Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ) - Таис Сотер
Зеленые глаза Рихтера холодно блеснули. Пусть он и не может пока предъявить обвинений Фоскарини, и даже вынужден будет какое-то время терпеть его игру, но Ренате в доме дожа делать было нечего. Как и в столице.
По возвращению он тут же потащит малышку к алтарю, несмотря на все возражения, а затем отправит её вместе с Лучиком в Грейдор с первым же кораблем. А затем можно будет прихлопнуть эту банку с пауками.
Он снова натянул на шею не по погоде теплый шарф, вышел на воздух, по-осеннему влажный и густой, и внезапно замер. Сердце пропустило удар.
Что-то плохое произошло.
Из того маленького городка, где он находился, до столицы добираться пришлось почти сутки. Зарядили осенние дожди, и дороги развезло. Так что когда Рихтер оказался в стенах городского дома дожа, он скорее напоминал наемника-бродягу, чем важного иностранного гостя. Он почти влетел в двери, потесни оторопевшего дворецкого.
— Сеньор Рихтер? Дон Фоскарини…
— Подожди с ним! — раздраженно отмахнулся маг, заставив дворецкого неодобрительно поджать губы. — Рената сейчас здесь? Конечно, здесь, просил её не выходить лишний раз. Она на уроках, да?
Выражение лица старого слуги стало сложным.
— Сеньориты Бьянки сейчас нет. Но дон Фоскарини велел, как только вы появитесь, найти его. Хотя вам стоит всё же принять ванну и сменить одежду…
— Да-да… — рассеяно ответил Рихтер, взлохмачивая потемневшие от пота волосы. Глаза его, прежде сумрачные, внезапно просветлели, заметив спускавшегося по лестнице Ласкане. — Вико!
Боевой маг выглядел довольно подавленным. При виде Рихтера он замер, а затем поспешил к нему.
— Ты не должен делать глупостей! Нужно всё обдумать!
Вико Ласкане был добрым малым — так считали все его близкие и сослуживцы. Но он был довольно неловок в общении. Сейчас, например, его слова не успокоили повелителя стихий, а скорее заставили еще больше взволноваться.
— Что-то случилось.
Это не было вопросом, скорее утверждением. Боевик стиснул зубы и кивнул, а затем молча предложил следовать за ним. Ласкане провёл его до рабочего кабинета Фоскарини, тихо постучал, и дождавшись ответа, сообщил дожу о прибытии пропавшего грейдорца.
— Пригласи Сонди, пожалуйста. Я хочу чтобы он принял участие разговоре, — спокойно сказал Ласкане Фоскарини, и только затем кивнул грейдорцу. Поведение дожа явственно говорило о его недовольстве.
Рихтер уселся в кресло, не рискнув сразу спросить про Ренату. При этом человеке показывать свою глубокую привязанность к целительнице было бы ошибкой. Он и так слишком много знал.
— Как ваша встреча с дожем Шогта? — доброжелательно спросил Рихтер, отряхивая темные штаны от дорожной пыли. — Он согласился вас поддержать?
— Старик оказался предупредителен, хотя твоё присутствие бы не помешало. Боюсь, мои слова о поддержке Грейдора без тебя звучали несколько неубедительно, мой друг. Где ты пропадал?
— Разбирался с делом о малефиках.
— Что-нибудь нашли?
Рихтер небрежно махнул рукой.
— Не совсем. Да и это может подождать. В последнее время нападения прекратились. Думаю, можно надеяться, что вспышка фанатизма уже потухла.
— Будем надеяться, — устало вздохнул патриций, щедрой рукой хозяина наливая гостю вино. — Но прежде, чем мы перейдем к разговору о делах, я хотел бы рассказать тебе… Видите ли, пока тебя не было, псы Понтифика осмелились ощерить на нас свои зубы. К сожалению, с нынешним положением дел я не мог им помешать.
Маг молча посмотрел на лермийца, почти гипнотизируя его взглядом. И дож не осмелился больше увиливать.
— Кардильеро арестовал сеньориту Бьянки. Предварительно за сговор с Гидеоном Нери… и совершенное прежде убийство своей сестры.
Маг замер, глядя на шелковый гобелен за спиной Фоскарини. Взгляд его ничего не выражал, только губы едва заметно сжались, будто сдерживая проклятия. Наконец он сказал.
— Она не могла. Её подставили.
— Безусловно, время, выбранное для ареста, не случайно, — мягко сказал дож. — Но Корбин… Мы ведь знаем её не так долго. И оба понимали изначально, что сеньорита полна тайн. Разве ты не говорил, что у тебя возникали подозрения по поводу целительницы?
— Это было раньше.
— Ты уверен, что чувства не туманят твой разум, мой друг? — спросил Лауро, и вздохнул, откинувшись.
На красивом благородном лице было написано сочувствие. Никто бы не сказал, что у этого человека были дурные намерения или причины лгать. Рихтер холодно на него посмотрел.
— Рената боялась Нери, она не стала бы с ним сотрудничать. И уж тем более она не тот человек, что способен на убийство.
Его возлюбленная… Теплый мягкий взгляд, спокойное и сдержанное выражение нежного лица, которое становилось смущенным, и немного рассерженным, когда он над ней подтрунивал. Конечно, она бывала и резкой, но всё это лишь из-за слишком хрупкого и уязвимого сердца. Ему стоило больше беречь её. Тогда бы этой ситуации не случилось.
— Вы сильно сблизились за последнее время, — сказал Лауро, продолжая внимательно наблюдать за магом, бледным и застывшим. — Она стала дорога тебе, и теперь Престол решил этим воспользоваться, взяв сеньориту в заложницы. Поэтому нам нужно быть осторожнее.
— Что это значит?
— Ты, очевидно, захочешь вытащить её как можно скорее.
— Конечно! Я сейчас же отправлюсь за Ренатой!
Мысль, что его женщине сейчас кто-то причинял боль, была невыносимой. Он камня на камне не оставит от столицы, если Нат обидели.
— Это ловушка. Они только и ждут, когда вы нападёте. Тогда у Понтифика будут все причины, чтобы обвинить вас в безумии, — терпеливо сказал Фоскарини. — Подождите несколько дней. Когда я стану королем, я использую все средства, чтобы вытащить Бьянки.
— А до этого мы будем сидеть сложа руки?!
— Конечно нет! — поспешно ответил дож. — Мои люди уже расследуют инцидент. И как только Нери найдут, мы добьемся от него признания.
— Его удивительно сложно найти, — холодно сказал маг.
Лауро согласился.
— Очевидно, у него есть поддержка.
Дверь за спиной грейдорца тихо скрипнула. Рихтер дернул головой и мазнул взглядом по Оливеру Сонди. Для чего здесь менталист? Кажется, Фоскарини боялся, что он выйдет из под контроля, узнав новости о Ренате. Будто он дикий зверь, которого нужно было усмирить. Губы Рихтера дернулись в мрачной усмешке. Что ему может сделать один менталист средней руки?
— У тебя, я вижу, тоже есть поддержка. Лау, я не так глуп, чтобы поднимать шум и врываться в тюрьму, грубо нарушая законы Лермии. Но я не собираюсь ждать, когда ты удовлетворишь свои амбиции ценой
