Елена Колоскова - Целитель и сид
Глаза в глаза — без сомнения, он сделает это. Он так близко, и по телу пробегает дрожь.
Самое ужасное, какая-то часть меня была вовсе даже не против такого исхода. Вернее, признаюсь уж себе честно, так было угодно моей гордости. Я не хотела добровольно сдаться на милость победителя, но и не попробовать то, что он предлагал… это было искушение в чистом виде.
— Вам нравится командовать? А я не люблю подчиняться.
— Тем интереснее, — довольно сказал он.
— Для вас все игра!
— Это — не игра, — понизив голос, сказал он. — И это тоже.
Он протянул руку и рванул корсаж точно рассчитанным движением. Крохотные перламутровые пуговки со стуком рассыпались по полу, и одежда распахнулась почти до талии. Шнурок, стягивающий вырез сорочки, развязался, обнажая грудь.
— Что вы делаете?!
— А ты как думаешь? — улыбнулся он. — Ну, я же не порвал ткань? Магрит потом пришьет пуговицы.
Магрит — та швея, которая в рекордные сроки изготовила для меня одежду? Если задержусь здесь, попрошу ее сделать мне илонский «пояс целомудрия», а ключ спрячу подальше.
— Лишняя работа для служанки! — попыталась я за возмущением скрыть, как меня возбуждают его руки, проникшие под ткань и блуждающие по моей коже.
Когда он коснулся соска, я задохнулась и не нашла слов, чтобы продолжить возмущенную тираду.
— Она будет только рада услужить моей… гостье, — сказал сид, сделав многозначительную паузу.
Это следует понимать так, что все уверены в том, что я его любовница? Ну уж нет. Я начала извиваться, чтобы скинуть с себя его руки, но он только смеялся вполголоса, наблюдая за моей возней. От движений сорочка сбилась окончательно, собравшись складками где-то над талией. Я удвоила усилия, но он был как каменный.
— Человечка… Маленькая дикарка. Поцелуй меня — и я отпущу, — сказал он.
Я замерла. Он предлагал обмен, вот для чего он все это затеял. Мою старую одежду, как вещи гостьи, он не посмел бы тронуть. Переоделась в сидские тряпки я сама. Теперь он разорвал их и снова играл со мной.
— Нет!
— Ну, нет так нет. Ты сама так решила.
Мужчина окинул меня таким взглядом, что меня обдал жар, и кровь прилила ко всем открытым участкам кожи. А потом он как ни в чем ни бывало улегся рядом, продолжая удерживать меня, как любимую игрушку.
* * *Стоило мне шевельнуться, как он крепче притягивал меня к себе, а его тяжелая голова покоилась у меня на животе. Я чувствовала его горячее дыхание, но лица не было видно, только иссиня-черные волосы, рассыпающиеся по простыням и спине. Спал ли он или только делал вид?
Думаю, выспаться этой ночью удалось только сиду. Стыд чередовался с возбуждением, а в голове бродили мысли, одна жарче другой, и одна другой кровавее. Ух… что бы я сделала с сидом, если бы могла…
Под утро я наконец задремала, а потом резко проснулась от ощущения, что мне чего-то не хватает. Ах, вот оно что. Сид ушел, пока я спала. Похоже, у меня тоже появилась любимая игрушка, без которой невозможно заснуть.
* * *Пробуждение в прибранной комнате меня уже не удивило. Кто-то собрал все пуговицы с пола, а на постели лежал новый наряд, ничуть не хуже предыдущего. Стол уже был накрыт для завтрака.
Я хотела пить и так давно не ела, что отбросила все сомнения и с неприличной поспешностью накинулась на пищу. Еда была вкусной и свежей, а вино сладким, как я любила. Когда я закончила, то снова попыталась выйти. Попытки найти выход были безуспешными.
Это напоминало домашний арест. Разве так поступают с гостями?
Я обратила внимание на какой-то свернутый лист бумаги, невесть как закрепленный на туманной стене. Бумага при моем прикосновении развернулась, и я прочла строки, написанные на высоком наречии.
«Твой кот у господина Фьона и вполне здоров. Тебя не отчислили. Кофр у Винсана Суэрте». Подписи не было, как обычно.
Это были ответы на все мои вопросы, заданные вчера. Знала бы, спросила еще и про Стражу и Дине, вдруг он что-то знает?
* * *И все-таки! Как отсюда выйти?
— Выход… Мне нужен выход, — бормотала я, как безумная, нарезая круги по пещере.
Вдруг взгляд уловил движение, и я заметила, как в одном месте туман рассеялся, образуя проем. Что, так просто? Надо было только попросить, и дом ответит? Я чувствовала себя беспомощным, ничего не понимающим младенцем.
С опаской я двинулась наружу. Как бы мне не заблудиться… Я даже не знаю, куда иду.
Вот оно! Надо уточнить, куда я хочу попасть. Интересно, а где Рейвен? Где это проще всего узнать? Точно! В любом замке есть одно место, где обсуждают жизнь господ, и знают ее во всех подробностях, что бы те не думали о своих секретах. От глаз и ушей простых слуг мало что укроется.
— Хочу попасть на кухню! — сказала я и замерла, ожидая ответа.
В ответ в тумане появилась тропинка, и я пошла по ней, пока не увидела просвет. Я пересекла грань и вывалилась прямо посреди огромного жаркого помещения.
У стен горели гигантские очаги, в которых над огнем на вертелах вращались целые туши животных. Какие-то низкорослые человечки в белых туниках и поварских колпаках сновали туда-сюда, таская посуду, нарезая продукты и замешивая хлеб, а всем этим безумным действом дирижировал человек-кабан. По крайней мере, он напомнил мне кабана.
Высокий и массивный, облаченный в поварской костюм, этот шеф-повар имел довольно длинные кривые клыки, которые выдавались из нижней челюсти и придавали сходство с кабаном. Маленькие налитые кровью глазки, заостренные щетинистые уши и нос картошкой делали сходство еще сильнее.
Увидев меня, «кабан» возмущенно взревел:
— Что «это» делает на моей кухне?!!
Он легко перепрыгнул через стол, приземлился около меня и схватил меня за ворот, приподняв над полом.
— От…пусти…те, — прохрипела я. — Хватит!
Дом меня снова услышал. Стены кухни заклубились туманом, и пол дрогнул под ногами у «кабана», который оторопел и разжал руки. Я упала на пол и закашлялась, хватаясь за горло.
— Кто ты? — требовательно, но уже не так гневно спросил меня повар. — И что ты здесь делаешь?
— Я гостья хозяина дома.
При этих словах «кабан» окончательно стушевался, а поварята загомонили, обсуждая эту новость. Повар низко поклонился.
— Это моя ошибка, госпожа! Что мне сделать, чтобы загладить ее? — почтительно спросил он, глядя на меня.
Интересно, а если я попрошу его заколоть себя на месте поварским тесаком, он сделает это? Бр… Я начинаю мыслить, как сиды.
— Здесь варят кофе? — спросила я. — И вы можете сказать мне, где сейчас ваш господин?
— Кофе для госпожи! — трубно проревел «кабан» и снова низком мне поклонился. — Господин сейчас в амфитеатре, наблюдает за зрелищем.
