Юлия Жукова - Замуж с осложнениями - 3
Тяжело вздыхаю, вырубаю свет в багажнике и тыркаюсь в Сеть ещё пару раз, но грохот и вспышки молний вокруг красноречиво свидетельствуют: нет тебе связи и не будет. На купол унгуца рушится цистерна воды — именно так, оптом, а не отдельными каплями. Как будто из моря через край льют. Становится зябко, я включаю обогреватель и печально утыкаюсь в окно, хотя там вообще ничего не видно.
Через некоторое время мне начинает казаться, что унгуц покачивается. Я снова включаю фары и присматриваюсь к вертикалям ближайших стволов. Эге, да я, похоже, всплываю... Только не говорите, что тут болото! Похоже, надо куда-то пересаживаться.
Пытаюсь взлететь, но постоянный душ с неба не даёт нормально работать поднимающему механизму, так что я скачками, вперевалочку, забираюсь до макушек деревьев, а потом практически по ним отползаю до локального холмика, где снова проваливаюсь сквозь ветки. Далеко по такой погоде не улетишь, даже если не бояться молний. Ну ничего, кажется, на этот раз я села на твёрдую землю, хоть и криво. С облегчением откидываюсь на спинку и выключаю фары. И — вижу чуть справа впереди красный огонёк. Включаю инфракрасную камеру — эге, да там жильё какое-то. Ну, будем надеяться, там приютят заблудшую Императрицу... и покормят!
Зонтика у меня нет, зато есть противочумной костюм с тем самым шлемом. Он не промокает, правда, выглядит уж очень не по-императорски. Решаю не надевать его целиком, а то как бы меня за нечисть не приняли, только накинуть, ну и шлем надвинуть. Запасная одежда у меня вся в непромокаемой сумке.
Даже хорошо, что я посадила унгуц с перекосом на бок, можно открыть половину купола справа, и вода не зальётся внутрь. Выбираюсь и закрываю машину за собой, а потом по возможности быстро чапаю в кромешной тьме под проливным дождём по высокой траве. Да, переодеваться придётся.
В конце концов передо мной действительно возникает дом. Двухэтажный, аккуратный, с резными узорами. На крыльце горит лампочка, так что хорошо видно, куда идти. Рядом какие-то служебные постройки, пахнет зверьём. Звоню в дверь.
Она распахивается почти сразу, я едва успеваю снять шлем. Изнутри меня опаляет жаром от натопленной печки. В дверях стоит высокий (и когда я уже привыкну, что на Муданге все высокие?) жилистый мужик с длинными взлохмаченными волосами, с усами и без бороды. Такого сочетания я ещё не видела, не знаю, что это значит. На мужике бесформенная серая рубаха и домашние треники на завязках. При виде меня он не сказать чтобы сильно удивляется, скорее подбирается как-то, как будто хочет казаться выше.
— Здоровья и счастья в ваш дом, гостеприимный хозяин! — начинаю я тоном заправской побирушки. Пожалуй, надо как-то исправиться. — Меня зовут Элизабет, я жена Императора. Вот, попала под дождь, не могу до столицы добраться. Нельзя у вас пересидеть?
Он смотрит на меня с полсекунды, как будто хочет спросить, не охренела ли я, но не решается. Потом очухивается:
— Да, конечно, проходите. Вы на машине?
— На унгуце, — отвечаю, проскальзывая в тёплые, хорошо освещённые сени. Судя по ярким лампам дневного света, мужик не бедствует, и ужин для меня у него найдётся.
— Унгуц ко мне в гараж не влезет, — разочарованно сообщает хозяин.
— Да ладно, что с ним может случиться?
— Ничего, но вам, наверное, надо вещи взять? Эта гроза теперь до завтра не кончится.
Я встряхиваю висящую на плече сумку.
— У меня всё тут. И часто у вас такие грозы?
— Осенью — постоянно, — разводит руками мужик и закрывает дверь. — Пойдёмте, я покажу вам комнату.
— У вас тут постоялый двор, что ли?
— Вроде того, — неопределённо пожимает плечами хозяин. Кстати, он не представился. И это очень странно, потому что я-то назвалась, а муданжцы всегда в ответ на моё имя называют своё. Наверное, офонарел сильно. Он меж тем продолжает: — У меня тут охотники останавливаются иногда. Условия не очень, но больше поблизости никакого жилья нету.
— Да ничего, по-моему, замечательные условия, — замечаю я, оглядываясь. Дом в очень хорошем состоянии, чистенький, опрятненький. Лестница на второй этаж не скрипит, стены гобеленами завешены, светло, тепло. Красота, а не дом!
Хозяин открывает передо мной дверь комнаты, там меня дожидается большая стопка дифжир. Около неё стоит резная деревянная тумбочка, в противоположной стене встроенный шкаф. Окно занавешено гобеленом с изображением цветущего поля и синих гор. При комнате по муданжскому обычаю пристроен персональный санузел.
— Я скажу служанке, чтобы согрела вам воды, — извиняющимся тоном произносит хозяин. — А вы как переоденетесь, приходите вниз, я накрою на стол.
— Буду очень признательна, — говорю искренне. — С утра ничего не ела!
— Что же вы так себя не бережёте, Хотон-хон! — журит меня хозяин и выходит, закрыв за собой дверь. Я поспешно перелезаю в сухую одежду, надвигаю тапочки и раскладываю мокрятину на выступающем из стены колене печной трубы. На всякий случай проверяю телефон, и — о чудо! — связь есть! Звоню Азамату.
— Котик, здравствуй, ты там меня ещё не ищешь с собаками?
— Нет, а ты разве не у Яны? — рассеянно отвечает он.
— Не совсем. Тут в одной деревне народ водой потравился, надо было проследить, чтобы с лечением проблем не возникло, а то ты же знаешь, деревенские подозрительные такие, чужаков им не надо, женщин — тем более... В общем, я им объяснила, что к чему, оставила ребят там работать, а сама хотела вернуться, но тут такая гроза началась... Пришлось тут остановиться на постоялом дворе.
— Ну у тебя всё хорошо? — спрашивает Азамат, и я прям по телефону слышу, как он хмурится. — Про отравленную воду-то мне сообщили.
— Да у меня всё отлично, тут тепло, кормят и помыться можно и что угодно. Хозяин говорит, завтра гроза кончится, вот тогда и вернусь. Ты не волнуйся. Лучше с Алэком поиграй.
— Обязательно, — соглашается Азамат. — Ну ладно, у меня завтра Судный день, так что раньше вечера не освобожусь... Надеюсь, к тому времени погода наладится.
— Да дождина такой сильный, что долго литься не может, у нас же тут не джунгли! Ну хорошо, до завтра, солнц! Долго за буком не сиди, а то завтра устанешь быстро.
Положив трубку, я спускаюсь к ужину. Там на деревянном столе затейливая вышитая скатёрочка, пиалы стоят — для еды и для чая. Хозяин извлекает ухватом из печи горшок с чем-то дымящимся.
— Вы не возражаете, если я с вами за стол сяду? — спрашивает. — А то я сам как раз ужинать собирался.
