Король, у которого не было сердца - Мэри Соммер

– А мне туда и надо. Просто пришлось сделать небольшой крюк.

– Ничего себе небольшой.

Справедливое замечание. Грэйс засунула в рот остатки лепёшки и принялась интенсивно жевать, это обычно помогало ей думать.

– А сколько времени нужно, чтобы добраться до Орблина от порта?

– Часов восемь, – сказал Квин, наблюдая за движением её челюстей.

– А отсюда?

– Часов восемь.

– Здорово, мы движемся по треугольнику. Хорошо бы встретиться в одной из его вершин.

Из глубокой щели в коре показалась маленькая зелёная ящерица. Она остановилась на миг, посмотрела на Грэйс одним глазом и быстро скрылась в траве под ногами. Даже без крыльев ящерица куда больше походила на каноничного дракона из её мира, чем грозные чудовища Норклифа. Эх, была бы сейчас здесь Жердь, она быстро доставила бы Грэйс куда нужно.

– И как мне теперь попасть в Орблин? – спросила она больше риторически, чем в надежде на конкретное руководство.

– Я могу отвезти тебя, – ответил Квин.

Грэйс поперхнулась.

– Правда?

– А разве ты не это хотела услышать в ответ на однозначные намёки?

– Вообще нет, – решительно возразила Грэйс. – Удивительно, но с недавних пор я всё время вызываю у случайных знакомых желание куда-нибудь меня подвезти. Только в отличие от других попутчиков тебя мне не хочется оглушить.

– Почему это? – Квин обиделся.

– У тебя лицо человека, не склонного к физическому насилию, – заявила Грэйс авторитетно, – я в этом разбираюсь.

На всякий случай она решила удостовериться и присмотрелась. У Квина был суровый, проницательный взгляд, тяжёлый подбородок и резко очерченные губы, которые не растягивались в приторной улыбке после каждой лживой фразы. А ещё у него были большие сильные руки, в которых Грэйс переставала чувствовать любого рода страх.

– Да, определённо, – резюмировала она, соединив то, что видела, и то, что чувствовала.

Квин всё это время тоже внимательно смотрел на неё, пытаясь, наверное, определить степень своего доверия. Наконец он решил:

– Я отвезу тебя в Орблин, но ты снова поедешь впереди.

– Почему? – спросила Грэйс, хотя такое положение во всех отношениях её устраивало.

– Так у тебя не получится оглушить меня тяжёлым предметом, – ответил Квин.

Грэйс не смогла сдержать смешок. Как ему удавалось шутить с таким серьёзным выражением лица? Или это не шутки?

Солнце встало, и между деревьями проникало достаточно света, но для Грэйс будто не совсем ещё рассеялась утренняя мгла, в которой прятались чудные видения. Они не пугали – это были особенные, светлые тени, которые находили в её душе неожиданно приятный отклик.

– Скажи, Квин, мы с тобой раньше не встречались? – Грэйс убрала от щеки камень, который уже стал тёплым, перебросила одну ногу через бревно и придвинулась ближе.

– Мы встречались вчера возле конюшни. Ты ещё пыталась накормить мою лошадь яблоком, а потом попросила передать сообщение.

Он чётко выговаривал каждое слово, будто имел дело с туго соображающим собеседником.

– Нет, – протянула Грэйс, – я не об этом. Ещё раньше?

Квин также сел на бревно верхом. Он взял Грэйс за подбородок и повернул к себе её лицо той стороной, которая неприятно саднила при попытке улыбнуться. Видимо, прохладный булыжник не возымел должного эффекта, иначе Квин бы так не нахмурился.

– Раньше я видел тебя на корабле.

Грэйс отпрянула.

– На корабле?

– Ты танцевала, – сообщил Квин. – Не хочу тебя расстраивать, но я музыки не слышал. Она играла только в твоей голове.

– Что? – Грэйс почувствовала, как щёки одновременно стали горячими и наверняка очень красными. – Так, сколько ещё человек за мной наблюдали?

– Я не наблюдал. Ты подозрительно промчалась мимо, и я проверил, не отправилась ли ты топиться.

Грэйс в притворном ужасе хлопнула себя рукой по губам.

– Ну уж нет. – Она быстро замотала головой. – Вечер у меня, конечно, выдался не из лучших, но не до такой степени.

Этот вечер вдруг переместился по мысленной шкале времени далеко назад и стал стремительно терять значимость.

– Между прочим, – добавила она, – у меня была музыка, и не только в голове. Сейчас сам услышишь.

Грэйс изобразила бровями интригующую многозначительность – как она надеялась – и принялась торопливо искать в сумке плеер. Она понятия не имела, зачем делает это, но желание произвести впечатление виртуозно заглушало предостережения здравого смысла. Выудив искомое, Грэйс вставила один наушник в собственное ухо, а другой протянула Квину. Повертев незнакомый предмет в руке, он повторил действие и выжидающе уставился на Грэйс.

– Сейчас я покажу тебе совершенно новый вид магии, с которым ты ещё никогда в жизни не сталкивался, – пообещала она, набрала полные лёгкие воздуха и нажала на кнопку.

Ничего не произошло. Ни один микрогерц не просочился из наушника наружу.

– Ну давай, – попросила Грэйс, щёлкая кнопкой, – ты же вчера работал.

Но это было вчера, а в сегодняшней развлекательной программе музыкальное сопровождение предусмотрено не было. Грэйс вытащила оба наушника и спрятала плеер в сумку до того момента, когда он проснётся в следующий раз.

– Это новый вид магии, – пояснила она, – он не всегда работает.

Квин сдержанно кивнул. Кажется, новый вид магии ему не понравился. В его взгляде читалось смятение, граничащее с физическими страданиями.

– Что? – Грэйс испугалась, что её несдержанность снова может повлечь за собой какие-нибудь ужасные, необратимые последствия.

– Сердце…

– Болит?

– Бьётся.

Грэйс почувствовала укол раскаянья. Она целиком сосредоточилась на собственных невзгодах и забыла проявить немного чуткости к человеку, который уже не раз так своевременно её выручал.

– Тебе надо отдохнуть, – категорично сказала она, – давай ты приляжешь немного, уснёшь, а я покараулю.

Квин отнёсся к этому предложению с весёлым скептицизмом.

– Я серьёзно, – заверила Грэйс, – мне ночью удалось поспать, я отключилась, пока мы ехали сюда, и теперь чувствую себя хорошо.

Она решительно встала и осмотрелась в поисках подходящего места для отдыха. Чуть в стороне, между деревьями, виднелась небольшая поляна, покрытая высокой сочной травой.

– Вон там. – Грэйс указала рукой в нужном направлении. – Сейчас мы только соорудим тебе подушку из чего-нибудь мягкого.

Квин тоже встал, но вовсе не для того, чтобы переместиться в место для отдыха. Он вдруг сделал резкий рывок к ней, и Грэйс сама не поняла, как очутилась на земле, придавленная сверху его телом.

– Можно, конечно, и здесь, – пробормотала она, – только я не совсем это имела в виду…

– Тихо. – Квин зажал ей рот рукой и замер. Его сердце и правда билось слишком сильно – Грэйс чувствовала удары на своей груди.

Звуки леса тоже притихли. Фрэй у воды перестал фыркать и навострил уши, птицы прервали песню. Даже ветер на миг задержался в листве, перестав её шевелить. И в