Скворцы и Проклятые самоцветы - Оксана Керис
— И что с Васей? — спросил Ярослав. — Она теперь тоже проклята?
В его голосе было недоверие. Даже не так. В его глазах читалась невероятная вера в Воронцова. Словно Лозерцев задает вопрос просто так, не веря в такую возможность ни капельки. Словно Макс бы спас ее из любой передряги. На мгновение самому Максу стало по-настоящему страшно. Он не сможет ее спасти. От прямого нападения — еще возможно, но сколько в мире способов убить человека… он не сможет защитить ее от всего. И мог бы потерять, если бы не помощь Яги.
— Мне помогла Яга.
— Что? — сказали все не совсем в унисон, но практически хором.
— Я позвал Ягу. Сказал, что она может просить, что угодно. Она вытащила девчонок, потому что проклятье на них только перекинулось, а не предназначалось им с самого начала. Поэтому для Яги было относительно легко их вытащить.
Ратмир шагнул к нему с лихорадочным блеском в глазах:
— Она реально существует, она сможет…
Но договорить он не успел. Макс и так понял его вопрос.
— Ты и сам знаешь, что паломничество к ней — это своеобразный ритуал по сбору энергии. Я спросил ее про Нику — она ведь сидит рядом с девчонками, даже никуда идти не надо. И мне сказали, что нужна энергия. Часть моей она взяла для снятия проклятия с девчонок, а Ника…
Он не стал договаривать. Ратмир уже сухо кивнул. Макс понимал, что уже завтра Новгородцев попросит Макса позвать Ягу снова. Он будет готов заплатить любую плату.
— Я не уверен, что она снова придет, Миркин. Но она немного сказала о проклятье. Если уговорить проклинателя, или если убить его, то вывести девушек из Нави сможет любой более-менее опытный колдомедик. Поэтому. Расспросите Тамару получше. Узнайте, может удастся значительно сократить круг подозреваемых.
— А ты куда? — сощурился Богдан.
Из гостиной вынесли первые носилки. Макс кивнул в их сторону:
— А я поговорю с папой и останусь в лазарете.
— Зачем? — удивилась Эля. — Давай лучше я там посплю, если беспокоишься. Ты же парень.
Макс покачал головой:
— Нет. Не смогу уйти. Если не пустят, буду торчать под окнами. Давайте, действуйте, не стойте. Поговорите с Томой, узнайте как тут все. Надеюсь, что завтра меня встретят с преступником.
Богдан кивнул. Макс же пошел вслед за колдомедиками. Он знал, что отца уже вызвали — сам просил авроров. И отец точно будет знать, где искать сына, а уж в лазарете в любом случае будет проще поговорить, чем в общежитии. И он словно угадал: столкнулся на входе с Всеволодом Мстиславычем собственной персоной.
— Быстро ты. Добрый вечер, — обнял он отца.
— Почти полночь вообще-то, — хмыкнул Всеволод. — Пришел, как смог. За ними?
Он все понял без уточнений. Сам когда-то не мог отойти от заболевшей жены. Макс кивнул. Они пошли на значительном расстоянии от колдомедиков, накинули на себя целый ворох чар против прослушки и теперь тихо переговаривались.
— Начну с самой невероятной новости: ты правда общался с Ягой? — почти шепотом, где недоверия было пару ведер, спросил Всеволод.
— Да, — кивнул Макс. — Но все гораздо сложнее. Она бы не пришла ко мне.
— Еще бы. Знаешь, твой дед вообще-то ее звал так громко, что эти две недели колдомедики в Навь заходить не рисковали — там все гремело от его голоса. Что ей нужно от нас?
— Не от нас. Мирослава Середа — ее правнучка и наследница.
— Кощеевы яйца… — выругался Всеволод.
Макс не выдержал, тихо засмеялся. Его всегда забавляло, когда папа начинал употреблять подобные фразы.
— Давай-ка еще раз. Мирослава Середа лет так через сто станет Ягой?
— Именно, — кивнул на ходу Макс.
— Тогда твоя ненаглядная Василина… логично, из рода Василис. Если учесть, с кем бабки Василины и Мирославы вместе держат одну фирму, то Тамара Фамусова из рода Усоньши.
Макс снова кивнул. Легко вычислить. Он тоже догадался быстро. А оставшихся двух можно будет “разгадать”, покопавшись в личных делах.
— Яга назначила вам встречу, — так же тихо продолжил говорить Макс.
— Да? Что ты ей сказал?
Макс покачал головой:
— Сейчас дойдем до лазарета, возьмем пустой флакон и я тебе передам воспоминания. Ты во всем этом разберешься лучше меня. Я был несколько… не в себе.
Всеволод кивнул. Он понял, что имел ввиду Макс: был слишком занят волнением и переживаниями. И все еще волнуется. Для него эти чувства в новинку, со временем научится не трястись над здоровьем своей избранницы. А пока Максу просто сложно думать о других вещах. Он и сам еще не осознал все произошедшее за вечер, зачем зря трясти парня?
— С ними-то все нормально будет? — уточнил Воронцов-старший.
— Да. Как думаешь, твое присутствие позволит мне потихоньку пробраться в палату и остаться там до утра?
Всеволод покачал головой, тихо смеясь:
— Я постараюсь это устроить. Завтра с утра снова сюда вернусь.
Макс кивнул. Они уже стояли на пороге корпуса лекарей. На первом этаже находились палаты, а все верхние занимала кафедра колдомедицины, так что Макс здесь бывает по разу в неделю. Все ученики, имеющие таланты к управлению разумом, обязаны проходить базовый курс колдомедицины. Макс просто взял этот предмет в начале года, а не во второй половине, что делают многие будущие авроры — для них этот курс так же обязателен.
* * *
Палаты были рассчитаны на четырех человек. Длинная комната с окном в узкой своей части, никаких чар расширения пространства, никаких излишеств. Больные здесь редко задерживались. Либо все можно излечить за пару дней, либо школьника отправят в серьезный госпиталь, к специалистам в своем профиле. Тарасович, который заведовал всеми медиками здесь, сам обучал только некоторых избранных. В Малахитово у него был свой кабинет, где по выходным толпились страждущие: он был выдающимся специалистом в диагностике. Кто-то даже петицию писал, чтобы его освободили от должности преподавателя и направили в нормальную больницу.
Так как больные здесь не задерживались, в палатах был лишь самый минимум. Сразу у входа — дверь в душевую и туалет. Эти уже с расширением пространства, там можно. Дальше — четыре кровати, между ними — тумбы, в ногах табурет.
Николету положили в отдельную палату, а вот Васю и Миру
