Развлечение для магов (СИ) - Федорова Екатерина Владимировна "Екатерина Федорова-Павина"

— Почему ты не захотела быть представленной государю? — размеренно спросил Олонецкий.

— Это не то, чего я желала, — сипло прошептала Веденея, глядя на его руки. Верней, на манжеты, украшенные бахромой мягко изгибавшихся ростков. — Я пришла на бал не только ради мести. Я собиралась… хотела поговорить с вами.

— О чем? — уронил Олонецкий.

Подобраться так близко, как подбирается любовница, пронеслось в уме у Веденеи.

Она согласилась на это, когда давала клятву Маре-Ладе. Хоть и не знала, как мерзко это будет. Там, в храме, все казалось иначе. Каждая дама спит с мужчиной после свадьбы, ни одна от этого не умерла. Все равно ее главное достоинство уже отдано. Силы больше нет. И она согласилась.

— О вас, — выдавила Веденея. — Я хотела поговорить о вас. Расспросить…

Олонецкий вдруг пригнулся и выдохнул ей в лицо:

— Я тоже пытаюсь расспросить. Но мое терпение уже на исходе. Как зовут знакомую, которая прислала тебе приглашение на бал Чарецких?

Он оперся одной рукой о левый подлокотник. Второй придавил ладонь Веденеи, вцепившуюся в подлокотник справа. И ростки жадно, щекочуще расчертили ей запястье. Были твердыми, как стальные булавки — хоть и не оставили царапин.

Я должна его чем-то отвлечь, подумала Веденея, сжавшись в кресле. Чтобы не выдать госпожу Перепелову, которой тоже могут устроить допрос. А от нее добраться до храма Мары-Лады.

— Я не знаю, как ее зовут, — сбивчиво соврала Веденея. — Я получила приглашение без имени. В конверте без подписи.

Олонецкий пренебрежительно бросил:

— И твоя родственница не сказала имени знакомой, которая запросто рассылает приглашения на княжеские балы? Чтобы ты знала, у кого попросить следующее приглашенье?

Ростки над ее запястьями легко крутнулись, высверлив остриями точки на коже. Не больно, но страшно.

— Я не спрашивала, — прошептала Веденея. — Я думала о другом. О вас. Я хотела заняться с вами развратом.

— Чем-чем? — насмешливо спросил Олонецкий, нависая над ней.

Веденея еще сильней вцепилась в подлокотник. Заставила себя сказать:

— Я хотела посмотреть, так ли хорош волостарь Олонецкий, как об этом шептались.

— Где шептались? — поинтересовался Олонецкий.

— На балах нашего дворянского собрания, — выдавила Веденея. — Я слышала там пересуды. Сплетни. Говорят, вы, волостарь Олонецкий, совершили с одной девицей нечто ужасное.

Она замолчала, не зная, что сказать дальше.

— Настолько ужасное, что ты решила это попробовать? — брезгливо обронил Олонецкий.

Но почему-то не стал обвинять ее во лжи. По щиколотке прошлась лоза — и мокрое тепло, скользившее вокруг голени Веденеи, сразу исчезло.

Господи, что я говорю, потрясенно подумала Веденея.

— Тут все ясно, Яр, — заявил вдруг Сигвич.

Голос его прозвучал низко, недовольно.

— Когда ты танцевал со второй вдовушкой, государь опять не заметил зеленых отсветов. Значит, причина не в этой провинциалке. А к нам она приставала, чтобы прославиться. Завтра имя госпожи Ильинской будет у всех на слуху. И ей поступят щедрые предложения. Госпожу выгнали из дома, поэтому она собралась в содержанки. Думаю, мы должны помочь даме. Но я настаиваю на своем праве гостя. После меня ты ее получишь чистенькой, как из ванны.

Веденея похолодела. Произнесла, запинаясь:

— Нет, я не хочу…

Ростки пощекотали запястье, Олонецкий смотрел ей в лицо — из-под широких бровей, внимательно. Губы у него кривились в брезгливой усмешке, зеленые прожилки в карих глазах стремительно набухали.

— Я передумала, — бросила Веденея срывающимся голосом, переводя взгляд с Олонецкого на Сигвича. — Отпустите меня, прошу вас. Я никому ничего не скажу.

Оба мага засмеялись. Олонецкий неожиданно разогнулся, отпустив ее руку, и кресло резко качнулось назад. Запрокинулось, балансируя на задних ножках.

Колени Веденеи взлетели вверх, она завалилась на спинку кресла. Но тут же подскочила, подобрав под себя ноги — и встала на кресле во весь рост.

