Темный Луч. Часть 5 - Эдриенн Вудс
— Блейк? — спросил Калеб, и мой взгляд оторвался от Сеймора, когда я посмотрела на него.
— Я знаю, ты злишься, — прошептал он так тихо, что я едва расслышал его. — Перестань пялиться на него.
— Я дал клятву при первом же удобном случае, что если в людях, которые сделали это с Еленой, есть хоть какое-то искупление, Бог скроет их от меня.
Калеб кивнул.
Все было кончено. А потом они пригласили одного врача, чтобы он засвидетельствовал состояние здоровья Елены, когда они привезли ее сюда. Доктор был последним свидетелем.
Сеймор встал, хотя адвокат советовал ему этого не делать.
— Я не сделал ничего плохого, — прошипел он, и мой отец слегка нахмурился. Так же поступил и король Калеб.
Неужели он действительно был таким наивным?
Я покачал головой.
— Это будет весело.
— Блейк?
— Он вырос без нашей магии, отец. Он увидит свою задницу.
— Ты действительно думаешь, что он настолько эгоистичен?
— Да, ты не видел ее снов. Сеймор думает, что он бог.
Отец фыркнул и откинулся на спинку стула, наблюдая за происходящим.
Сеймор выпил сыворотку, и охранник убедился, что он выпил ее, прежде чем занять свидетельское место, назвав свое имя.
Король Калеб рассказывал о том, как его отец давным-давно сражался с ними на войне. Он был отличным союзником.
Сеймор просто кивнул.
Калеб снова завел светскую беседу, задавая вопросы о Горане. Когда его восхищение Гораном проскользнуло наружу, Калеб понял, что сыворотка подействовала.
Затем он расспросил его об Элли.
— Я не знаю… — он согнулся пополам от боли.
— Сынок, ложь не поможет, — предупредил Калеб. — Сыворотка, которую ты выпил, — это сыворотка правды. Адвокат посоветовал не давать показаний, если не собираешься говорить правду.
Сеймор хрюкнул, как бык, так как вены на его шее, казалось, вот-вот лопнут.
— Прекрати это, сейчас же.
— Скажи правду, и это прекратится, — приказал Калеб. — Ты знаешь Элли?
— Да, — выплюнул он, и боль исчезла.
Он провел руками по волосам, так как пот задержался у него на лбу. Беспокойство просачивалось сквозь него.
Мне действительно нравилось видеть, как этот мудак страдает.
— Обвинения, выдвинутые в ваш адрес, являются правдой?
— Нет, — сказал он, но весь суд мог видеть, как он борется с болью.
Король Калеб тоже просто уставился на него. Сеймор был идиотом.
Отец усмехнулся.
— Говори правду, сынок. Боль никуда не денется.
Ноздри Сеймора раздулись, и, наконец, он вымученно произнес «да».
Все в зале суда зааплодировали.
— У меня больше нет вопросов, — сказал король Калеб. — Можешь уйти.
Остальные из них не пили сыворотку. Они увидели всю мощь этого и поняли, что им крышка.
Я посмотрел на часы. Уже почти подошло время ужина.
— Я знаю, вы думаете, что из-за того, что принцесса недоступна для этого испытания, оно не такое суровое, как вы думаете, — сказал Калеб и посмотрел на всех четверых. — Но ее дракон, который связан с ее разумом, видел то, через что она прошла. Как будто принцесса здесь, через него. Итак, вы четверо предстаете перед судом за следующее. Анук Лонгвей — за нападение, нанесение увечий и преднамеренное убийство. Во-вторых, террор фермеров, когда они заключили контракты, четко заявляющие, что им не причинят никакого вреда. Наконец, за нападение на принцессу и предварительное обдумывание ее убийства.
Журналисты зашептались, и Калеб посмотрел на них. Все замолчали, прежде чем он снова перевел взгляд на четверых преступников.
— Честно говоря, Пейя не заживет с такими людьми, как вы. Я знаю, что правило «око за око» отпало давным-давно. Я сам в это не верю, но я верю в справедливость и твердо верю в Закон Дракона. Была дана клятва, и не просто какая-то клятва, а клятва Альфы всех драконов. Суд Бориша мог бы подвести его в этом, но не Закон Дракона, который в данном случае является абсолютным. Я одобряю это заявление, и теперь вы во власти Альфы драконов.
В суде поднялся шум, и четверо истцов умоляли Калеба о пощаде, или это делал их представитель. Они удалили их из зала и поместили в темницу Итана.
Когда начался судебный процесс, СМИ рассказали королю Альберту об исходе и Энни, которая стояла рядом с ним.
Я попытался пройти, но тут король схватил меня за руку, заставив ответить на несколько вопросов.
— Что ты собираешься с ними делать? — спросил один репортер.
— Исправить ошибку, — просто сказал я. — После этого все будут знать, что никто и никогда больше не причинит вреда принцессе. И у тех, кто так думает, их мнение очень быстро изменится.
Мы все попрощались и вышли через другую дверь обратно во дворец. Я бросился в комнату Елены, чтобы проведать ее, и сказал ей, что мы наконец-то получили их. Она никогда больше их не увидит.
Раздался стук в дверь, и вошли король Альберт с моим отцом.
— Я перевожу их сюда, в подземелья. Что тебе нужно, Блейк?
Я посмотрел на него.
— Я не понимаю?
— Это будет быстрая смерть, или ты собираешься ее растянуть?
— Альберт, — голос моего отца звучал потрясенно.
— Он сказал прессе, что собирается отомстить, и что никто больше не причинит вреда моей дочери. — Он посмотрел на Елену.
— Четыре каменных стола с кандалами.
— Блейк! — взревел мой отец.
— Ты не смеешь учить меня? Ты бы сделал то же самое, если бы Горан был все еще жив. Они ничего для меня не значат, но они признаются в том, что сделали. Они расскажут мне, почему Елена была так важна для них.
— Это пытка!
— И что, по-твоему, они сделали с Еленой, папа, с Энни? Она чуть не умерла. Разве ты не слышал ни слова из того, что сказал Чарльз? Они не заслуживают быстрой смерти.
— На этот раз я согласен с Блейком в этом вопросе. Я
