Моё имя (СИ) - Соболева Анастасия

— Ада!

— Прости-прости, — прошептала она, ни капли при этом не раскаиваясь.

— Забудь. Что четвёртое? — решил я сменить тему как можно быстрее.

— Ах да! Ну и, наконец, в-четвёртых, — небольшой паузой Ада вновь расшатала мои, и так уже нестабильные, нервы, — я нашла на подоконнике чёрный волос около семидесяти-восьмидесяти сантиметров. Такая длина не присуща мужчинам.

Беловолосая девушка весело улыбнулась, довольная выстроенной ею же логической цепочкой, и, посмотрев на меня с лёгким огоньком в глазах, игриво откинула назад упавшие ей на лицо волосы. Я тяжело вздохнул. И зачем было так долго разглагольствовать, если последнего аргумента более, чем достаточно? Хотя… это же Ада. Я ведь и люблю её как раз-таки за то, что она никогда не устаёт меня удивлять. Нечего жаловаться.

Вслед за парисой я последовал к комнатам дворцовой прислуги, надеясь застать там хоть кого-нибудь в дневное рабочее время. На самом деле, я никогда не интересовался тем, как именно обустроено крыло обслуживающего персонала, так что во имя экономии как времени, так и нервов, предоставил Аде честь вести за собой нашу маленькую процессию. Опять же мы могли отправиться туда воздушным путём, вот только тогда бы мне пришлось взять Аду к себе на руки, чего я пока совершенно точно не собирался делать. Когда прикасаюсь к ней — всё моё тело бросает в ужасную дрожь, сравнимую лишь только с двенадцатибалльным землетрясением. При таком раскладе я ведь и упустить её могу! Нет уж, перед тем как делать нечто настолько рискованное, нужно взять свои чувства под стопроцентный контроль.

Где-то через десять-пятнадцать минут мы зашли в довольно-таки узкий коридорчик, выделенный для комнат служанок, поварих, уборщиц и всего остального обслуживающего персонала. Ада сообщила, что обычно в одной комнате живёт по восемь-двенадцать эксилей в зависимости от того, какую именно работу они выполняют (к примеру, служанки ценятся куда больше уборщиц, от этого и условия жизни у них, пускай и не намного, но лучше). Про себя я отметил, что когда вся эта суматоха, наконец-то, закончится, нужно будет обязательно посоветоваться с Лудо на тему улучшения жизни прислуги. Подумал — и тут же забыл об этом, когда Ада внезапно закричала на весь коридор: «Тут кто-то есть!».

Всё это время она только и делала, что толкала вперёд двери, на которых даже замков-то и не было, в попытках найти хоть кого-нибудь, способного ответить на бушующие внутри нас вопросы. Однако, поскольку в дневное время прислуга занималась своими прямыми обязанностями, самособой, встретить здесь даже одну живую душу было весьма проблематично. Повезло же нам, как, думаю, вы уже догадались, лишь с предпредпоследней дверью.

Без приглашения зайдя внутрь, Ада не на шутку испугала молодую девушку, лежащую на кровати под шерстяным одеялом. По стоящей поблизости от неё лечебной настойке и красным щекам самой служанки было несложно понять, что не пошла она на работу по причине плохого, а то и ужасного, самочувствия. Когда же девушка (с действительно заурядной внешностью) заметила меня, стоящего позади Ады, — мгновенно позабыв о своей болезни, вскочила с кровати и склонилась пред нами в поклоне чуть ли не на все девяносто градусов. То ли от страха, то ли от горячки, но её трясло не на шутку. Пожалев столь слабое и хрупкое сознание, я тотчас заверил бедняжку, что всё в порядке, и ей совершенно не о чём волноваться. Вот только Аду, похоже, не сильно интересовало душевное состояние попавшей ей в лапы жертвы: париса набросилась на служанку с расспросами практически незамедлительно. Оно и не удивительно… Какой бы замечательной ни была Ада, она всё равно остаётся девушкой, а значит: происшествия, вроде сегодняшнего, бьют по ней куда сильнее, чем по мне — мужчине.

— У нас есть к тебе пара вопросов, — начала она без каких бы то ни было прелюдий. — И даже не пытайся врать или же что-то недоговаривать!

— Как можно, госпожа париса? Я бы никогда…, — с трудом выдавив из себя первую фразу, служанка тотчас запнулась на второй.

