Я тебя придумала - Анна Шнайдер
Насчёт дела, из-за которого я ездил в Эйм — пока результатов нет, но Робиар обещал оказывать мне всяческое содействие в поисках. В магии крови я, к сожалению, не очень силён, что бы ты там насчёт меня себе ни думал.
Твой друг Аравейн
Архив личных писем Интамара, императорская библиотека
Дориана впервые увидела Эллейн через неделю после свадьбы.
Они с Лу в это время выходили после длинного и изрядно утомительного урока по истории, и от обилия информации у Аны немного болела голова.
В конце коридора промелькнуло изумрудное платье, взметнулись алые волосы… а следом императрица почувствовала, как на неё нахлынули чужие чувства.
— Интересно, — пробормотала Ана, вглядываясь в конец коридора, где уже скрылась фигура незнакомки.
— Ты про что? — спросила Лу, которая уже знала, кто промелькнул у них на пути и куда именно направился.
— Там, — Ана махнула рукой, — прошла какая-то девушка. Рыжая.
— А-а, — Лу улыбнулась. — Ты наверняка поняла, что она чувствует?
Императрица вздохнула.
— Я бы не назвала это пониманием. Но у неё на сердце такая горечь, что у меня во рту даже какой-то нехороший привкус появился.
Луламэй нахмурилась.
— Горечь? У Эллейн? Действительно, интересно…
— А кто она, эта Эллейн? Я раньше её не видела.
Принцесса немного смутилась. Она осознавала, что рыжеволосая девушка значит для императора и какую работу делает для него и Люка, но рассказать всего Ане не могла. Просто потому, что считала — это должен объяснять Эдигор.
— Спроси у Эда. Он знает всё и сможет объяснить лучше, чем я.
Ана кивнула, вновь задумчиво уставившись на конец коридора. Рыжеволосая девушка уже была далеко — императрица не чувствовала больше горечи.
.
Эдигор сидел за столом и что-то писал, когда Эллейн бесцеремонно распахнула дверь, ведущую в его кабинет, и, шагнув за порог, резко и как-то отчаянно выдохнула:
— Эд…
— Что случилось? — Император немедленно отложил в сторону перо и встал из-за стола. Элли, странно всхлипнув, бросилась ему навстречу, обняла изо всех сил и прижалась всем телом.
Она впервые плакала при Эдигоре. Тихо, почти беззвучно, он только чувствовал, как постепенно становится влажной рубашка на груди, и слабо вздрагивают плечи Эллейн.
— Элли? Пожалуйста, скажи что-нибудь.
Наконец она подняла голову. В глазах стояли слёзы, щёки были мокрыми, губы горестно кривились.
— Я убила отца.
Эдигор вздрогнул.
— Что?..
— Мне всегда хотелось знать, почему меня ненавидела мама. — Элли говорила это, не отводя заплаканных глаз от лица императора, словно пыталась там что-то прочесть. — Именно так возникает проклятье Тени — когда мать ненавидит собственного ещё не рождённого ребёнка. Я так хотела знать… С самого детства. Что я сделала? Почему мама ненавидела меня настолько сильно, что я стала Тенью? И сегодня я наконец узнала… Я нашла её дневник. — Эллейн подняла руку и вытерла слёзы с щёк, а потом горестно ухмыльнулась. — Маму выдали замуж, когда она была очень молодой, у семьи были огромные долги и они решили пожертвовать одной дочерью. Отец был старше мамы на двадцать лет, и вместо того, чтобы пытаться наладить отношения с женой, он, видимо, решил, что имеет на неё право, и брал силой. Мама описывала это всё в своём дневнике. Все те ужасные ночи, когда она старалась терпеть, зажимала себе рот, чтобы не закричать… И я не выдержала, я пошла к отцу, когда узнала обо всём, хотела просто поговорить…
Элли закрыла глаза.
— Он ничего не отрицал. Сказал, что она не имела права ему отказывать. Мама была его женой, красивой женщиной, он хотел её, она не имела права на отказ… Я спросила, как он мог? Маме было всего восемнадцать, она была почти ребёнком и не любила его. Он мог хотя бы попытаться смягчить её сердце, завоевать доверие, уничтожить это отвращение… Но отец даже не попытался. И только пожал плечами, когда я всё это бросила ему в лицо. Он до сих пор не понимает, что таким отношением убил маму!
Эллейн замолчала на несколько секунд, а затем глубоко вздохнула, словно собираясь с духом.
— Я в тот момент так разозлилась. Я почувствовала, как в моей душе будто вихрь поднимается, там гром гремел, дождь лил, а ещё — огонь, огонь был везде. И если в начале это ощущение было только внутри меня, то потом оно вышло наружу — и отец вмиг поседел, почернел, упал и забился. Я ничего не успела сделать — он превратился в горстку пепла за несколько секунд. Я даже не поняла, как это у меня получилось, я не контролировала собственную магию. Эд, надо сказать Аравейну, что я плохая ученица… — И девушка хрипло, нервно рассмеялась.
Император осторожно прикоснулся кончиками пальцев к щеке Эллейн, нежно поцеловал в губы, а потом прошептал, ласково погладив её по голове:
— Хорошая, Элли. И человек ты тоже хороший. Не терзай себя.
— Я убила отца, Эд…
— Нет. — Эдигор покачал головой. — Он сам убил себя. В тот самый миг, когда впервые изнасиловал твою маму.
Спустя несколько лет император вспомнит эти мгновения и подумает о том, что, возможно, именно это стало началом конца для той Элли, которую он когда-то встретил в саду лорда Дросмейна.
.
Между тем Ана продолжала учиться быть императрицей. Она редко видела мужа по причине и его, и своей вечной занятости, но в те редкие минуты, когда им удавалось побыть вместе, Дориана с удивлением прислушивалась к себе и замечала, что ей нравится находиться рядом с Эдигором. Просто нравится. Она тогда была ещё слишком мала для чего-то большего.
Хотя он иногда злился на Ану, когда она делала что-то неправильно, не так, как он хотел. В первый раз, когда император сделал девочке замечание за обеденным
