Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина

Еще одна женщина.

Но ее лицо знакомо Эве. Это ведь та, из подвалов, которая была беременна.

– Я говорил, что нужно бежать, а ты не послушала…

И еще одна тень.

– А ты… тебя отец купил и привел в дом. Он заставил матушку уйти, поселил тебя в ее покоях. Ты и поверила, что и вправду поймала птицу удачи. Когда он увел тебя вниз, я даже обрадовался… Впрочем, ненадолго… появилась ты.

Их становилось больше и больше, душ, что слетались на зов Тори. И Найджел Сент-Ортон кружился в безумном танце, меняя одну партнершу за другой.

А тьма внутри него таяла.

И таяла.

И…

И когда Тори отняла дудку от губ, он просто упал.

– Хорошо. – Найджел Сент-Ортон раскинул руки и ноги, уставившись взглядом в темное-темное небо. – Оказывается, смерть – это… когда тебе просто хорошо.

– Ага. – Тори опустилась на траву рядом. – Только помереть не ты должен.

– А кто?

– Твой отец. И ты нам в этом поможешь. Правда ведь?

Найджел Сент-Ортон повернул голову:

– Что ж… почему бы и нет? В конце концов, женщинам и ведьмам не отказывают.

Мальчишка-сиу взял клинок осторожно. Он даже не сразу решился прикоснуться. Сперва сидел на пятках, растопырив колени, опирался на пол кончиками пальцев и чуть покачивался. Ноздри его раздувались. А глаза сделались узкими, что две щели.

Потом протянул руку и снова застыл.

– Ты что-нибудь знаешь? – шепотом спросил Чарли. – Об этом вот ритуале?

– Только слышал, – также шепотом ответил Эдди. – У сиу нет шаманов, но они многое могут… могли раньше. С мертвыми…

– Тихо, – просипел сиу. А потом то ли приказал, то ли попросил: – Говори. Я знать мало. Мало-мало.

И теперь в голосе его звучала настоящая боль. Но Эдди заговорил:

– Дед, когда я еще был там… В общем, шаманы играют миру, а мир слушает. Или нет. Тут уж какой шаман. Мы многое можем, но дед говорил, что в древности могли куда больше. Да… А вот с сиу орки никогда особо не ладили. Они закрытые. И в свои земли никого не пускали, хотя были на земле особые места… Шаманы приносили там… в общем, иногда кур резали. Или бизонов.

– Иногда не только их? – догадался Чарльз.

– Именно. Пленников. Племена воевали, так что бывало. Но это считалось даром духам. И честью.

Вот лично Чарльз с радостью бы уступил эту честь кому-нибудь другому. Ну, если бы вдруг.

– Порой шаманы сами уходили, когда случалась беда. Скажем, болезнь, с которой обычные духи справиться не могли. Или…

– Нашествие людей?

– Именно. Тогда шаман играл до смерти, отдавая свою жизнь. А ученик забирал дудку. Сиу же использовали особый ритуальный нож. Их меньше, чем орков, но пять великих племен жили некогда на равнинах. Остались лишь черноногие. Во главе каждого племени стояла Мать. Раз в год они приходили и… да, тоже приносили жертвы. Не скот.

– А… войн не случалось? Ну… если вдруг сиу приносили орка в жертву или наоборот?

– Нет. – Эдди покачал головой. – Это было особое место. И если жертвоприношение провели, то… провели. Но сиу и орки приходили в разное время. Так разумно. Главное, что ритуал сиу длился долго и жертву приносили особым клинком.

Тут-то мальчишка и рискнул наконец прикоснуться к ножу.

И вздрогнул.

– Он и давал силу, – продолжал Эдди. – Дед говорил, что когда-то было шестое племя, но они проиграли в битве, их Мать легла на алтарь, а клинок утратил свойства. И племя исчезло.

Мальчишка наконец взял клинок.

А потом медленно, словно во сне, провел острием по ладони. И распоротой ладонью по клинку. Кровь впитывалась.

– Погоди. – Эдди задержал Чарльза, который дернулся было отобрать опасную игрушку. – Не мешай. Это не твое дело. И не мое.

И потянул к выходу.

– Но если… это же опасно!

– Несомненно.

– Он может…

– Погибнуть? Да, вполне. Но это его выбор. И его право. – Эдди говорил это спокойно. – Дай ему разобраться.

