Кэрол Гудмэн - Демон-любовник
На следующее утро, вспомнив разговор с Гуднау, к решила последовать их совету. Я еще не успела обзавестись семейным врачом, поэтому просто решила, что выйду пораньше и перед началом лекций загляну в поликлинику колледжа, при которой имелся изолятор. К моему изумлению, в приемной яблоку негде было упасть — везде толпились сопливые, хлюпающие носами студенты с мутными глазами, вокруг которых суетилась обалдевшая от такого наплыва пациентов медсестра.
— Что происходит? — Я узнала в толпе двух своих студенток — Ники Баллард и Флонию Ругову. А вот еще одно знакомое лицо — Ричи Эспозито. — Эпидемия свинки?
— Нет, — трубно высморкавшись, возразила медсестра. — Свинкой большинство из них переболели в детстве. Тут что-то другое. Доктор Поллит подозревает вспышку мононуклеоза. Правда, все анализы пока отрицательные…
— А какие симптомы? — поинтересовалась я.
— Слабость, постоянная усталость, потливость по ночам — словом, анемия.
— Хм… у меня тоже слабость, но по ночам я не потею…
Вспыхнув, я прикусила язык. Конечно, потею, да еще как! Но лишь из-за того, чем занимаюсь по ночам! Я понятия не имела, есть ли у меня анемия — раньше, во всяком случае, не было.
— Присядьте, — предложила медсестра Фиск. — Доктор примет вас, как только освободится.
Доктор Кэти Поллит, высокая женщина с гладко причесанными седеющими волосами и большими серьезными глазами, слушала, как я перечисляю симптомы своего недомогания, так же внимательно, как до этого прослушала мои сердце и легкие. Потом посмотрела мое горло, проверила уши, прощупала гланды и взяла у меня кровь на анализ. А после этого стала задавать стандартные вопросы.
— Одышка есть?
— Нет, — покраснела я, почему-то вспомнив, как я хватаю воздух пересохшими губами, когда занимаюсь любовью с Лайамом.
— Учащенное сердцебиение?
— Н-нет…
Достаточно мне было только подумать о Лайаме, и сердце у меня заколотилось так, что едва не выпрыгнуло из груди.
— Головокружение?
— Иногда, — соврала я, стараясь не думать о том, как у меня все плывет перед глазами, когда я ловлю на себе взгляд Лайама.
— Резкая потеря веса? Отсутствие аппетита?
— Если бы! Ем как снегоуборочная машина, — уныло призналась я.
— Правда? А почему тогда одежда болтается как на вешалке? Когда вы в последний раз взвешивались?
Пришлось признаться, что давно. Доктор Поллит немедленно велела мне встать на весы. Я чуть не грохнулась в обморок — оказывается, я потеряла чуть ли не пять фунтов! И тут я вдруг вспомнила, когда взвешивалась в последний раз — прямо перед Рождеством.
— Питаетесь в кафетерии? — понимающе хмыкнула она.
— Нет, — запротестовала я, — с чего бы это? Вы думаете… это пищевое отравление?
— Нет, похоже, желудок тут ни при чем. Зато все признаки анемии налицо. Я уже начинаю гадать, чем кормят в этом самом кафетерии: у всех одно и то же — поразительно низкий гемоглобин. Такое ощущение, что в крови недостаток железа.
— И у всех остальных тоже, — вздохнула доктор Политт. — Явные признаки анемии. Конечно, идея довольно дикая… — Она добродушно рассмеялась. — Но все-таки не такая дикая, как первое, что пришло мне в голову.
— И что же это? — осторожно поинтересовалась я.
— Вампиры, — в притворном ужасе округлив глаза, хмыкнула она. — Знаете, о чем я подумала, когда у этих ребят вдруг обнаружились все признаки анемии? Что кто-то по ночам сосет у них кровь.
Глава 34
Честно говоря, я вышла из поликлиники на подгибающихся ногах. Доктор Поллит, конечно, шутила, говоря о вампирах — не похоже, чтобы она была посвящена в тайны Фейрвика, — но меня преследовала мысль, что она определенно что-то подозревает. На душе стало гадостно. Неужели профессора-слависты, оголодав, по ночам охотятся на студентов? Высасывают из них кровь? Нет… не может быть. Если бы они не пользовались полным доверием администрации, им бы никогда не позволили жить на территории кампуса. С другой стороны, Фрэнк мельком упомянул, что подобные эпидемии в колледже случались и раньше. Нужно срочно рассказать кому-то о моих подозрениях, но кому? Лиз Бук не в том состоянии, чтобы принять какие-то меры. Может, вампиры потому и распоясались, что понимали: у Элизабет просто не хватит сил приструнить их?
Я так углубилась в свои невеселые мысли, что шла как во сне. Не помню, как я вошла в аудиторию, я едва сознавала, что делаю. К счастью, я собиралась показать своим студентам фильм — классическую версию «Дракулы» 1931 года с Белла Лугоси в главной роли. Не самый лучший выбор — особенно для пасмурного зимнего дня, когда за окном валит снег. К тому времени как граф добрался до Англии, полкласса уже спали, а у меня, если честно, не хватило духу их будить. Забыв про кино, я украдкой разглядывала заспанные лица своих студентов — в контрастном свете экрана, где шло черно-белое кино, они казались такими же пустыми и безжизненными, как у бедной глупышки Люси, которая как раз в этот момент безропотно подставила графу свое горло. Спохватившись, я пригляделась повнимательнее — ни у одного из ребят на шее не было следов укуса, но большинство носили либо водолазки, либо теплые шарфы. Вдобавок, я прочла достаточно книг о вампирах, чтобы знать, что шея не единственное место, куда вампир может запустить свои клыки.
За пять минут до звонка — как раз перед тем как Ван Хельсингу и Джонатану удалось спасти Мину — я остановила фильм и включила свет. Мои студенты растерянно моргали и терли глаза: ну просто компания юных вампиров, случайно оказавшихся на солнце, хмыкнула я про себя, — только вместо того, чтобы обратиться в прах, они душераздирающе зевали и поспешно проверяли мобильники и почту.
— Ну, как вы думаете, удастся им спасти Мину? — спросила я, надеясь, что хоть кто-то не поленился прочесть в каникулы книгу.
И чуть не упала в обморок, когда Ники Баллард — Ники, которая, как я точно знала, читала Стокера! — равнодушно пожала плечами.
— А какая разница? — бросила она. — Она все равно принадлежит Дракуле. Он ее пометил. Так что она уже никогда не будет прежней.
Нотка отчаяния и какой-то горькой обреченности, звучавшая в ее голосе, до такой степени потрясла меня, что я велела ей задержаться после лекции. Я помнила, что накануне видела Нику в поликлинике. В тот день она показалась мне бледной и немного усталой, но увидев ее вблизи, я ужаснулась. Выглядела Ники ужасно — кожа ее стала синевато-бледной, глаза обведены красноватыми кругами, а темные волосы засаленными прядями свисали на лицо. Господи, ахнула я, что с ней такое?! Всего лишь каких-то пару недель назад я радовалась, какой счастливой и отдохнувшей она вернулась в колледж после каникул.
