Ламира. Глаза цвета ночи - Майя Марук
- Вы станете папами. И спасибо, за то, что испортили самый потрясающий сюрприз, который я только могла приготовить. Мог бы и до завтра подождать. – Последняя фраза предназначалась Марату. – Там торт готов. Знаешь, сколько времени Ияд потратил на кремовые пинетки? Вот теперь сам будешь ему объяснять, почему сюрприз не получился.
- Что ты сказала? – Теперь голос дрожал у Фирса, а хлопал глазами Марат.
- Пинетки. Детские тапочки. Ияд их из ягодного крема делал. Очень вкусно, между прочим.
- Нет, - махнул белой головой Халли, - до этого. Что ты сказала до этого?
Выдхнула, выкрутилась из объятий айха, и вышла в центр балкона. Мужчины насторожено смотрели за мной.
- Поздравляю! – Широко улыбнулась. – У нас будет тройня! Каждому мужу по младенцу!
Эпилог
Замок айхов.
Рамид. Десять месяцев спустя.
- Поздравляю, ваше Величество!
Каллеб поклонился императору и вышел. После нескольких лет, проведенных в Фарте, генерал пересмотрел свои взгляды на жизнь, женщин и ценности. Единственное, о чем он сейчас жалел, было решение отказаться от ламиры. Одна мысль о том, что эта великолепная императрица могла быть и его женой, ржавой иголкой колола грудь. Особенно сейчас, когда на свет появились близнецы.
- Ступай Каллеб. – Рамид коротко кивнул и погрузился в изучение документов. – Хорошая работа.
Император хорошо понимал, почему Каллеб согласился дальше шпионить на айхов. И согласился его оставить только благодаря уговорам побратимов. Хотя, самого Рамида одна мысль о том, что он будет мелькать перед его Региной, доводила до крайней степени раздраженности. Успокаивал себя император только тем, что сама Регина никакого интереса к Каллебу не проявляла.
Генерал закрыл за собой дверь. Рамид отложил в сторону бумаги. Время близилось к вечеру. Два месяца назад жена подарила им детей. Сокровище Айсаров. Три недели айхи отмечали появление благословенной тройни. Кажется, последний раз близнецы в Амонне появлялись еще до черных воин. А сейчас сразу трое.
На столе императора лежала отдельная стопка бумаг, с прошениями посетить дворец и поздравить ее Высочество. Но пока Рамид не спешил их подписывать. Беременность и роды Регины прошли не так легко, как хотелось бы.
Конечно, молодая императрица недовольно ворчала и говорила, что все было нормально. Что токсикоз, распухшие ноги и вечная сонливость в ее положении это нормально. То же самое повторяла и его мать. Но сам Рамид и его побратимы были уверены, что их обманывают. Даже подробное объяснение Лирада о том, что выносить троих магически одаренных детей сложнее, чем одного императора не успокаивало.
А еще, Рамид с ужасом вспоминал ту ночь, когда его малыши появились на свет. Они втроем стояли за дверью, и готовы были отдать все, чтобы в тот момент быть с женой. Но Регина запретила им присутствовать на родах. Более того, у нее хватило сил закрыть все теневые переходы в комнату и заблокировать двери. Все, что им оставалось делать, это нервно перить шагами коридор и слушать крики любимой женщины. У него д сих пор сводило челюсти от ужаса, когда он вспоминал ту ночь.
К счастью, все закончилось громким детским плачем. Рамид вспомнил, как Лирад протянул ему крохотный сверток белой ткани. Как впервые увидел свою новорожденную дочь. Слезы снова навернулись на глаза. Больше оставаться в кабинете он не мог. Император поднялся из-за стола и шагнул в тень. Ему срочно нужно было увидеть семью.
Фирс
Халли вошел в детскую. Стоило Халли открыть дверь, как няньки вытянулись струной и поклонились побратиму императора. Фирс коротко кивнул, разрешая им расслабиться. С трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Полные мужчины в лиловых бриджах и плотных чулках смотрелись совсем уж нелепо. В таком виде они больше напоминали уличных актеров, чем служащих замка. Но Регину такой внешний вид прислуги не смущал. И Фирс тоже не придерался.
Халли подошел к деревянной кроватке и широко улыбнулся. Три крошки лежали в кроватке. Разделить их по разным спальным местам было невозможно. Как только кого-то из детей пытались переложить в отдельную кроватку, у всех троих начиналась истерика.
Фирс улыбнулся. Малышка смешно причмокивала во сне. Уже сейчас было видно, что маленькая принцесса унаследовала мамин маленький носик и очаровательную улыбку. А улыбалась эта крошка часто. И так заразительно, что остаться равнодушным ни у кого не было шансов.
Мирко от Регины почти ничего не взял. Он был вылитый Марат. Такой же степенный, серьезный и худой. Это было понятно даже сейчас. Мальчик во сне держал сестру за руку. Охранял.
И только малыш Лиам не спал. Младенец с белыми кудрями широко улыбнулся. Увидем отца и потянул к нему маленькие ручки. Из глаз Фирса потекла слеза. Еще никогда он не был так счастлив, как сейчас.
- Волчонок похож на тебя.
Брат появился сзади. Няньки снова вытянулись и поклонились.
- Они все на нас похожи. – Улыбнулся Фирс. – Где Рамид?
- Скоро придет. Как думаешь, Регине понравится сюрприз?
- Не знаю. – Пожал плечами Фирс. – Она давно нигде не была.
Регина.
Слезы. Меня душили слезы счастья. Настоящего, неподдельного счастья, когда я наблюдала за своими мужьями. Рамид вошел в детскую последним. Он по очереди поцеловал всех троих детей и улыбнулся. Няньки снова принялись отбивать поклоны. Эта их привычка жутко раздражала. Но, менять дворцовые правила я не спешила. Субординация в управлении государством гораздо важнее, чем я думала раньше.
- Ваше Величество, - Арат, как всегда, появился по правую руку, - все готово. Вещи собраны. - Шпион низко поклонился.
- Хорошо. – В предвкушении приятнго вечера с мужьями потерла ладошки. – Присматривай за детьми. Мы вернемся утром. Если что-то случиться…
- Не волнуйтесь, аше Величество. У меня все под контролем.
Фирс был прав. После рождения близнецов мы давно не оставались наедине.
Управление государством и родительство, даже на этом этапе, совмещать было сложнее, чем казалось сначала. Первый месяц жизни малышей, все, на что меня хватало, упасть на кровать и уснуть.
Все.
Больше ни на что не оставалось сил.
И вот сейчас пришло время исправить эту маленькую неприятность.
Живот скрутила пружина предвкушения. Кончики пальцев ззудели. Я не выдержала. Сделала шаг и вышла из тени. Чтобы оказаться рядом. Рядом с теми, кого больше всего на свете люблю.