Вокруг уже поднимались побеги. Тянулись от ковра, покачиваясь в воздухе коричневато-зелеными змеями. Поджидая ее.

А Сигвич, сидевший напротив, поднялся.

Я не хочу этого, в ужасе подумала Веденея. Чтобы сказала матушка? Она бы призвала к благоразумию…

— Разве могут маги высшего круга думать сейчас о развлечениях? — пискляво объявила Веденея, раскинув руки, чтобы устоять на шатком кресле. — Государь в опасности. Он перестал видеть зеленую магию. Его сила, Праведное Око, теперь ослепла на зеленую сторону. Может, уже завтра Дмитрий Васильевич не увидит, как кто-то из магов Зеленого…

Она испуганно осеклась, осознав, что почти открыто обвинила магов Зеленого Листа в измене. И все это — перед одним из зеленых магов.

Зато Сигвич отвел от нее взгляд. Посмотрел на Олонецкого, протянул:

— Каждый раз, когда она открывает свой ротик и говорит очередную глупость, я смеюсь про себя. Но потом в уме что-то щелкает. Ты говорил про опалу, Яр. Может, это подстроил один из твоих родственников? Поэтому государь перестал видеть отсветы зеленой магии? Отсюда и ваша опала, и отсутствие приглашений, которые получили все маги высшего круга?

— Это невозможно, — сердито сказал Олонецкий.

Ростки на его манжетах яростно колыхнулись.

— Сделай такое один из моих родственников, его ждала бы смерть. А казнь утаить невозможно, Игорь. Я бы это знал.

— Ты прав, — согласился князь. — До меня тоже дошли бы слухи. Что ж, хватит догадок. Я устал спрашивать, я возьму сам. Потом отправлюсь спать, и она до утра останется с тобой…

— Если с государем что-то сделали, то это случилось недавно, — в панике взвизгнула Веденея, пятясь по спинке кресла, поднимавшейся сзади покатой горкой.

Надо задержать их разговорами, пролетело у нее в уме. Может, прикосновение Мары-Лады все-таки сработает? Или случится что-то еще, и магам станет не до нее?

— Вспомните, когда в последний раз вы приезжали в столицу, волостарь Олонецкий, — задыхаясь, потребовала Веденея. — Что тогда случилось? Может, с этого все началось?

— Тогда случились похороны старой государыни, — буркнул Олонецкий. — Было это четыре месяца назад. И тогда я совратил девицу Карякину, о чем теперь знают даже в твоей глухомани, госпожа Левинская. Да еще Дива сумели подманить девичьим сиянием…

Они с Сигвичем внезапно переглянулись. Веденея пролепетала:

— Див, это кто?

— Дмитрий Васильевич, — вполголоса бросил Олонецкий. — Наш венценосец.

— Госпожа Кошкинская, — произнес неожиданно Сигвич. — Ее семья не из высшего круга. Однако отец, дольничий Кошкинский, служил в охране старой государыни. Та хотела женить Дива, а он все тянул со свадьбой. Но после смерти матери начал ухаживать за Кошкинской. И недавно объявил о помолвке. А теперь он ослеп на зеленую сторону, как выразилась наша будущая содержанка. Интересно…

— Выходит, если я замыслю что-то против Дива, он ничего не увидит, — перебил его Олонецкий. — Его Праведное Око окривело. Но маги его охраны этого не знают. Иначе меня не пустили бы в зал, где Див развлекал свою Кошкинскую. Я бы сказал, что кто-то хочет подставить магов Зеленого Листа, однако нам велели не соваться в столицу. При этом венценосец взирал на меня спокойно. Обмануть его Праведное Око, подсунув не ту бумажку, невозможно. Или он подмахнул то послание в сердцах, разгневавшись на кого-то из зеленых, а теперь сожалеет и делает вид, что ничего не случилось?

В уме у Веденеи мелькнуло — так магам Зеленого Листа велели не приезжать в Иванград? Вот почему Сигвич упомянул об опале? И Олонецкого тут быть не должно?

Она судорожно вздохнула и выпустила складки юбки, которые подхватила, пятясь по спинке кресла. Затем нервно сцепила руки перед животом — неосознанно согнув локти так, как ее учили.

— Поосторожней с изящными позами, госпожа Левинская, — уронил вдруг Сигвич, глянув в ее сторону. — Иначе мне надоест думать, и я одарю вас водной лаской. Лучше дайте нам совет. Вы же хвастались, что способны давать советы, в отличие от девиц с сиянием? В какую сторону нам копать?