Жена неверного ректора Полицейской академии - Юлия Удалова
Сначала получалось плохо, и я ревела каждую ночь, а демонокотики меня утешали, облизывали шершавыми язычками руки.
Но со временем эмоции притупились, и мне стало казаться, что я справилась.
Время пройдет, и я его забуду.
После того, как я стану женой наместника севера, дракон с ледяными синими глазами, жизнь которого я разрушила, окончательно уйдет из моих мыслей и моего сердца.
— Я не хочу ничего о нем слышать.
— Но ты не представляешь… Ты должна это знать!
— Нет, не должна. Для меня он умер, — отрезала я и подошла к витрине, в которой было выставлено роскошное свадебное платье. — Как тебе? Думаю, его стоит примерить!
— Я не особо разбираюсь в платьях, но это вроде ничего… — разочарованно сказала она. — Ты уверена, что не…
Ничего не ответив, я толкнула стеклянную дверь свадебного салона.
Да, я была уверена, что ничего не хочу о нем знать.
Потому что, боюсь, тогда не смогу справиться с собой и дам задание своим котикодемонам организовать нам свидание в тюрьме, где он отбывает. Об этом за прошедшее время я думала много, много раз, но все-таки удержалась от соблазна.
Кажется, если я его увижу, то просто не выдержу.
Просто не выдержу и брошусь к нему, повторяя «Как же сильно я по тебе скучаю».
Нельзя такого допустить. Я должна остаться стойкой.
Тем более, после того, что я сделала, он, наверное, люто меня ненавидит.
Пусть все останется так.
При помощи работницы салона я облачилась в выставленное на витрине платье и вышла на специальный подиум.
— Вам так идет! — с восхищением воскликнула девушка и накинула мне на голову пышную фату. — Я сейчас принесу еще несколько моделей — мы только что их получили. По последней столичной моде!
Я прикоснулась пальцами к тонкой ткани, рассматривая себя в зеркало.
Платье тоже было пышным, точно так же, как и его рукава, целиком открывающие плечи.
Да, оно было великолепным, но и достаточно откровенным.
— Шейл, как думаешь, не слишком ли низкий вырез? — озабоченно спросила я, крутясь туда-сюда.
— В самый раз. Прятать такую грудь — преступление.
Услышав этот голос, я помертвела.
О, этот голос!
Мне снится, мне кажется, у меня глюки, я просто схожу с ума — пыталась убедить себя…
И тут я увидела в этом огромном зеркале его.
Он стоял позади — наши взгляды встретились в отражении.
Это был Лианс Рэтборн.
Я повернулась, вся дрожа — от кончиков пальцев до макушки.
Он не сгинул, не исчез.
Просто стоял и смотрел на меня.
И столько было в этом его взгляде… Столько, что этого бы хватило на несколько толстых томов.
Но как, как он вернулся?
Господи боже, как?
— Про это я и хотела тебе рассказать… — пролепетала Шейл, которая в этот момент показалась из глубин магазина. — Честь имею, офицер Рэтборн…
— Уже нет, Шейл — меня лишили звания, — ответил Лианс, но в голосе его было спокойствие, а не обида.
Я готова была сквозь землю провалиться, лишь бы он не видел меня в этом свадебном платье и фате!
— Почему его выпустили?!
— Ректор Рэтборн, ой, офицер Рэтборн, ой, герцог Рэтборн победил в турнире, который проводится между заключенными и Его Величество помиловал его и выпустил на свободу, — скороговоркой выпалила Шейл. — У нас все об этом говорят, Полицейский ковен просто гудит, еще почище, чем когда его закрыли… Простите, герцог.
— Ничего, Шейл — я всегда за то, чтобы называть вещи своими именами, — хохотнул Лианс. — У меня к тебе небольшая просьба — напротив есть кафе. Не могла бы ты прямо сейчас туда отправиться?
— Конечно, я как раз с дежурства — проголодалась, что аж в животе урчит! — обрадовано сказала Шейл, кинув выразительный взгляд на меня, и скоренько ретировалась.
Предательница!
— Работников салона тоже отошлешь? — пытаясь казаться спокойной, выпалила я.
— Уже, — кивнул Лианс и сделал шаг ко мне.
Он был так близко, что хотелось кричать от желания к нему прикоснуться.
Вся моя защита, которую я так тщательно возводила вокруг себя за этот год, оказалась песочным замком и рухнула от малейшего дуновения ветерка.
Самое поразительное, что тюрьма как будто пошла ректору на пользу.
Он стал заметно шире в плечах, и кажется, еще красивее. Хотя я, наверное, просто забыла какой же Лианс Рэтборн красивый!
Вот только формы на нем не было — вместо нее черный сюртук, белая рубашка со стоячим воротником и темно-синий шейный платок.
Лианс выглядел как светский денди, а не как несчастный узник, только что вышедший из тюрьмы, но перед этим отметеливший самых крутых ее заключенных.
А какие еще, надо думать, участвовали в этом турнире за право освобождения?
— Ну, здравствуй, королева, — негромко проговорил Лианс, опустив ко мне лицо. — Сегодня ты без своих демонов?
— Ты не рассказал обо мне. Ты взял всю вину на себя.
— А ты ждала другого?
— Если бы ты рассказал все, как было, и обвинил в связи с демонами меня — у меня были готовы пути отступления, — отвела глаза я.
Но он грубо взял меня за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.
— Ты знала, что я этого не сделаю. Я бы пошел за тебя не только на плаху, но и в самое пекло, Дарина…
Он коснулся моей фаты, трогая тонкое кружево.
Я же была настолько растеряна его внезапным появлением, что никак не могла взять себя в руки.
Эмоции нахлынули яркой обжигающей волной, сметая все на своем пути.
Как же я скучала по его синим глазам, по хрипловатому голосу, по сильным рукам, которые могли быть такими нежными…
— Сейчас-то, наверное, уже не пойдешь? — усмехнулась, пытаясь перевести этот разговор в ехидное русло.
— Всегда.
Это слово прозвучало совсем рядом с моим ухом. Он невесомо провел пальцами по моей оголенной спине, и я едва сдержала стон.
Он застал меня врасплох, не дал подготовиться и взять на себя роль жестокой холодной королевы.
Я млела от его близости, страстно желая только одного.
Его.
— Полагаю, на этом твою месть можно считать удовлетворенной. В этом платье я хочу видеть тебя на нашей свадьбе.
Обалдев от его наглости, я прошипела:
— С ума сошел? Я выхожу замуж за наместника Когмана!
— Тогда докажи, что любишь его.
— Как? — опешила я.
Вместо ответа он сжал меня в крепких объятиях и поцеловал.
Я не предприняла ни малейшей попытки к сопротивлению. Просто не смогла. Сама впилась в его чувственные губы, дрожа от накатившей эйфории и дикого желания.
Поцелуй был таким страстным, что у меня закружилась голова, и я почувствовала, что все
