

Проклинаю змея, пытаюсь подняться, а позади вновь доносится утробное волчьей рычание. Поворачиваюсь и вижу, как клацают клыки, а в следующую секунду мощные челюсти черного Волка смыкаются на правой руке Шакса. Доносится чудовищный хруст костей, но в целом конечность выдерживает нагрузку и остается на месте.

Змей после нападения на секунду теряется. Под воздействием Волка, дергающего его за руку и пытающегося оторвать конечность, наклоняется и не может разогнуться. Матерится и что-то говорит черному Зверю, после чего, не задумываясь, вырывает руку из массивной пасти с клыками. Рывком сдирает собственную кожу, обнажая розовое мясо от запястья и до локтя.

Волк не сдается, прыгает на змея и двумя лапами встает ему на грудь, рычит, дергает головой и делает постоянные выпады, желая вновь вцепиться зубами в соперника, но только теперь в горло, а не в руку.

Шакс удерживает Волка за шею на расстоянии от себя и не дает укусить. Получив преимущество, он сам делает странный выпад головой, вонзая клыки в лапу перевертыша. Скатывает мгновенно ослабевшего Волка на бок, а сам поднимается с травы.

Волк визжит, дергается, жалобно скулит и бьется в судорогах. Даже просто смотреть тяжело на мучения животного, не то, что слышать.

Я поднимаюсь с травы и бегу к Волчонку. Подсознательно уверенна в том, что именно Альберт пришел на помощь. Никто бы другой не осмелился.

Сажусь возле Волка, аккуратно кладу большую морду к себе на колени:

- Альберт, это ты? - на вопрос естественно нет ответа, но черный влажный нос вымученно утыкается в мою ладонь, словно говоря: "Погладь, пожалей, мне больно".

С удовольствием выполняю просьбу и глажу черную шерсть. Одновременно успокаиваю Волка и смотрю на Шакса. Змей занят тем, что матерится и плюется, словно в рот попало что-то невкусное. Окровавленной рукой, разодранной до мяса, он, забываясь, иногда вытирает свои губы и клыки. Но от этих действий все его лицо теперь в ужасных разводах крови. Страшное зрелище.

- Фу, бл*, вонючая псина! - змей ни на что не обращает внимания. Его заботит только то, что пришлось укусить пса. Теперь набирает слюну и выплевывает ее как можно чаще на траву, смывая вкус чужой крови и запах Волка.

- Что ты с ним сделал? - спрашиваю.

От того, как Альберт жалобно скулит, мне хочется Шаксу сделать очень больно. Надавать ему оплеух и даже то, что у него изуродована правая рука меня не успокаивает.

- Укусил, если не заметно. Поганая псина! Твой ебарь, что ли? - бесится змея и не может никак успокоиться. На его специфический вопрос о наших отношениях с Альбертом умалчиваю, да и ему не сильно интересно, потому что он почти сразу возвращается к мыслям о себе любимом. - Мне бл* гораздо интереснее, как он прошел через моих охранников?

- Фу, бл*, вонючая псина! - змей ни на что не обращает внимания. Его заботит только то, что пришлось укусить пса. Теперь набирает слюну и выплевывает ее как можно чаще на траву, смывая вкус чужой крови и запах Волка.

- Что ты с ним сделал? - спрашиваю.

От того, как Альберт жалобно скулит, мне хочется Шаксу сделать очень больно. Надавать ему оплеух и даже то, что у него изуродована правая рука меня не успокаивает.