Галина Долгова - Иллюзия выбора. Шаг
— Я была уверена, что тебя убили! — я вскочила. — И ты прав, ты ничего мне не обещал! Вот только я не смогла быть с тем, кто, как я думала, был причиной твоей смерти! А ты быстренько спелся с Карсером. Видимо моя жизнь для тебя ничего не значила. Правильно, кто я для тебя? Меня и убить можно, и предать, и продать! — я уже кричала, выплескивая боль, страх и чувство вины последних лет. Совершенно не ожидая, Калим вдруг быстро придвинулся и обжог губы поцелуем. Он целовал с каким-то отчаянием, но его руки и губы не вызывали ничего, кроме раздражения. Вывернувшись, я со всего маха влепила пощечину, — что ты делаешь? А как же великая любовь к принцессе, а?
— Лина… — он замялся, но продолжил, — я ведь даже понятия не имел где ты. Прости меня, прости за все, что я наговорил, — парень снова приблизился и обнял меня, не обращая внимания на мои попытки вырваться. — Кларисс замечательная, но ты… ты стала просто восхитительной, я никому тебя теперь не отдам. Я поговорю с отцом. Пусть на Кларисс женится его… союзник, а мы с тобой будем счастливы. Мы объедимся и с помощью драконов поставим эльфов на место, а драконы станут нашими союзниками, — Господи, он говорил как сумасшедший.
— Калим, что ты несешь… — еле прошептала я, — очнись!
— Не волнуйся, теперь все будет хорошо. Ты устала, ложись, — парень поднял меня на руки и понес к кровати. Опустив на постель, он стащил с меня сапоги и штаны и укрыл одеялом, ласково поцеловав в губы. Потушив свечи, он вышел, оставив меня одну.
Что за бред. Мысли лихорадочно метались. Да, Калим и раньше не любил эльфов, но теперь это было больше похоже на бред фанатика. Как же хорошо папаша промыл ему мозги! Карсер у нас теперь друг, принцесса — любовница. Я застонала. Всего четыре года, и теперь передо мной совершенно другой человек. Он ведь не такой… не мог быть таким… совершенно некстати вспомнился Дан. Где он, что с ним. Вспомнилась та ночь в таверне. Вот ведь странно. Дан — эльф, сразу проявил интерес, пусть и странно его выразил, а вот Калима я действительно тогда не интересовала, ну разве совсем малость. Получается, что Калима больше привлекает внешность и власть? Как я могла так ошибиться? Теперь он оставит меня себе… конечно, княжна, дракон, моя изменившаяся внешность… я стану женой человека, которому я не нужна и которого не люблю… а тот кого люблю… стоп! Что? Нет, я же не люблю Дана! Или да? Проклятье! Надо что-то придумать!
Нет, нельзя сейчас думать о Дане. О нем я подумаю, когда выберемся, а пока… Значит, Илья не вовсе посвящает сына. Промыл мозг на основную тему, выдал часть информации, но явно не все. Или Калим не стал со мной откровенничать. А еще понятно, кто надоумил применить отравленное вино. Вот так принцесса-тихоня. Интересно, а король с его законная «циркуль» в курсе или нет? А еще стало вполне ясно, что мага поддерживает дракон и не из последних. Только вопрос: почему? Не псих же он с суицидальными наклонностями, чтобы помогать самого себя уничтожать?
Пробуждение было тяжелым. Тело ломило, голова болела, ошейник, перекрывающий магию, тянул энергию. Попытка вздохнуть не удалась. С трудом разлепив глаза, я увидела тяжелую руку на своем животе. Калим.
— Проснулась? — хрипловатый голос раздался над ухом.
— Доброе утро, — хотя, не такое уж оно и доброе.
— Доброе, — я почувствовала прикосновение губ к волосам, еле сдержав отвращение, — я принес тебе вещи переодеться, позавтракаем и пойдем к отцу, поговорим.
— Хорошо. Здесь есть где умыться? — пока не время спорить.
— Конечно. За дверью ванна.
Я встала, стараясь не смотреть на лежавшего парня, подхватила со стула платье и закрывалась в ванной. Переоделась я быстро, но еще несколько минут стояла, прислонившись спиной к двери, пытаясь унять сердцебиение.
— Ты прекрасно выглядишь, — улыбнулся Калим, — присоединяйся, — кивнул он на заставленный едой стол.
— И что теперь? — не выдержала я.
— Теперь? Теперь мы пойдем к моему отцу и обговорим детали. Не волнуйся, я вчера с ним говорил. Он не возражает.
На разговор я шла как на расстрел. В голове металась одна единственная мысль: что делать? Что-то она стала навязчивой гостьей в моей голове.
Снова этот кабинет и его хозяин за столом.
— Калим, выйди на минуту.
— Отец…
— Выйди, я сказал, — и тяжелый взгляд пригвоздил парня. Повинуясь приказу, парень вышел из комнаты. — А теперь с тобой… Признаюсь, я недооценил тебя. Молодец. За полчаса так окрутить парня, — и он поцокал языком. — Браво! Сразу видно, современная женщина. Сначала я, конечно, хотел всыпать мальчишке, чтобы голова прояснилась и он начал думать не тем, что у него между ног болтается, но потом… Потом я понял, что он прав. Нет, не в смысле его розовых соплей, что вы идеальная пара, а в смысле, что так будет надежнее.
— В каком смысле?
— О! Все просто! Первоначально предполагалось, что если ты выживешь, ты станешь женой моего… скажем, друга-дракона, а Калим женится на принцессе, но тогда, драконы все равно останутся под властью драконов, а, зная этих бестий, можно быть уверенным, что они что-нибудь придумают. Но если наследная княжна Шакризарда станет женой сына первого мага Арсалии, а наш друг-дракон консортом принцессы, то все будет схвачено! Драконы полностью перейдут под контроль людей, станут служить им, и останется разобраться только с эльфами! Согласись, так даже лучше, — и он задорно подмигнул. — У людей появятся такие возможности… от личного транспорта в виде дракона, до возросшей в несколько раз продолжительности жизни за счет их крови и силы. Ну, как тебе? — я в ужасе смотрела на этого человека, понимая, что любые слова тут бессильны. Власть, могущество, вечная жизнь — они опьяняют, а это хуже любого сумасшествия.
— А как портал, который убьет магию, — единственное, что я смогла произнести, — драконы же тогда тоже умрут.
— Не все, — он легко пожал плечами. — Пожалуй, мы откроем портал всего на пару дней. Чтобы нелюди ослабли этого хватит, а потом… будет чем пугать особо строптивых, правда, дочка! — и он мягко выскользнул из кресла, подойдя ко мне. — Что мне нравится в этом мире, так то, что клятвы здесь нерушимы. Ты понимаешь, о чем я? — о да, я понимала! — Ну, поцелуй своего свекра, хотя я предпочитаю, чтобы ты звала меня папочкой, — и он слюняво расцеловал меня в обе щеки. — Калим!
— Отец, — спустя минуту вошел парень, неуверенно поглядывая на нас.
— Поздравляю тебя, сын! Будьте счастливы, дети! Я так рад за вас! Иди сюда, дочка, — я почувствовала, как дернулся поводок, таща меня как собачонку к хозяину. — У нас будет великолепное будущее!