— Вот и хорошо, — кивнула Ада весьма удовлетворённо, присаживаясь на стоящую по отношению к ней ближе всех кровать. — Начнём вот с чего: не случалось ли в последнее время среди вас чего-нибудь интересного? Какая-то заварушка, к примеру?

— Нет, госпожа. Конечно же, нет.

— «Конечно же»? Кажется, я просила не врать. Мне лучше кого бы то ни было известно, что они происходят здесь постоянно.

— Да, бывает, госпожа, однако, в последнее время действительно ничего не было. Клянусь. Я бы никогда не посмела врать вам или же его величеству.

На меня, всё также стоящего у дверного косяка, служанка бросила осторожный, слегка напуганный взгляд, и тотчас потупила не только глаза, но и всю голову, когда он внезапно пересёкся с моим. Вот же ж! Неужели я действительно вызываю у простых эксилей столь непередаваемый ужас? Раньше перспектива быть «ужасающим королём» казалась мне весьма и весьма заманчивой, вот только сейчас почему-то раздражает также сильно, как и привлекала когда-то.

— В таком случае, ответь мне вот ещё на что, — продолжала гнуть своё Ада. — Все ли сегодня вышли на работу? Нет ли каких-то «особых случаев»? За исключением тебя, разумеется.

Волосы у девушки были светло-коричневыми, так что, самособой, Ада сразу же вычеркнула её из списка подозреваемых.

— Вроде как все, госпожа. Да, кажется…, — задумалась служанка, пытаясь вспомнить наверняка. — Нет, подождите! Точно! Стейси сегодня отсутствует. Но я не знаю, где она может быть.

— Хорошо. А какие у Стейси волосы? Цвет? Длина?

— Тёмно-чёрные. А вот за длину не скажу — она их обычно в косу заплетает. Но коса совсем не короткая.

— Угу…, — кивнула Ада, постепенно складывая в своей голове два плюс два. — И что же могло с ней случиться, раз она не вышла сегодня? Даже без предупреждения, насколько я понимаю.

— Да, она не предупредила. И я не знаю, что именно с ней произошло. Стейси работает на кухне, а я — слежу за растениями в саду. О её отсутствии знаю лишь от того, что к нам заходили с утра пораньше и просили заменить Стейси на какое-то время. Сказали, что на кухне катастрофически не хватает эксилей.

— А были ли у Стейси связи с главным советником? С Лудо. Их видели вместе? Или, может…

— Ада! — вмешался я в разговор впервые за всё это время.

— Что? Просто проверяю все возможные варианты, — ответила девушка невинно и искренне, тем самым смыв весь мой гнев одной сплошной волною.

— Конечно же, ничего подобного и быть не могло! — оживилась служанка от одного лишь предположения о немыслимом. — Господин советник ведь на нас даже не смотрит. Самособой, Стейси, как и все мы, считает его привлекательным, умным и замечательным эксилем, вот только… Думать о большем мне даже страшно.

Подобным ответом я был более чем доволен, и ещё больше обрадовался, заметив, что по лицу Ады также прокатилось лёгкое, но отчётливое удовлетворение. Она не была расстроена новостью о том, что у Лудо нет никаких связей с этой (как её там?), и наоборот — даже слегка обрадовалась подобному повороту. Похоже, мой кошмар, наконец-то, начинает заканчиваться — чего нельзя сказать об энтузиазме Ады, который сегодня, похоже, был совершенно неисчерпаемым.

— А как насчёт каких-нибудь казусов или проблем с этой девушкой? За последние два-три месяца с ней не случалось ничего странного?

— Ну…

— Говори! Сама же знаешь: будешь молчать — сделаешь только хуже.

— На самом деле, кое-что было относительно недавно: Стейси очень сильно поругалась с господином Виктором из-за какой-то мелочи. Я никогда с ней особенно не общалась и поэтому не знаю всех подробностей, но вроде как говорили, что в гречке, которую она должна была перебрать, господин Виктор нашёл слишком много мусора и, самособой, сделал ей выговор по этому поводу. Просто выговор, даже наказание не назначил, однако, она почему-то — возможно, от усталости — очень на это разозлилась и заявила, что не собирается выслушать никаких замечаний от эксиля, опустившегося до того, чтобы шляться везде с человеком. Ой… Простите меня, госпожа париса! — тут же стала извиняться служанка со скоростью света, вдруг осознав, какую глупость только что ляпнула. — Я лишь в точности передаю вам всё то, что слышала!