Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ) - Екатерина Слави
Повторюсь, я помнил о существовании шестого клана. Знание о нем было смутным и неясным, но даже его хватило, чтобы я чувствовал, что в Клане Воронов есть чужак — человек, чья духовная сила очень сильно отличается от духовной силы воронов. Я знал, что этот человек не принадлежит и к другим детям земли: духовная сила воронов, лисов, драконов и единорогов схожа — этот был другой. Но кто он?.. Я мучительно пытался вспомнить, мне казалось, еще немного — и я пойму, однако магия забвения скрывала от меня ответ.
Марис задумчиво покивал.
— Но недавно воспоминания о Клане Смерти по крупице начали возвращаться ко мне.
Он поднял голову, по очереди посмотрел на собравшихся.
— Шестой Клан. Дети черной луны. Дети исхода. Люди называли их Кланом Смерти. Почему? Есть две причины. В смерти они черпали свои силы, как вороны, лисы, единороги и драконы черпают силы из земли. И вторая причина… Как духовная сила Сапфиров несет в себе дар жизни, так духовная сила детей черной луны несет в себе смерть для всего сущего.
— Что за страшный клан? — спросил, хмурясь, Габриэль. — Неужели среди духов-предков были существа, наделенные такой ужасной силой?
Марис на миг задумался над его словами, потом ответил:
— Это правда, что все живое боится смерти. Но таковы законы бытия — где есть жизнь, там существует и смерть. Для мира, в котором мы живем, нет ничего ужасного в смерти, пока она существует в равновесии с жизнью. Зло возникает там, где нарушаются законы равновесия. Так случилось в прошлом. Однажды Клан Смерти решил преступить границы дозволенного — возвыситься над остальными кланами.
— Как драконы? — полюбопытствовал вдруг Ран-Ги.
Марис посмотрел на канрийского мага долгим взглядом, потом кивнул:
— Намного позже драконы тоже пытались нарушить законы равновесия, не считаясь с другими кланами и истребляя людей. Однако, объединившись, оставшиеся три клана смогли сдержать их стремление к единоличной власти над миром.
Он отрицательно покачал головой.
— Но Клану Смерти дети земли противостоять не могут — духовная сила последних иной природы. Только жизнь может противостоять смерти. Только дети неба могут остановить детей исхода.
Марис опустил взгляд.
— Это было давно. Клан Смерти возжелал сделать свое могущество безграничным. А так как их духовная сила питается от смерти — они устроили мор. Все земли этого мира были охвачены смертельными болезнями. А те, кто не умирал от болезней, умирал от голода, потому что земли стали неплодородными, а животные гибли от тех же болезней, что и люди.
Людей спас Клан Сапфиров. Магия возрождения остановила магию смерти, однако Сапфиры отдали ради этого почти все свои духовные силы — несколько дней во всем мире тогда шли дожди из синих сапфиров.
«…небо заплакало, и на землю посыпались ярко-синие прозрачные камешки — застывшие слезы неба. Поднимая их с земли, люди исцелялись, и вскоре болезни и голод ушли из Эфинии»…
— Слезы неба, — произнесла Равена, вдруг вспомнив историю, которую когда-то рассказывал ей отец. — Эфиния.
Марис кивнул.
— Похожие легенды о том времени сохранились у многих народов. — Он тяжело вздохнул. — Остатки своей духовной силы Клан Сапфиров потратил на то, чтобы предать забвению Клан Смерти. Забвение ослабляет, лишает сил — это должно было не позволить детям черной луны восстать снова.
«Так вот, почему дети черной луны так ненавидят детей неба, — подумала Равена. — Клан Сапфиров лишил их всего».
— Но так как жизнь и смерть неразрывно связаны между собой, — продолжал Марис, — магия забвения затронула и Клан Сапфиров. Люди в нашем мире начали забывать оба клана, пока память о них не стерлась совсем. И если о Сапфирах все еще помнили другие кланы, несмотря на то, что дети неба были забыты людьми, то дети исхода исчезли даже из памяти Четырех Кланов. И лишь хранители не забывали о том, что когда-то существовал шестой клан, но каким он был, что собой представлял — это знание было утеряно даже для нас.
— Вы сказали, что воспоминания о Клане Смерти вернулись к вам, — напомнила Равена. — Магия забвения утратила свою силу?
Марис мрачно посмотрел на нее и вздохнул.
— С тех самых пор, как два клана были преданы забвению, Сапфиры уснули вечным сном в Долине Поднебесья, а дети исхода не могли покинуть свои земли, настолько малы стали их духовные силы. Но в какой-то момент что-то изменилось. Хранители начали чувствовать в зримом мире присутствие духовной силы, природу которой нам было трудно опознать. Теперь я могу сказать, что это были дети черной луны. Каким-то образом Клан Смерти возвращал свои духовные силы. Они смогли проникнуть даже в другие кланы.
— Как это возможно? — спросил Натаниэль. — Как Тирон так долго мог притворяться одним из нас?
Равена дотронулась до его плеча.
— Ты рассказывал, что восемь лет назад здесь, в клане, тебя пытались убить, — напомнила она. — Магию, которую для этого использовали, не смогли распознать, потому что она не принадлежала ни к одному из известных тебе кланов. Тирон тогда уже находился здесь?
Натаниэль задумался на миг, потом кивнул:
— Да. Я помню Тирона с самого детства, поэтому не могу сказать, когда он появился в нашем клане.
— Похоже, именно он тогда пытался убить тебя, — предположила Равена, а потом непроизвольно повернулась голову в сторону Аласдера и встретилась с ним взглядом: — Видимо, он уже тогда решил, что для осуществления целей Клана Смерти, вторая семья воронов во главе клана подходит им больше.
Аласдер нахмурился и отвел взгляд; его лицо выражало непреклонность.
— Я не знал, — сказал он. — Не знал, что мой отец в сговоре с Тироном.
— Я верю вам, Аласдер, — поспешно сказала Равена и с тяжелым вздохом добавила: — И еще… Я хочу попросить у вас прощения, хотя и знаю, что это ничего не исправит.
Аласдер посмотрел на нее с удивлением.
— В тот день, когда мы разговаривали с вами возле книжной лавки, я не рассказала вам всего, потому что была
