Встретимся в другой жизни (СИ) - Осокина Аяна

— Развлеклись Вы, конечно, отлично. А главное, очень безобидно! Весь мир рукоплещет стоя, — съязвил Шехай, но Ксашш его проигнорировал.

— Подготовка не отняла много времени. Со всеми нужными людьми на тот момент я уже был знаком. Сложнее всего оказалось скрыть создание венца, в который я и запечатал проклятие, и преподнести его Иффу в качестве дара. Ведь если бы Лекаси хоть на мгновение заподозрила мою причастность к происходящему, то ничего бы не вышло. Дальше всё случилось как в сказании: послы принесли в дар корону, Ифф, конечно же, не удержался (он никогда не мог устоять перед редкими металлами и камнями, а тут всё вместе, да ещё и преобразованное в символ власти) и надел корону, проклятие вступило в силу (минус тело и разум, плюс сумасшествие и неутолимая жажда заполучить чужие эмоции, магию и жизненную энергию). Разумеется, рядышком оказывается змеюка Лекаси — всегда присутствующая на таких мероприятиях — и лишается жизни от рук единственного существа Гилмара, кто может её убить. Месть свершилась! Ну, а дальше небольшой воспитательный момент для джиннов. По правде говоря, не думал, что история с проклятием так затянется… Но вышло, как вышло. Хотя с уничтожением расы стихийных духов я немножко перегнул. Довели меня тогда, — хмыкнул мужчина. — Вот как-то так всё и произошло.

— И что же было за условие снятия проклятия? — полюбопытствовала я.

— Снять проклятие сможет потомок одного из родов, затеявших недоброе против джиннов. Он должен прочувствовать всё то, что чувствовали все духи стихий во время действия проклятия, и разделить с ними. Ему необходимо быть признанным сильнейшим и занять трон королевства джиннов, не желая власти. И только тогда проклятие спадёт и души всех проклятых уйдут на перерождение.

— Хитро! В мире было много людей и не только, кто недолюбливал джиннов и мог что-либо против них планировать. Следовательно условие засчитывается как легко выполнимое и усиливает проклятие. Второе тоже звучит несложно. Но по факту каждая стихия одно и то же чувство воспринимает по-разному, следовательно, чтобы эти чувства разделить, избавителю необходимо обладать всеми стихиями. При этом нужно не только глубоко проникнуться, но и доказать свою силу. А уж чтобы занять трон, совершенно не думая о власти, нужно сильно постараться.

— И при этом Вы так искусно вплели в условия снятия уничтожение всей расы под предлогом перерождения, — ехидно заметил Шехай.

— Я просто защищал тех, кто мне дорог, — недобрым взглядом смерил метаморфа призванный джинн.

— Поэтому тысячи лет про́клятые ду́хи бесчинствовали в Гилмаре.

— Ещё раз повторяю: не знал, что всё так затянется. Думал, пройдёт пара сотен лет и проклятие снимут, а после джинны окончательно освободятся от тлетворного влияния Лекаси, переродившись, очистившись от скверны.

— Как у Вас всё просто! — оскалился Шехай. — Уверен, Вы и себя считаете не злодеем, а избавителем!

— Мир не чёрно-белый, мальчишка. Не существует исключительно хороших и плохи…

— Ну-ну, — перебив джинна, хмыкнул Фэйтгард.

Оба оппонента принялись прожигать друг друга яростными взглядами.

Ладно, я всё узнала — пора заканчивать. А то остатка сил мне не хватит, чтобы удерживать злющую душу в круге и одновременно с этим успокаивать Высочество.

— Благодарю Вас за то, что откликнулись на призыв, Ксашш. Лёгкого посмертия, — попрощалась и закончила ритуал.

— Нет, ты его слышала?! — спустя несколько минут тишины, потраченных мною на избавление от улик (Не хватало ещё, чтобы Темнейшество узнал, чем мы тут занимались!), возмутился принц метаморфов. — Да он наверняка и про изнасилование Лекаси соврал!

Закатила глаза.

— Шехай, ты хорошо пентаграмму и круг призыва рассмотрел? Он, даже если бы сильно захотел, не смог сказать ничего кроме правды. Я, по-твоему, вообще в некромантии не разбираюсь? — уперев руки в боки, с лёгкой обидой в голосе уточнила у Фэйтгарда.

— А ты разбираешься? — с каким-то суеверным ужасом уточнил друг.

