Жена со скидкой, или Случайный брак (СИ) - Ардова Алиса

И ведь не соврала ни словом. Как мужа я Алистера совершенно не знаю.

Фрейлины дружно потупились, а брюнетка, видимо почувствовав во мне родственную душу, выдвинулась вперед.

— Да, сблизится с герцогом непросто, — зашептала она доверительно. — А уж понравиться, тем более.

— Многие пытались, — поддержала ее девушка с очаровательными ямочками на щеках и задорными рыжими кудряшками, непокорно выбивающимися из строгой парадной прически. — Что только не делали, чтобы привлечь его внимание, все бесполезно.

— Он такой отстраненный, такой строгий и таинственный, — закатила глаза пышногрудая блондинка в идиотском розовом платье.

Остальные согласно закивали, и я невольно поморщилась.

Да не таинственный он. Просто с девицами на выданье и их бдительными мамашами связываться не хочет. Уверена, в любовницах у него всегда ходили исключительно замужние дамы и вдовы. А, может, и сейчас, ходят.

Мысль о том, что Алистер до сих пор состоит в необременительной любовной связи с какой-нибудь придворной красоткой кольнула сердце странной ревностью, холодными мурашками разбегаясь по позвоночнику. А юные аристократки, не замечая моего состояния, продолжали чирикать, чем дальше, тем больше возбуждаясь, перебивая одна другую. Как стайка потревоженных экзотических птиц.

— Он ни за кем официально не ухаживал. Хотя о его любовницах столько разных сплетен ходит…

— Мы все гадали, кому его светлость предложение сделает. Маменька говорит, ему давно жениться пора. А потом прошел слух, что он якобы выбрал баронессу Гефрой.

— Многие считали, что этот брак — дело решенное.

— И Оллана такая важная стала. С нами едва здоровалась. Не понимаю, что Вэйден в ней нашел? Ни внешности, ни манер…

— И фигура так себе…

— Наверное, герцог как следует ее разглядел и жениться передумал, — торжествующе выпалила блондинка. — Уже столько месяцев прошло, а оглашения так и не было. Его светлость по-прежнему свободен.

Последние слова она почти пропела. Томно, протяжно.

Со всех сторон послышались мечтательные вздохи, а потом фрейлины переглянулись и разом подались ко мне, обступая еще теснее.

— Вы ведь с ним общаетесь… — начала брюнетка, как самая смелая.

— Видитесь чаще, чем мы… — поддержала ее «кудряшка».

— Скажите, что герцог любит больше всего? — закончила фанатка розового.

И все девушки жадно уставились на меня.

Повисла пауза.

— Что любит? — повторила я, обводя присутствующих взглядом.

Блестящие азартом глаза, прикушенные в нетерпеливом ожидании губы, прижатые к груди ладони… Сборище очаровательных акул, предвкушающих погоню за заранее намеченной жертвой.

Видит бог… вернее, богиня, я не хотела. Но они собирались охотится на Алистера. На моего Алистера. И я не выдержала.

— Значит так… Записывайте. Не на чем? Тогда запоминайте. Больше всего его светлость любит сладкое. Десерты — вообще его слабость. Ни дня без них прожить не может. И к живописи он неравнодушен. К портретам особенно. Мечта Вэйдена — повесить изображение своей возлюбленной над камином в кабинете. А еще массажи… гм… Ну это вам точно не пригодится — вы ни в гильдии, ни в канцелярии не числитесь.

По лицам девушек было заметно, что последнее их особенно заинтересовало, но переспрашивать они не решились.

— Ах, я тоже обожаю сладости, — расцвела в лучезарной улыбке блондинка. Кто бы сомневался, что обожает. В этой особе сразу угадывалась поклонница выпечки. — Вы не могли бы, при случае, упомянуть об этом в беседе с его светлостью? Буду очень признательна. Меня зовут Афена, графиня Афена Гресиль.

— Я тоже люблю десерты. Наш повар каждый день их готовит… Нет, три раза в день, —оттерла ее плечом брюнетка и представилась: — Маркиза Килея Итайз.

— И я… И я… — понеслось со всех сторон.

— Я прекрасно рисую…

— Папенька заказал четыре моих портрета…

— Скажите ему…

— Сообщите…

— Достаточно пары слов...

— А я лучше всех вышиваю крестиком, — брякнула рыжая, тряхнула головой, и кудряшки на ее висках весело подпрыгнули.

