Ольга Романовская - Один шаг
— С огнем играешь, Эва! — От его интонации пробежали мурашки по позвоночнику, а желудок завязался тугим узлом. Когда хотели, сыновья ночи умели очаровывать, только вот конечная цель вызывала омерзение — убийство. — Видела же, насколько силен, а тыкаешь разными палочками. Да и как можно, сладкая моя, — чары обольщения спали, позволив вдохнуть полной грудью, — поднимать руку на спасителя? Его нужно приласкать.
Некромантка закашлялась и провела ладонью по губам. Может, она и благодарна Ибрису, но предпочла бы отделаться материальным вознаграждением.
— Сладкий мой, — в тон Ибрису ответила Эвиса, сделав шаг вперед; жезл легонько щелкнул по носу, — а не пошел бы ты в длинное эротическое путешествие. Один. Я, так и быть, еды в дорожку соберу.
Вампир расхохотался и, игнорируя злобное шипение некромантки, сгреб ее в объятия и самым бессовестным образом поцеловал. Безнаказанным, однако, не остался: девушка прикусила ему язык. Теперь шипеть пришлось Ибрису, Эвиса же довольно улыбалась, оправляя одежду.
Бой и перепалка с вампиром взбодрили. Девушка не чувствовала холода, хотя потрепанный форменный жакет вряд ли мог защитить от зябкой ночи в предгорьях.
Ибрис дулся. Демонстративно отправился обходить плато, бросив убийственный взгляд на обидчицу. Эвиса в ответ пожала плечами: а ты что хотел? Девушек, бросающих в воздух чепчики и другие детали гардероба? Да если некромантка и согласилась бы — с вампиром, в первый раз, выжить бы! — кавалер предлагал жесткую, скованную заморозком землю. Язык прикусила? Тоже заслуженно. Эвиса не испытывала пиетета перед себялюбивыми богатыми и знатными особями мужского пола. Она сама леди, а не служанка из гостиницы.
Неспящий возился долго. Зачем-то встал на колени и чуть ли не обнюхал камни. Девушка предположила: пытался отследить портал. Дело хорошее, ей самой хотелось нанести визит вежливости и вернуть подарок. Может, она всего лишь адептка-выпускница, но проблемы доставит. Не повезло кладбищу, Эвиса таки до него доберется.
Предплечье болело. Девушка полагала, дело в яде на когтях вампира. Царапины после нежити заживают долго. Обращением «награда» не грозила, здоровью не угрожала, а вот чесаться будет с неделю.
Эвиса, закусив губу, аккуратно стянула жакет.
— Дай я!
Возникший из ниоткуда Ибрис вырвал остатки формы и кинул в сторону. Сам ухватил девушку за подбородок, отворачивая голову. Свободной рукой надавил на плечо. Интересно, что и как он собирался смотреть? Гадать пришлось недолго: тихонечко затрещала ткань.
— Говорю заранее, — деловито предупредил Ибрис, — не кусаю и кровь не пью. Что испытаешь, не знаю. Подозреваю, легкую эйфорию от слюны вампира.
Слюны?
Девушка скорчила брезгливую гримасу и потребовала оставить ее подбородок в покое:
— Хочу видеть, что ты там лижешь.
Странно, но неспящий отпустил и склонился над царапиной. Непривычно прохладное дыхание покрыло кожу пупырышками. Помедлив немного, Ибрис приник к царапине, осторожно накрыл губами и привычным движением слизал капельки крови. Клыки опасно надавили, и вампир ощутил знакомый металлический вкус.
Девушка напряглась. Пока только игры, но неспящий сорвется, вонзит зубы в руку и поужинает. Положим, от легкой кровопотери некромантка не обеднеет, но, во-первых, первые минуты чрезвычайно болезненны, во-вторых, не стоит заигрывать с судьбой. Три укуса за год — и все, обращенный вампир, низшее полуразумное существо.
Ибрис дразнил, легонько царапал и смахивал языком карминовые капли. Они будоражили его, искушали напиться, однако неспящий точно знал: кусать Эвису не станет. Ни сейчас, ни потом.
— Все! — Он с сожалением выпрямился и пожаловался: — Крови хочется! Наемники вымотали.
Девушка промолчала и, подсветив себе магическим шаром, рассмотрела царапину. К ее несказанному удивлению, та практически затянулась и приятно розовела.
— Вряд ли у лорда ти Онеша найдутся доноры. — Эвиса бросила на собеседника быстрый испытующий взгляд. — Или ты так меня уговариваешь?
— Я тебя укушу, Эва, — пообещал Ибрис, — но не сейчас и совсем для других целей. Насчет доноров, полагаю, мы вскоре сможем расспросить лорда лично. Сомневаюсь, чтобы он не поставил маячки в собственных землях. Раз так, прекрасно знает, кто и что делает.
— К слову о «делает» — какие такие наемные убийцы? — Девушка подняла жакет и накинула на плечи. — Зачем дяде тратиться, когда под его началом весь род? Или Ларс шан Артен князь только номинально?
— Отчего же номинально? — Вампир сглотнул вязкую слюну и отвернулся, чтобы побороть искушение. Он не знал, чего ему хотелось больше: поесть или заняться с Эвисой любовью. Желание нахлынуло столь же остро, как тогда, в общежитии. То ли во всем виноваты поцелуи, то ли пролитая кровь врагов. Недаром наследники обычно зачинались после выигранных поединков. — Дядя, — Ибрис произнес слово с легким пренебрежением, — самый настоящий князь, только клан у него маленький. Зато гордый и смелый. Стражи до последнего стоять будут. Само собой, не всем такая принципиальность нравится. А если что-то мешает, причину устраняют. Вон, начали с тебя. Надеюсь, поняла, что никакой дядя никого не посылал.
— Да, но… Он со мной связался, — привела контраргумент девушка.
— Ты прежде слышала его голос?
Эвиса покачала головой, осознав, насколько сглупила. Как малолетняя дурочка! Если бы не Ибрис, нашли бы обезображенный труп в реке.
— Пей! — Некромантка шагнула к вампиру и протянула руку.
На всякий случай выбрала нерабочую, левую.
— Ты чего? — изумленно уставился на нее неспящий и, сообразив, шагнул в сторону. — Не, я не стану.
— Отчего вдруг такая разборчивость?
Какая ему разница? Кровь и кровь. Подумаешь, с вампирскими генами. Вряд ли она от них горчит или менее питательна.
— Я еду и девушек, за которыми ухаживаю, не смешиваю.
В воздухе повисло молчание.
Эвиса пыталась осмыслить услышанное. Ибрис терпеливо ждал, пока она придет в себя. В итоге раздраженно цапнул за руку и поволок к замку. По дороге вампир умудрился выудить у спутницы амулет связи — с возвратом.
Ибрис толкнул некромантку под защиту потрескивающих чар, сам же уселся, скрестив ноги, у границы чужих частных владений. Пальцы порхали над кругляшом, глаза, которым не требовался свет, кропотливо осматривали предмет, пытаясь выудить из него крупицы информации. Легкое зеленое облачко возвестило: труды вампира не напрасны.
— Ну, кто там? — Девушка нетерпеливо подалась вперед. — Узнал?
Былое недовольство забылось, улеглось, Эвиса воспринимала неспящего как своего. Она сама не понимала, когда тот перестал быть нежитью, но, анализируя прошлое, признала: оба с самого начала вели себя неправильно. Один не проклял, вторая не выдала.
