Неистинная - Анна Шнайдер
Но накануне ведь всё было нормально…
— Давай сядем, — предложил Арчибальд, кивая на стул, с которого я только что поднялась. Усадил меня на него обратно почти силой, взял другой стул, опустился на него сам и сразу заговорил, даже не дав мне прийти в себя и осознать происходящее: — Накануне я говорил с братом.
Я была настолько дезориентирована тем, что Арчибальд после вчерашнего воистину прекрасного вечера вдруг пришёл ко мне в подобном состоянии, что не сразу осознала, кто такой этот брат.
Поняла, когда его высочество продолжил:
— Арен рассказал мне правду. Так что теперь я знаю, что твои чувства ко мне не были истинными.
Сердце, кажется, на мгновение перестало биться. Но почти тут же зашлось в бешеном ритме, панически стуча даже не в груди, а где-то в горле и мешая мне говорить…
А я хотела, хотела сказать хотя бы что-то в своё оправдание. Но — не могла!
— Я не виню тебя, Айрин, — между тем говорил Арчибальд, глядя на меня с ледяной болью в глазах. — На твоём месте я поступил бы так же. Тебя шантажировали опекой над Авророй, опекой, о которой ты грезила, — мне ясно, что это был выбор без выбора. И приворотное зелье было необходимо из-за специфики моей родовой магии — это тоже ясно. Поэтому, повторюсь, я не виню тебя. Но общаться с тобой больше не желаю.
После этих слов у меня вновь прорезался голос…
— Арчи, — полузадушенно прошептала я, протягивая к нему руки, — пожалуйста, не надо! Зелье уже не действует, я тебя на самом деле лю…
— Нет, — перебил меня Арчибальд, покачав головой. — Рин… — Он резко выдохнул, и я поняла: это имя вырвалось у него невольно. — Тебе просто так кажется. Эффект от зелья наложился на твою симпатию ко мне. Я понимаю, что ты хорошо ко мне относишься, это очевидно. Но это не любовь. Всё пройдёт, если ты перестанешь меня видеть.
— Не пройдёт, — возразила я, пытаясь подняться со стула, чтобы подойти ближе и обнять Арчибальда, но он, по-видимому, держал меня на месте при помощи какого-то заклинания. Мне казалось, будто я прилипла к стулу. — Арчи, хочешь, я поклянусь? Как Говард тогда предлагал дать клятву…
— Не получится. Клятвы отлично работают по отношению к действиям, но не к эмоциям. Сейчас тебе действительно кажется, что ты меня любишь, поэтому клятву дать легко. Но пройдёт время, твои эмоции изменятся, и это сильно ударит по заклинанию — оно воспримет изменения как ложь и накажет. Поэтому никаких клятв, Айрин.
Арчибальд начал вставать, а я по-прежнему сидела на своём месте, не в состоянии подняться и не зная, что предпринять, задыхаясь от отчаяния…
Наверное, я должна была умолять его не уходить. Кричать, что готова на всё, лишь бы он остался, простил меня, решил продолжить отношения. Почему он уверен, что мои чувства пройдут, если я перестану его видеть?! Кто дал гарантию? Никто не может утверждать этого с абсолютной вероятностью!
Наверное, мне нужно было сказать всё это — но я вновь не могла говорить. Просто сидела, смотрела на то, как Арчибальд медленно разворачивается, кидая на меня полный сожаления взгляд, и плакала. Слёзы текли по щекам вольным потоком, не прекращаясь ни на секунду, и из-за них вокруг всё расплывалось, а окружающий мир превращался из яви в кошмар.
И как бы я хотела, чтобы случившееся на самом деле было всего лишь сном!.. И почему, почему я не призналась Арчибальду вчера?..
— Айрин… — выдохнул он неожиданно с таким искренним, безусловным чувством — а потом меня словно вынесло вперёд: заклинание, удерживающее меня на стуле, наконец перестало действовать. И я повисла на его высочестве, лихорадочно шепча что-то бессвязное, а он осыпал поцелуями моё лицо, собирая губами слёзы, и вспыхивал пламенем, от которого в моих глазах оставались ярко-белые пятна… — Не плачь, я прошу, — говорил Арчибальд между поцелуями. — Всё образуется, вот увидишь. Все навязанные чувства пройдут, и через несколько недель ты перестанешь скучать по мне.
— Нет… — всхлипнула я и застонала от удовольствия, когда Арчибальд поймал губами этот всхлип, заставив меня замолчать. Закрыла глаза, чувствуя, как вырывающееся из его высочества пламя гладит меня по лицу, убирая мокрые дорожки тёплыми волнами воздуха, и так это было заботливо и приятно, что я на миг подумала — может, он всё-таки передумал?..
Но, к сожалению, Арчибальд не из тех людей, которые способны передумать за пару минут…
— Прощай, Айрин. Будь счастлива, — прошептал он, выпуская меня из объятий и в последний раз вспыхивая удивительно ярким огнём — почти белым по краям, — и я зажмурилась от неожиданной боли в глазницах…
А когда вновь открыла глаза, гримёрная уже была пуста.
.
Не знаю, сколько времени я плакала, точнее, рыдала навзрыд, сидя на полу, но отрезвила меня вибрация браслета связи на левой руке. Я посмотрела на сферический экран и вздрогнула, увидев, что по времени как раз должна была прийти домой — я обещала Рори вернуться к этому часу. И сейчас со мной пыталась связаться именно сестра.
Успокоив её, что ничего страшного не произошло и я просто задерживаюсь в театре «по техническим причинам», я наконец встала с пола и приблизилась к трюмо. Зеркало отразило жуткую жуть — красное, зарёванное лицо, несчастные глаза, искусанные губы… И как в таком виде ехать домой? Рори ведь сразу поймёт, что у меня случилась какая-то трагедия. А учитывая тот факт, что только вчера она познакомилась с Арчибальдом… Думаю, первым делом сестра про него и спросит. И я опять разревусь.
Будь я магом, я бы, наверное, смогла что-нибудь придумать. Но, увы, магия была мне недоступна — и я отправилась в другой конец гримёрной, к умывальнику. Долго держала лицо под ледяной водой, обещая себе больше не плакать, чтобы не волновать Рори, и тут браслет связи вновь завибрировал.
Я нервно сжалась, предчувствуя очередные новости… И ничуть не удивилась, увидев на экране имя Гауфа.
— Айрин, — произнёс дознаватель, как только я приняла сигнал браслета, — ночью мне доложили о случившемся вчера вечером. Я не должен был говорить с вами, пока вы не пообщаетесь с его высочеством. Вы слышите меня? Способны