Господи! Это-то здесь при чем?

Я мысленно застонала и поняла, что пора ставить точку.

— Расскажу. Упомяну. Обязательно. Никого не забуду, — пообещала торопливо. — А сейчас, извините, мне совершенно необходимо отлучиться в дамскую комнату. Ненадолго. Не подскажете, где она находится?

В туалете я отсиживалась минут пятнадцать — в надежде, что за это время обо мне забудут, — и, когда вернулась, фрейлин поблизости уже не было. Алистера и правящей четы тоже не наблюдалось. Зато на другом конце зала обнаружился Гилгик, который явно кого-то высматривал. Я надеялась, что не меня, но, на всякий случай, решила на глаза святоше не показываться — так безопаснее.

Очень хотелось пить. Поэтому я, взяв у первого попавшегося слуги с подноса бокал с соком, проскользнула за колоннами на небольшой балкончик. Кресло, столик возле него, тишина и ни одного человека… Прекрасно. То, что надо, чтобы спокойно дождаться Вэйдена.

Прохладный, с легкой кислинкой сок почему-то не освежил. Наоборот, после него жажда ощущалась еще острее. Вдруг закружилась голова — легко, как от бокала шампанского. А потом по телу прокатилась тягучая, горячая волна, оставляя на коже странное ощущение покалывания, и стало нестерпимо душно.

Я поднялась, чуть наклонилась над перилами, подставила лицо вечернему ветерку, чтобы унять жар, и замерла, услышав за спиной низкий, удивительно приятный… да что там приятный — самый красивый на свете, мужской голос:

— Позвольте к вам присоединиться, баронесса…

Вздрогнула, инстинктивно прижимая руку к груди — сердце непонятно, почему, вдруг начало колотиться, как бешенное, — и медленно обернулась.

Ингер Хэйн…

— Пока еще не баронесса, маркиз. Титул не утвержден королевским указом.

Не представляю, как мне удалось выговорить все это без запинки, да еще и относительно спокойно.

— Ингер… Для вас — просто Ингер. К чему эти ненужные церемонии? Называйте меня по имени.

— Мы недостаточно знакомы, лорд Хэйн.

— Но никто ведь не мешает нам познакомиться ближе, верно?

Кузен его величества улыбнулся, мягко, нежно, и я не сдержала ответной улыбки. Да и какая женщина осталась бы равнодушной, когда на нее так смотрят, разговаривают? И вот так касаются приветственным поцелуем пальцев — легко, не выходя за рамки приличия, но словно выжигая клеймо на ладони.

А Хэйн продолжал, доверительно понижая голос и ловя мой взгляд:

— Надеюсь, теперь мы сможем чаще видеться при дворе и узнаем друг друга лучше… Раянна.

Раянна…

В его устах это слово прозвучало сладостной музыкой, так, что меня снова бросило в жар, и в голове смешались все мысли. А еще захотелось немедленно бежать — все равно, куда — и срочно менять имя. «Яна» на…

Черт возьми! Я его и так уже поменяла. Это я — Раянна! Я…

Как я умудрилась об этом забыть? Хотя, немудрено, когда такой мужчина рядом. И почему я раньше не замечала, какие у него широкие плечи, красивая линия рук, потрясающая фигура? Губы… невероятно чувственные, сексуальные. И глаза голубые-голубые.

А вот у Вэйдена они зеленые…

Воспоминание об Алистере острой иглой кольнуло сердце, разгоняя хмельной дурман, что подобно липкой сахарной вате обволакивал сознание. Мешал нормально соображать. Я будто вынырнула из мутного, вязкого омута и теперь жадно хватала ртом свежий воздух. Потрясенная, ничего не понимающая.

Что за ерунда творится? С какой стати меня так развезло при виде Хэйна? Ну да, красивый. И что? Он мне никогда особо не нравился. И вообще, это не в моем характере — так терять себя в присутствии мужчины. Каким бы он ни был.

Тряхнула головой, пытаясь хоть немного прийти в себя. Но тут маркиз, точно почувствовав перемену во мне, сделал шаг вперед, остановился рядом, и моих ноздрей коснулся ни с чем не сравнимый, умопомрачительный аромат. Наполнил легкие до отказа, вмиг вытеснив другие запахи, шелком скользнул по коже и впитался в нее, доставляя почти физическое удовольствие.