Космическая шкатулка Ирис - Лариса Кольцова
– Не было у Ивы никакой лодки. И если бы лодка там была, то её точно бы уперли, – подал голос Кипарис. – Кому там было стеречь лодку?
– Ещё вот что, госпожа, – сказал один из тех, кто и поехал на захват оборотня-бродяги. – Когда мы там находились, от берега реки взлетел к небу… – он замялся, подбирая слова, – взлетело что-то тёмное, но обрамлённое красно-зелёными и переливающимися огнями по контуру. Оно немного повисело над рекой, а потом поднялось выше и пропало в тучах.
– Что?! – поразилась Сирень. – Каков был размер и сама форма этого нечто?
– Непонятно было. Немаленькое что-то, а форму объекта понять было невозможно.
– Оно издавало какие-то звуки?
– Нет. Тихо было.
Сирень покусывала свои губы, бледное лицо смутно белело в полумраке Храма Ночной Звезды. Почти чёрные глаза мерцали. Растёкшаяся от недавних слёз тушь делала её похожей на какое-то привидение, обряженное в бесформенные фалды. Она сидела, сгорбившись, утонув в своих избыточных оборках, и что-то бормотала себе под нос.
– Нельзя охотиться на такую дичь, которая превосходит вас всех своим умом, – сказала она, наконец. – Если даже дичь животную по своему происхождению выследить довольно трудно. И даже невозможно тому, кто незнаком с её повадками и способом жизни. А вы разве были знакомы с его повадками, с особенностями его телесного и психического устроения? Разве все мы знаем хоть что о том, откуда он взялся? Жаль, что девчонку с собой утащил. Её можно было взять в заложницы. Он бы по любому пришёл её выручать. Он, как и всякое высокоразвитое существо, наделён высокой нравственностью. Иначе, он не был бы разумным существом. А поскольку он не являлся животным или монстром, а имел человеческий облик, от нас не отличимый, то ясно, что он обладал более высоким развитием. К тому же он любил эту Иву, или она его любила, что не важно.
– Матушка, зачем он тебе нужен, оборотень? – спросил Кипарис. Произнесённое раз, слово «матушка» звучало уже без усилий и естественно. Охрана замерла от неожиданности, взирая на Кипариса как на того, кого они увидели впервые.
– Как для чего, сынок? – отозвалась Сирень, давая тем самым пояснения окаменевшей охране. Помощник мага Капа – её сын Кипарис.
– Он же носитель немыслимых секретов, новых технологий, знаний. Попади он в руки влиятельных людей, он обогатил бы любого. Только он дороже всякого материального сокровища. И только глупенькая Ива не понимала, с кем она жила в одном доме. Не совсем понимала. Она могла бы продать сведения о нём за такие деньги, что ей хватило бы точно на такой же этаж в столичном доме, какой есть у тебя, Кипарис.
– Она бы никогда не продала того, с кем делила кров. Она… – Кипарис некоторое время подбирал определение для Ивы, – настоящая, – и добавил, – к тому же она любила своего чудика, свалившегося откуда-то сверху. И если он улетел туда же на своём, как ты сказала, объекте, то взял её с собою. Назад она уже не вернётся.
– К чему ему хромоножка? – не согласилась с сыном Сирень. – Ива была обречена. Я в последний раз по её глазам увидела, почувствовала по особому излучению, идущему от неё, что она тайно и уже неизлечимо больна. Болезнь может в любой момент стремительно выстрелить, и ей конец.
– К чему же ты побуждала меня родить ребёнка от больной женщины? – не понял мать Кипарис. – Я не почувствовал ничего такого. Она была крепенькая, как и всегда. Хорошенькая, беленькая. Только грустная, поскольку её бродяга где-то пропал. Да и на работу она исправно ходила.
– Такого рода недуги могут гнездиться в человеке годами и не проявлять себя ничем. Она вполне могла выносить и родить прекрасного ребёнка. Другое дело, что сама вскоре же и умерла бы. У Ивы редкие природные данные, ум и красота, осенённые тонко-развитым духом. Сама она не получила надлежащего развития, родившись в простой семье. А её ребёнка я бы развила до редкого совершенства. Такие дары, какие запечатаны в ней, бывают лишь наследственными. Не всякого можно развить. Иногда видишь простую, вроде, девушку. Не всякий на неё и обернётся. И только люди, подобные мне, в состоянии увидеть их драгоценную редчайшую структуру даже в одеяниях бедности. Я же не просто так тебя к ней подталкивала. Да вот беда какая упала на её долю, как то самое дерево в лесу. Ты думаешь, оборотень случайно вышел на такую девушку? Отчего бы не на твою Вешнюю Вербу или ещё кого, ей подобную? Там в тот день вся поляна гудела от молодёжи, а он выбрал себе хромоногую? Или уж действовал наверняка, понимая, что такая убогая никому не откажет?
Кипарис – вчерашний Капа промолчал, поскольку отлично знал, как произошло знакомство Фиолета и Ивы. И кто был виновником того происшествия в лесу. И кто именно выбрал хромоногую девушку из числа всей прочей многочисленной молодёжи на празднике. Он, Кипарис, и выбрал Иву для того, чтобы сравнить её со всеми прочими. Да с той же Вешней Вербой. И это именно он был уверен, что отказа ему, здоровому и красивому, от убогой не будет. А бродяга Фиолет никого и ничего не выбирал. Так уж сложилось.
– Вишенка никогда и ни с кем бы слова не сказала, чтобы привадить к себе. Она была моя. Вся и полностью.
– Завёлся! – оборвала мать. – Сразу видно, что вкус у тебя неразвитый, желания грубые. Не думаю, что у такой матери как твоя Вишенка родится хоть что стоящее. Но кто дал мне хоть какой выбор?
– Тебя, матушка, никто и не просил покровительствовать Вишенке. Ты сама так решила.
– Конечно. Она же родит мою внучку. От тебя, а не от корявого какого Дубка или завистливого Барвинка. Вон, – и она указала на своего телохранителя, – его так и зовут Барвинок.
– А чем плохо моё имя? – отозвался из своей ниши Барвинок. -Растение Барвинок очень жизнестойкое. Не боится заморозков, дольше всех сохраняет свою свежесть. Символ силы и здоровья.
– А также символ зависти, – дополнила Сирень. – И кто велел тебе вступать в семейный наш разговор?
– Простите, – Барвинок умолк. Словно бы растворился в стенной нише, поскольку его опять стало не видно.
– Сотрудники – халтурщики! – злилась Сирень. – Столько времени потратили! Столько топали по его следам. Вычислили, где живёт, а поймать не сумели. Вместо того, что вместе со мною тащиться в Храм Ночной Звезды, пошли бы и взяли дом под наблюдение. Но почему всё