– Он же ребенок!

– Давно уже нет. Он полукровка, который и отца-то своего не знает. Правда, не скажу, что знание отца сильно помогло мне в жизни, но хотя бы имя мне досталось. И семья вот… Вопреки тому ублюдку, который числится моим папашей, у меня есть семья. А у него нет. Сиу его не примут. Даже если та, что осталась в городе, признает его сыном…

– Может и не признать?

– Может, конечно. Это же сиу. Мозги ей изрядно заморочили, но теперь-то она свободна. И как знать… Да, съездить надо. Такие вопросы стоит решать сразу. – Эдди встряхнулся. Выглядел он усталым донельзя. – Но… в общем, есть сомнения. С остальными тем более сложно. Людей они не любят. А в нем есть кровь людей.

– И этот нож все изменит?

– Не все. Многое. Прежде всего для него. Ну, и для нас. Твой дядюшка – хитрый ублюдок.

– Не уверен…

– Я уверен. Милли спит?

Чарльз кивнул:

– В последнее время она много спит. Профессор говорит, что структура все стабилизироваться не может. Но силы растут. И мне, честно, страшно, потому что… просто страшно. Не умирать. Оставлять ее.

– Не оставляй.

– Будто есть варианты. Орвуды ищут, но ничего не находят. И вряд ли найдут. И Виктория неспособна помочь. Алистер… он не снимет проклятье. Даже если я вдруг решу стать его верным соратником, это ничего не изменит. Мертвым я удобнее. Маменька вон останется, Милисента… Августа.

Щека дернулась.

И Эдди кивнул.

– Значит, придется что-то выдумывать. Кстати, мальчишка, если разберется… они и вправду дети смерти. И если кто сможет с нею договориться, то сиу.

Чарльз вздохнул.

Как-то не получалось верить. Он хотел. Честно. В то, что проклятье спадет, зло будет повержено, ну и так далее.

– Идем, что ли? Орвуды должны бы уже… надо же что-то решить. – Эдди подавил зевок и потряс головой. – Когда это все закончится, завалюсь спать. На неделю.

– Как ты вообще?

– Что тут скажешь? – Эдди поморщился. – Дракон – тот еще засранец. И скучно ему. Столько лет. Нет, польза есть, я многому научился, но на час учебы – три часа разговоров о прежних славных временах, когда по степям бродили стада бизонов. Мне порой казалось, что он издевается…

Может, и так.

– Да и девчонки теперь тоже в силу вошли. Он предупреждал, что долго их не удержит, что Сила, если проснулась, будет только прирастать. Но я понадеялся, что хватит. А они вот… правда, с пользой, конечно, ругать вроде как и не за что. Только все одно опасно.

Чарльз заглянул в дом.

Тихо.

И темно. Мальчишка все так же сидит на полу с ножом в руке. Надо бы отправить их с леди Элизабет, да и маменьку тоже в Город Мастеров… там как-то спокойнее.

Или поздно уже?

Маменька точно не согласится. Да и остальные. Но помечтать-то можно? Чарльз прикрыл дверь.

У Орвудов пахло смертью. Запах этот стал привычным, в нем даже что-то приятное стало улавливаться. Вот проклятье!

– Недоброй вам ночи. – Его встретил лишь Бертрам. – Отцу пришлось остаться во дворце.

– Хуже?

Кивок.

– Сент-Ортона трогать нельзя. Распоряжение императора. Пока – наблюдение. Составляют список всех, кто с ним связан.

Но дело не в этом.

– Император опасается, что… в общем, что девочки тоже умрут. Так что ничего сделать нельзя, пока он не будет уверен, что их жизни ничто не угрожает. А он не будет, поскольку там дело не только в зелье. Все… сложно.

– И что делать?

Эдди устроился в углу, вытянув ноги. Откинулся, прикрыл глаза, и казалось даже, что он спит.

– Не знаю. – Бертрам Орвуд отвернулся. – Отец… да и я тоже, мы не можем ослушаться прямого приказа. А я не уверен, что у императора хватит сил изменить его. Он любит дочерей. И если будет выбор между троном и девочками, он…

Не выберет трон.

Наверное, это хорошо. Для человека. Человек должен человеком оставаться. А вот для императора – так себе.