Любовь венценосного - Наталья Соколина
Вечером Рэмси деловито готовил ванну, а потом помог Насте искупать шалунов, вымокнув при этом до нитки.
Она не хотела брать деньги, принесённые Рэмси. Ей было чуточку обидно. Как будто Крелл откупается от неё и детей. Проницательный венценосный опять её раскусил, серьёзно сказал:
- Настъя, не глупи. Вы его семья. Я знаю, Крелл с радостью отдаст всё, лишь бы ты и малыши были счастливы и благополучны.
Ночью Настя не спала, а опять плакала, чего с ней давно уже не случалось. Ей было жаль себя, она боялась за Крелла, а ожесточась, проклинала тот день и час, когда судьба забросила её в этот странный мир.
Утром Рэмси улетел, на прощанье покружив над домом.
Сюрприз.
Через неделю Настя, войдя утром в детскую, остолбенела. Детей не было. Она бросилась к колыбелькам. Из каждой на неё жёлто-чёрными блестящими глазками любопытно смотрели птенцы! Она ахнула, не зная, что делать. Они были крупными, размером чуть меньше курицы, но вместо перьев их тельца покрывал тёмно-серый пух. Небольшие, но кинжально-острые когти выглядели впечатляюще. Птенцы запищали, затрепетали крылышками, широко разевая клювики. Настя без сил опустилась на колени перед колыбельками:
- Тори, Ксандр, это вы? - слабым голосом спросила она. Птенцы запищали ещё громче и жалобнее, бросившись к ней. Она совершенно растерялась. Почему-то ей ни разу не пришло в голову спросить Крелла, когда у венценосных первый раз происходит смена облика. Сейчас она сидела на полу, не зная, что делать, а её милые малыши, в виде птенцов, подпрыгивали, стремясь выскочить из колыбелек. Настя подбежала к двери и, открыв её, громко позвала Ани. Та собиралась за продуктами, но ещё не ушла.
- Миз Настя, что..., - она остановилась, глядя на птенцов круглыми глазами, - это... кто? Ксандр? Тори??
- Ани, - Настя чуть не плакала, - подожди, не уходи! Я не знаю, что с ними делать! Надо какой-то вольер, что ли! Или как-то уговорить их превратиться назад в детей....Ведь их кормить пора, они кушать хотят!
Настя уже не кормила малышей грудью. Они охотно ели каши, творожок, овощные пюре, фрукты. Особенно любили котлетки, отварное мясо. Но как кормить птенцов? Тем временем Ани сбегала вниз и притащила большую корзину, где когда-то лежали яйца. Постелив на её дно свёрнутое одеяло, Настя осторожно взяла двумя руками Ксандра, чтобы перенести его туда. Он испуганно вцепился ей в руку когтями. Из пореза на запястье потекла кровь. Птенец жалобно пискнул и лёг на дно. Мать взяла в руки Тори. Та в страхе прикрыла глазки и... украсила её руку ещё одним порезом. Пока Ани прикрывала корзину крышкой, Настя сбегала в ванную и наскоро перевязала руку. Они спустились на кухню и поставили корзину на стол. Птенцы замолчали и грустно лежали на дне корзины, подогнув лапки. Ани положила в две чашечки молочную кашу, поставила перед птенцами. Те отвернулись. Настя уже плакала:
- Маленькие мои, чем же я буду вас кормить-то! Ведь вы же с голоду умрёте! Ах, надо было мне Рэмси задержать!
Ани рассудительно сказала:
- Так кто же знал-то, когда они смогут в орлов обращаться! Не плачь, миз Настя, может, мы их сырым мясом покормим?
Настя в ужасе смотрела на неё:
- Ани, ты с ума сошла?! Они же маленькие дети, какое сырое мясо!
- Они птичьи дети, миз, - мархурка пожала плечами, - а чем, как ты думаешь, орлы своих птенцов кормят?
Как накормить детей.
Пришлось согласиться. Бросив всё, Ани побежала в ближайшую мясную лавку и принесла большой кусок крокодильего хвоста. Крокодил был свежеразрублен, и мясо сочилось кровью. Настю передёрнуло от отвращения. Всё же она вымыла его, положила в большую керамическую миску и поставила на стол. Птенцы в нетерпении переминались с лапки на лапку и трепетали крылышками. Она осторожно вытащила их из корзины и получила пару новых глубоких порезов. Подбежав к миске, птенцы стали неловко тыкать клювиками в мясо. Отщипнуть кусочек не получалось, но они не оставляли попыток.
Подхватив продуктовую корзинку, Ани побежала за продуктами, а Настя, отрезав чуть-чуть от мяса, положила на стол. Дети принялись толкать клювиками кусочек, но съесть его не получалось. Она была в отчаянии, не зная, как их накормить.
Внезапно она услышала быстрые шаги на крыльце, потом распахнулась дверь, и голос Крелла в холле позвал её:
- Настъя, ты где?
О, как же она обрадовалась! Она даже временно забыла о своей обиде и решимости выгнать его.
- Крелл! Скорее! - И столько отчаяния и страха было в её голосе, что он, одним прыжком преодолев холл, рывком распахнул дверь и вырос на пороге, собранный в единый комок мускулов, настороженно обводя взглядом кухню.
При виде его птенцы жалобно и громко запищали. Глаза Крелл вспыхнули, он шагнул к столу, разом охватив царящий там разгром. Лежащую на боку большую корзину, миску с сырым мясом и перевёрнутые чашки с кашей, топчущихся в ней и пищащих птенцов. А ещё Настины руки, перевязанные тряпкой, сквозь которую выступила кровь, и свежие порезы, ещё не забинтованные.
- Настъя, иди, останови кровь и перевяжи раны. Я их накормлю.
Она облегчённо вздохнула и отправилась в спальню. Смыв кровь, засыпала порезы порошком высушенных листьев каланхоэ, которое росло здесь в джунглях. Перевязав руки чистым самодельным бинтом, она спустилась вниз и открыла дверь на кухню. О-о-о! Открывшаяся картина возмутила её до глубины души!
Большая чёрно-серая птица восседала на кухонном столе. Перед ней лежал кусок сырого мяса, вытащенный из миски. Прижав лапами мясо, орёл отрывал от него маленькие кусочки и своим жутким громадным клювом толкал их, по очереди, в широко разинутые клювики птенцов. Те, проглотив мясо, принимались снова громко пищать и трясти крылышками, особенно, когда Крелл, проглатывал кусочек сам. Брызги летели во все стороны, а её чистенький беленький стол был заляпан кровью, перемешанной с кашей.
Настя возмутилась:
- Нет, это надо же! Здоровенный мужик взгромоздился с ногами на кухонный стол и лопает сырое мясо!
Орёл, вытянул в её сторону шею, раскинул крылья и зашипел. Она щёлкнула его по клюву:
- Что-о? Ты ещё смеяться будешь? Вот сам и станешь всё отмывать,
