Позволь мне решить (СИ) - Погожева Ольга Олеговна

Велегор, шмыгнув носом, поднялся с готовностью: сам замёрз. Домой поехал с нетерпением – отогреваться у камина.

А когда несколько дней спустя охотник на нечисть вошёл в комнату Велегора, мальчишка вытаращился на то, что он нёс в руках, в полнейшем недоумении, не пытаясь скрыть ни удивления, ни восхищения.

- Как?! – выдохнул, протягивая руки к благоухающему распустившимися цветами флагштоку.

- Пришлось королевские теплицы посетить, - широко улыбнулся оборотень. – Благо, их величества ради твоей милости согласны на многое. Ну, помудрил немного над стволом… если его в воду опустить, так цветы и вовсе до лета протянут. А в случае чего… так я и заменить могу.

Велегор, бережно принявший драгоценный флагшток в руки, пригляделся к нему повнимательней… и вдруг – впервые со дня смерти отца – громко и весело рассмеялся.

Глава 8. Флагшток надежды

Её высочество Кассандра намеренно тянула время, прихорашиваясь перед зеркалом. Остальные члены королевской семьи давно собрались в библиотеке, ожидали только её. Еженедельный совет вошёл в привычку несколько лет назад – отец счёл необходимым посвящать обеих дочерей в дела королевства и обсуждать с ними те или иные шаги, которые он собирался предпринять. Кассандра понимала, что далеко не все детали его величество раскрывал перед малолетними принцессами, но радовалась и такой перемене. И чем старше становились они с Каллистой, тем больше подробностей они узнавали от отца. Нестор Ликонт готовил их к будущему, а поскольку сценарий его всегда непредсказуем – готовил к худшему: внезапно свалившейся ответственности за судьбу всей Валлии.

Хвала Единому, пока что предпосылок для подобного не наблюдалось: король Ликонт обладал крепким здоровьем, стальными нервами и проницательным умом, позволявшим не только успешно управлять государством, но и отражать предательские удары в собственном дворце.

- Меня ждёшь? – раздался вкрадчивый голос над ухом.

Несмотря на то, что она этого ожидала, от неожиданности всё же подпрыгнула, вскинула тонкую руку к губам, оборачиваясь к владельцу голоса. Комната казалась по-прежнему пустой, и Кассандра нетерпеливо топнула ногой:

- Велегор! Не зли меня!

Раздался тихий смех, и принцесса ощутила лёгкий поцелуй у себя на губах. Лёгкий, но крайне настойчивый.

- Нет, - запротестовала её высочество, упираясь ладонями в невидимую грудь. – Если уж я попираю все законы королевской чести, я должна хотя бы видеть виновника своего грехопадения!

В ответ фыркнули и рассмеялись. Воздух рядом с ней замерцал, и спустя несколько мгновений она разглядела зыбкие, но знакомые черты; а когда развеялась последняя дымка – то и самого Велегора во плоти, с ухмылкой разглядывавшего вспыхнувший на щеках принцессы румянец.

- Ты преувеличиваешь мои заслуги, - шепнул искуситель, притягивая к себе принцессу.

Кассандра не выдержала, улыбнулась, отвечая на поцелуй. Губы Велегора были ещё холодными с мороза – молодой колдун, очевидно, перед перемещением к ней провёл долгое время на улице – но ворот тёмной рубашки баронет расстегнул, и уже тянулся к серебряной застёжке, удерживающей на плечах тяжёлый зимний плащ. В ответ принцесса протестующе мотнула головой, разрывая поцелуй.

- Ты идёшь в библиотеку, - напомнила она. – Немедленно!

- Пойдём вместе, - лукаво улыбнулся Велегор, не выпуская принцессу из объятий. – Порадуем его величество нашим обоюдным счастьем…

Кассандра рассмеялась, и молодой колдун тотчас воспользовался случаем: прильнул к оголённой шее, скользнул губами по плечу. Не удержавшись, коснулся ладонью гладких русых волос, высвобождая длинную прядь из замысловатой причёски, втянул носом тонкий аромат духов.

- Велегор, - тихо позвала Кассандра.