— Только в ритуалах призыва. Остальные тонкости подробно не изучала. Времени не было.

— Эль, сестричка, зачем тебе это нужно? Ты Ясмира Хардгрэйва видела? Он же сам словно лич! От него прям распространяется эта мерзкая энергия. Потусторонняя и ледяная, промораживающая все внутренности, — содрогнулся Шай.

— Не знаю, что там с братом Далии, но Вайлета Морта некромантия не сильно испортила. Разве что характер, — хмыкнула я.

— Так у него, как и у Шэра, уровень магистра по некромантии! Это по менталке он архимаг! — пояснили мне. — А вот Ясмир самый что ни на есть архимаг-некромант!

— Мило. И очень лестно, Шай, — хихикнула я.

На лице собеседника отразилось полнейшее непонимание.

— Не думаю, что я когда-либо смогу стать архимагом в некромантии.

Спрятала в рюкзак королевский венец и, проверив, что развеяла всю маг-защиту и не оставила следов призыва, приказала стихии вернуть изначальный выход из пещеры.

— Да-а-а, сестричка, мы попали, — присвистнул Шехай, первым покидая место проведения ритуала. — Вот и доброе утро! Срочно придумывай, что будем дружно врать Шэру.

— Почему я?

— Потому что лично я не знаю, чем могут заниматься две благородные девицы в пустыне ночью. Есть у меня, конечно, парочка предположений… хе-хе… но их моему злющему братцу точно не стоит озвучивать.

Фыркнула и, присев, коснулась ладонями песка, настраиваясь на стихию земли. Осторожно слилась с окружающей магией… И ничего.

Встала и огляделась.

— Ну?

— План А провалился. Сокровищ и редкостей не обнаружено. Сразу говорю, венец предъявлять не будем. Так возникнет только больше проблем.

— Если есть план А, то есть и Б? — с надеждой уточнил друг.

— Можно попытаться добыть из кактусов воду…

— Хм, думаешь, разумно звучит, что две аристократки ночью пошли добывать из кактусов воду, когда она в лагере даже не думала заканчиваться? — скептически отнёсся к моему предложению метаморф.

— Женская логика, Шай. Да и матушка твоя могла нас напугать, вот мы и сбежали, потерялись, захотели пить…

— Забыли, что владеем магией, — закатил глаза он.

— Всё может быть, — пожала плечами.

— Ещё идеи?

— «Феррен» испугалась ночного представления королевы Элены, убежала и истерила всю ночь в пустыне. Я успокаивала и отгоняла животных, желающих ею полакомиться.

— Что ж, давай остановимся на этом варианте. Может, меня исключат из отбора за трусость, — мечтательно протянул Фэйтгард.

— То есть проводить эксперименты с кактусами не будем? — расстроилась я.

«Шэрима Феррен» мученически простонала себе под нос нечто нечленораздельное и, схватив меня за руку, потащила в обход скалы.

— Хм, мы пешком пойдём?

— Для достоверности, — фыркнула «драконесса». — Где ты видела, чтоб из странствий по пустыне возвращались абсолютно чистенькими в белоснежных одеяниях?

— А магия нам для чего?

Тишина.

— Не беси меня.

— Молчу-молчу, — хмыкнула я, для удобства беря «Ри» под руку.

Далеко идти не пришлось.

Минут через пятнадцать на нас наткнулись дёрганные стражи и, смерив меня — почему меня-то опять?! — лютыми взглядами, конвоировали нас порталом прямо на круглую площадку в центре лагеря. С потухшим костерком и столиками для трапез. За которыми сейчас восседали не невестушки с их фрейлинами, а угрюмые безопасники с приунывшими подельниками Её Величества.

— Доброе утро, леди Фрей, — прозвучало зловеще за моей спиной.

Ну конечно! Куда же без Шэйтара Хаартгарда!

Едва сдержалась, чтобы не выдать дрожь «предвкушения» дальнейшей беседы.

— Леди Феррен, рад видеть Вас в целости и сохранности.

Угу, рад он. Как же! Шипит, наверное, тоже от радости…

Шай до боли стиснул мою руку.

— Дорогой, прошу тебя, будь с девочками поласковее, — попыталась заступиться за нас королева Элена, но была прервана ледяным: «Ваше Величество, повелитель уже ожидает Вас во дворце с объяснением правомерности Ваших деяний, творившихся здесь ночью».