История Эверис Фэлс - Екатерина Котова
Высокие своды арок возвышались над нами подобно спиралевидным лепесткам, закручиваясь к центру. По сторонам света чадили благовония в прозрачных лампадах, пахло ладаном и медовым воском, а в стенах загадочно мерцали живые минералы, что давали тусклый и такой интимный белый свет. Огни множества толстых свечей разной длины создавали невероятное ощущение уюта и таинства обряда. В окнах закручивала огромные хлопья метель. И чувство волшебства ощущалось на кончиках пальцев, как в день самой пиковой точки набора силы. Воздух будто сгущался, а время замедлялось, становилось таким вязким и терпким, насыщенным. Вдох, я вижу мужчину, что не мог оторвать от меня взгляда и уже даже не слушаю речь служительницы храма, лишь стук своего сердца и то, как бушует ураган чувств внутри меня. «Согласен» — звучит голос Рея и эти же слова срываются с моих губ, по коже пробегают мурашки. Опускаем руки в широкую серебряную чашу с водой, что являлось кровью Земли, закрепляющей клятвы в физическом мире. Наши пальцы находят друг друга. Как всегда горячие. Его взгляд затягивал как зыбучие пески восточных берегов пустынь, что не вязалось с синим светом льда. Кожу слегка защекотало, а на запястье проявилась изящная яркая метка геометрических линий и явно дэрнские символы, а браслет, что жег руку чужеродным металлом распался на две половинки, погружаясь в воду. Может, это странно, но именно в этот момент я почувствовала себя свободной.
— Священный союз заключен, можете поцеловать невесту! — торжественно произнесла жрица.
Рей так осторожно приблизился ко мне, целомудренно и трепетно поцеловал, словно я хрустальный цветок и своими огромными ручищами он способен сломать и разрушить все подчистую.
А наряд действительно напоминал Морозник: белое платье со сдержанным, но изящным кружевом по рукавам, вороту и головному покрову, что традиционно выдавали в храме за звонкую монету. Саланданг плели дочери Леса и освещали у Древа — Великой Матери. Женщина хранила его всю жизнь и благодаря магии оно сохраняло свой первозданный вид.
Друзья стояли в сторонке, но не смели приблизиться, лишь загадочно улыбались, а Ливана, кажется, не сдержала чувств и пустила слезу. К слову, мы с ней помирились, и я была рада, ведь терять ее для меня было немыслимо. Лив схватила меня за руки и мы сдержанно запищали. Хотелось поделиться и отпраздновать, но Рей настолько быстро распрощался с Йеном и подругой, что я даже не успела хоть что-то им сказать. Я даже позабыла, что в пылу чувств на вопрос: «Куда ты хочешь поехать после обряда?», выпалила: «Туда, где спокойно и никого нет».
И он выполнил просьбу. Словно порталом мы перенеслись в место, которое я узнала лишь утром, но тогда я видела лишь мужчину, что жарко и безумно целовал меня. Дорога прошла кадрами. А изнутри вырывалось что-то дикое и необузданное, словно раскаленное золото плавилось по венам. Все то, что накопилось за эти месяцы, мы выплескивали друг на друга, захлебываясь в горячих поцелуях, стонах, объятиях. И не было страха. А ощущение правильности и абсолютной поглощённости. Вселенная сузилась до одного мужчины, до его касаний кожа к коже, одного дыхания, движения на двоих.
— Люблю тебя, Риса! — сорвалось с его губ, когда мимолетная, но все же боль прошла где-то внутри меня. И он замер, всматриваясь в мои глаза.
— А я тебя! — выдохнула в губы.
— Навсегда! — с горячими от страсти и любовного хмеля глазами Рей затянул меня в танец на двоих, когда от касания тело прошибают разряды. Когда первозданная стихия обретает форму, когда действие распаляет и обрушивается чувством, целой симфонией, новой вселенной. Говорят, когда девушка выходит замуж, то это ее новое рождение. Возможно, я возродилась в эту ночь заново подобно птице-богине Фелисте.
Глава 14
Наше настоящее — это результат нашего выбора в прошлом.
Народная мудрость
Сладкий крепкий сон нехотя отпускал в реальность, но теплые поцелуи мужчины, что в минувшую ночь стал моим мужем, пробудили желание пожить в Солнечном мире и все–таки проснуться. Распахнула глаза и увидела в белом холодном свете Рея абсолютно беззастенчиво возлежащем на здоровенной грубо–сколоченной кровати в, так сказать, первозданной красоте. Почему на утро, скажите мне, всегда приходит смущение? Завидев, мое замешательство и румянец, он рассмеялся, очень по–хозяйски сгреб меня и чмокнул в нос.
— Риса, обожаю тебя. Покажи. — порывисто вытащил мою руку, словно я прятала какой–то секрет, и он вот–вот исчезнет. Грубые пальцы нежно огладили орнамент брачной метки пустив волну мурашек. — У тебя такая реакция, словно не я взял тебя в жены. — пояснил мне мужчина.
Я прочистила горло и подтянув повыше одеяло, действительно ощутила некое смущение и одновременно интерес. Тело ощущалось словно по–другому и силовые потоки чудили внутри что–то свое. Для колдуний первый обмен физической энергией приводил к дисбалансу магическому и в какую сторону качнутся весы и произойдут изменения, никто не знает. А учитывая тот факт, что у меня случился выброс силы, то, что происходит сейчас с моим даром сказать трудно.
Он навис надо мной на вытянутых руках абсолютно счастливый и мне хотелось тоже так, просто радоваться, но при свете дня накатило вдруг осознание, что я низкодушно его предаю, потому что вынуждена обо всем писать его соглядатаю. Вот морлок! Не могу! Нельзя так! Я должна любым способом признаться! И всей своей волей сконцентрировалась на абсолютно другом вопросе и из меня сумели вылететь слова:
— Рэй, я должна тебе кое-что сказать.
Он склонился, зарывшись лицом в темные волосы и промурчал словно снежный барс в ущелье Эйдерского хребта:
— Ночью ты уже сказала, что любишь меня.
На секунду я замерла, вспоминая момент, и мне сделалось еще хуже.
— Я не о том.
— Помню, что тебя нужно хорошенько кормить, поэтому попросил фермера заранее привезти завтрак, так что не волнуйся, голодной тебя