Им с каждым разом оказывалось всё сложнее сдерживаться. Всё чаще Велегор оставался с нею на ночь – тайком, переместившись из своей спальни в её – и, засыпая рядом с принцессой одетым, прижимал тонкое тело к себе вместе с одеялом всё крепче, всё теснее. Покрывая поцелуями нежное лицо, пил её дыхание, гладил хрупкие плечи, - но останавливался вовремя, чтобы, тяжело дыша, успокоить разбушевавшуюся кровь.

Они поступали неправильно, и старшая принцесса Валлии знала об этом. Но едва ли в мире была такая сила, которая могла бы остановить Велегора – и, как казалось Кассандре, уж она-то такой силой точно не владела.

Но принцесса ошибалась.

Со дня смерти барона Януша прошло семь лет. Велегору исполнилось девятнадцать, она ожидала той же даты через полгода. Впервые баронет появился у неё в спальне после похорон отца, сияя ослепительной улыбкой. И с гордостью предъявил «зацветший» флагшток.

Кассандра до сих пор помнила это удивительное чувство: радости, удивления, восхищения… ровно до тех пор, пока она не разглядела «чудо» как следует. Подделку она увидела тотчас, и смеялась от души. Велегор так и не заставил флагшток цвести, но ей это было уже неважно – после невероятного поступка, после той несравненной жертвы, которую принёс юный баронет много лет назад, отдав Слезу Единого ради её матери. Как позже обронил Велегор, цветы к флагштоку догадался приладить его наставник Велизар, человек с «золотыми руками», как отзывался о нём сам юный барон.

Именно благодаря этому «золотому человеку» Велегор обучился искусству сражения. Он боролся, с лёгкой подачи Велизара, как настоящий наёмник, жёстко и эффективно. Едва ли его воинский стиль можно было бы назвать благородным, каким подобает владеть дворянину, но зато никто не мог бы посетовать на его недейственность. Бывший охотник на нечисть свою науку знал превосходно – и пусть он не мог выучить Велегора другим занятиям, но закалить тело и привить необходимые мужские навыки он сумел получше многих. Кассандра, наблюдавшая, как взрослеет юный барон, в какой-то момент вдруг с удивлением отметила налившиеся мышцами руки, жёсткую, царапавшую её губы мозолистую кожу…

Как и когда состоялся их первый настоящий поцелуй, принцесса так и не запомнила: слишком естественным оказался переход от детской дружбы к юношеской влюблённости. Первая любовь пустила крепкие корни в её душе – более крепкие, чем она сама ожидала. Для Велегора других вариантов не существовало вовсе – упрямое «я так решил» и «ты станешь моей женой» разбивали вдребезги любые аргументы наследницы престола. Как молодой барон собирался осуществлять свою настойчивую идею, Кассандра не знала, и старалась не задумываться, - слишком неблагоприятными казались любые прогнозы.

Пока что она наслаждалась беззаботной жизнью и теми небольшими чудесами, которые время от времени дарил ей Велегор. Так, принцесса старательно не замечала того, как каждый месяц-два цветы в флагштоке дивным образом обновляются, меняясь от ромашек до роз; и не признавалась молодому колдуну в том, что прекрасно слышит, как он появляется по ночам в её спальне, забирает рукотворное дерево и исчезает вновь, а под утро появляется с уже обновлёнными декорациями.

- Завтра я уезжаю, - напомнил Велегор, когда участившееся дыхание удалось унять. – Ты будешь скучать?

- Всего один месяц, - попыталась отшутиться её высочество, пряча глаза. – Я не успею!

- Полтора, - сурово поправил молодой барон. – Учти время на дорогу. Никаких перемещений, помнишь? Не буду же я колдовать по пути в монастырь Единого и обратно!

- Лицемер, - покачала головой Кассандра. – Ты с лихвой возместишь всё, когда вернёшься!

- Не я один, - ухмыльнулся Велегор. – Хотя не в моих правилах худо отзываться о его величестве…

- Вы оба стоите друг друга, - хмуро согласилась наследница престола. – Затеяли опасные игры…

- Ничего такого, что я не мог бы контролировать, - возразил молодой колдун. – Поверь, я очень осторожен. Даже папа не придрался бы.

- А где ты был? – поспешила сменить тему Кассандра: голос Велегора помрачнел. – До того, как появился здесь? Ты такой холодный!

- С Рамоном и Равеном, - тотчас заулыбался молодой барон. – Снег же выпал! Они такие дети, - расхохотался, вспоминая утренние забавы с близнецами, Велегор.