Юлия Фирсанова - Божественные маскарады
– Для всех, кто приходит проститься с покойной, это обязательный цвет, символ души, переходящей в следующую инкарнацию, – дала справку богиня.
– Что ж, понятно, – согласился Злат.
Принцесса не заметила никаких магических действий или других проявлений силы, но черно-зеленое облачение Повелителя Межуровнья в одно мгновение словно выцвело и стало серым.
– За время своего пребывания в Лоуленде я просто влюбился в ваш символизм. Расскажи мне еще что-нибудь об этом, – с легкой иронией попросил турист из Межуровнья.
– Как серое – символ перехода души, так и украшения из серебра связаны с духовной сферой, а золото – с миром плоти, физической стороной бытия, поэтому изделия из этого металла не надевают на похороны, ведь мы провожаем дух, а не скорбим по умершему телу, – охотно поведала Элия.
– То-то горе для франтов, – усмехнулся Злат.
– На церемонии обязаны присутствовать только родственники покойного и его душеприказчик, чтобы убедится в смерти клиента. Конечно, в день смерти дворянина известие доставляется письмом-телепортом во все дома Лоуленда, провинции и владения умершего. Если погибает кровный родич королевской семьи, церемония проходит в гроте Источника, для остальных, в зависимости от места гибели – или на площади Фонтанов, что тоже символично, ибо вода смывает зло самой тяжелой смерти, или в собственном поместье. Обычно на похоронах никогда не бывает много народа.
– Развлечение для узкого круга лиц, – с понимающей миной кивнул Повелитель.
Элия хихикнула:
– Еще бы: в шикарных нарядах не пощеголяешь, танцев не бывает, выпить не дадут, закусить тоже. Одна радость для поклонников спецэффектов – костер Источника.
– Я уже заинтригован. – Злат изобразил на своем лице неподдельный интерес. – Хочу собственными глазами увидеть единственное мероприятие Лоуленда, не сопровождающееся возлияниями и поглощением пищи. До сих пор я был уверен, что вы ухитряетесь всунуть сие действо в любой процесс.
Элия не выдержала и расхохоталась.
Все еще улыбаясь, она взяла Злата под руку, и они телепортировались на площадь Фонтанов, на которой уже стоял почетный караул, а вокруг было растянуто оцепление из стражников. Посреди площади на мраморном постаменте лежало тело леди Джанети, обряженное в ярко-красное платье без обычной золотой вышивки и обожаемых ею изумрудов. Огненные кудри женщины разметались по светлому мрамору в элегантном беспорядке. Покалеченное лицо леди-матери привели в порядок магическим заклинанием восстановления.
Издалека казалось, что темпераментная красавица просто немного утомилась, прилегла в столь странном месте и нечаянно уснула. А боги прибыли сюда, чтобы посмотреть на спящую, и облачились в серые одежды, дабы еще ярче сиял огонь красоты Джанети.
По площади прогуливались немногочисленные дворяне Лоуленда и провинций. Внезапные смерти длинной череды жен его величества были слишком обыденным явлением, чтобы ради этого отвлекаться от излюбленных развлечений Новогодья. Так что собрались в основном деловые партнеры Джанети, несколько поддавшихся сентиментальному порыву любовников, кучка злорадствующих недоброжелателей обоего пола, вассалы из владений леди, в том числе душеприказчик, худой суровый мужичок с крысиным личиком и громадным свитком в массивных сургучно-магических печатях. Горстка родственников, с которыми, впрочем, леди уже очень давно не поддерживала никаких отношений, толклась поблизости.
У постамента собрались практически все члены королевской семьи в традиционно сером. Энтиор и Мелиор красовались в элегантных одеяниях серого же цвета, сшитых запуганными портными по последней моде в кратчайшие сроки. Остальные предпочли не тратиться на обновки по столь незначительному случаю, как смерть мамаши Рика. Впрочем, в старом сером костюме был и сам бог магии, благодаря своей огненной шевелюре походивший на яркий уголек в груде пепла. Как раз по этому поводу Рик и Джей сейчас ломали комедию на потеху родственникам.
– Что же вы, господин верховный маг, опять все в том же камзоле, его высочество Энтиор со стыда за вас полиняет, принц Мелиор сна лишится! И в день похорон драгоценной леди-матери не приоделись! – Вор укоряюще тыкал пальцем в грудь брата при каждом слове.
– Я же поклялся, что закажу обновку только на похороны герцога Лиенского. Там весь высший свет соберется, стыдно будет показаться в старье, – отбрехивался Рикардо.
– Ой, господин верховный маг, плохое вы обещание дали, – покачивал головой с видом убеленного сединами старца Джей. – Этак вы свой костюмчик до дыр сносите, ожидаючи сего события, в лохмотьях придется являться на церемонии! Позор королевскому роду!
Как верховный маг Лоуленда, принц Рикардо Гильен Рейнард был обязан присутствовать на церемониях похорон всех дворян государства, потому и новых костюмов не заказывал, справедливо полагая, что даже боги в огромной стране мрут быстрее, чем изнашивается ткань камзола с заклинанием сохранности, надеваемого на один час по каждому случаю проводов. Кроме того, яркий принц просто ненавидел серый мышиный цвет и никак не мог смириться с тем, что вынужден будет платить свои кровные денежки за убогие одеяния.
Так братья подкалывали друг друга до наступления назначенного часа. За это время на площадь явились последние зрители, среди которых были суровый Нрэн, Лейм и любопытная малышка Бэль в новом сером платьице, первом в жизни траурном наряде, очень гордая тем, что ее второй день подряд берут на какое-то взрослое мероприятие.
Ровно в половине одиннадцатого почетная стража ударила древками алебард по светло-серым плитам площади, и струи фонтанов уменьшились вдвое. Вперед выступил Лимбер, Хранитель Узла, чтобы произнести положенные по случаю слова:
– Леди Джанети по воле Сил перешла в другую инкарнацию, и ее физическая оболочка согласно обычаю будет предана священному огню Источника!
Король умолк, по мертвому телу прошла зримая, похожая на легкое облачко тумана, волна Силы. Источник убеждался в том, что душа богини действительно покинула тело, и показывал это всем присутствующим.
Его величество, сыграв отведенную ему роль, шагнул назад к детям, и перед телом встал Верховный Маг Узла – Рикардо Гильен Рейнард. Он воздел руки, призывая силу Источника, и радужный огонь разом охватил останки леди Джанети.
Не было треска сгорающей плоти, не было запаха, только блеск пламени, перетекающего из многоцветья в абсолютно белый цвет единения и равновесия. В несколько мгновений волшебный огонь, оставляя после себя абсолютно чистую плиту, сжался до размеров магического шара-светильника и яркой лентой перетек в урну, установленную рядом на малом постаменте и оплетенную силой Источника. Узор на последнем убежище праха Джанети вспыхнул и вновь сделался невидимым простому глазу. Сетка Источника стала неотделимой от структуры сосуда, которому суждено было хранить останки леди-матери принца Рикардо, чтобы ничья злая магия не смогла использовать прах в собственных темных целях.
